"Фантастика 2025-69". Компиляция. Книги 1-18 - Вадим Бурденя

Они создали драконов, и назначили их хранителями мира и защитниками от внешнего вторжения. Они активно делились знаниями - как минимум с духовенством двух известных мне разумных видов, да и были у меня сомнения, что крылатые ящерицы сами по себе всего за тысячу лет дошли до генной магоинженерии, позволяющей создавать крылатых воительниц. Они не требовали храмов и поклонения от слова совсем - как я узнал из расспросов бывших священников, большая часть церковной недвижимости в королевствах имела сугубо утилитарные функции - приюты, госпитали, богадельни, монастыри - в основном для обучения юных волшебников, а сами храмы в городах, являлись, по большей части, административным центрами и занимались управлением структурой церкви, распределением доходов и взаимодействием со светскими властями.

Немногочисленные красивые храмы и статуи были просто знаком уважения и почитания людей к своему создателю - и не более того. У северян святилищ Бладъюра вообще не было, их даже шаманы не строили - философия варваров просто базировалась на достаточно абстрактном пути воина, по которому следует идти мужчинам…

Так же моей разведке достоверно удалось выяснить, что боги Тиала, вероятно, умеют принимать любой облик, исцелять любые раны и способны к телепортации, или иному виду мгновенного перемещения - история хранила в себе примеры их появления в двух разных точках одновременно или почти одновременно. А ещё они спускались к… Грешникам.

По крайней мере, так я для себе интерпретировал это. В исторических хрониках церкви и знатных родов периодически бывали встречи с ходящими по королевствам богами. И, что достаточно интересно, праведных священников и добрых королей они практически не посещали - зато частенько беседовали с отъявленным негодяями, злобными тиранами и массовыми убийствами.

Интересная избирательность - и похоже, достаточно правдивая, если учесть, что Элдрих Ганатра встречался с матерью-природой больше одного раза - и, как рассказывал древний король, результатом была серия нудных лекций о пользе милосердия.

Образцовые покровители - единственное, что я мог им с натяжкой приписать как злодеяния, это агрессивную флору и фауну на планете. Но не делают ничего, чтобы наказать. Вырисовывалась любопытная картина - прямо таки заботливые родители, что отчитывают непослушных чад, грозя им пальчиком. Однако, возможно, по меркам божеств, злобный король-тиран на практике не является чем-то, что требует непосредственного вмешательства - драконы, например, на мои завоевания фыркнули и не обратили особого внимания. Если взять за истину местной описание загробного мира - вполне возможно, божества Тиала просто не рассматривают обычную смерть как нечто настолько уж злое. Души-то уходят на перерождение, подумаешь, зарезали кого-то, эка невидаль, дело-то житейское… Нехорошо, конечно, можно пальчиком погрозить, но не наказывать же за это?

Вот только я зашел куда дольше, чем любой король-завоеватель прошлого. Моё рождение было прямым вмешательством в поток душ и, фактически, подменой души ребенка - моей. Я был адептом древней, и возможно, запретной во множество миров магии. Я проводил ритуалы, ломающие и корежащие саму ткань мироздания, призывал в этот мир демонов и темных богов, пытал, калечил и подчинял человеческие души. Даже сейчас в элитных частях моей армии были тысячи сломленных, подчиненных человеческих душ, привязанных к своим телам, что были подняты в виде высшей нежити. И, что возможно, даже важнее этого, я скрыл свои деяния от божественного взора - пусть и не лично, а благодаря помощи неизвестной твари, что привела меня в этот мир.

По всем показателям я был эмиссаром вторжения извне. Но черная тень, что явилась в этот мир, убивая верховных иерархов, давно не говорила со мной, а завеса слабела. Значило ли это, что я исполнил свою роль? Стал отработанным инструментом, который больше не надо маскировать? И если хорошо подумать… Была ли идея призвать в этот мир богиню смерти моей собственной? Была ли это моя личная ошибка - в стремлении обуздать и подчинить себе силу богов? Какова вероятность того, что эту идею мне навязали?

Латризмагиус учил меня защите и структуризации сознания, а демон - калечить, ломать и подчинять чужой разум. Пуская я не владел магией разума в полной мере, не сказать, что я был профаном в защите своего сознания. Из созданной той хтонической тварью иллюзии я вырваться сумел, как и противостоять ей. Но и самоуверенным глупцом я тоже не был, а значит, вероятность того, что на меня влияли, склоняя потихоньку в нужную сторону, тоже нельзя отметать.

Липкое, отвратительное чувство бессилия окутало меня изнутри, обволакивая, кажется, саму душу. А следом за ним пришел гнев - неистовый, нерушимый, злобный… Почти безумный.

Настолько же, насколько сильно я любил власть, я ненавидел чувство бессилия. Кровавая пелена заволокла глаза - и я поднял руки в ударе…

Черные молнии с оглушительным грохотом вонзились в беззащитный камень на другой стороне разлома - заставляя крошиться и рушиться, падая в глубокую бездну.

Я бил и бил, бессмысленно, беспощадно обрушивая свой гнев на своды разлома, вкладывая всю неистовую силу и ярость что имел, в эти удары. Ветвистые каскады черных молний поднимали в воздух тонны сероватой пыли стертого в ничто камня, пока огромные куски скал обрушивались в пылающую на дне разлома бездну. Кожа на моих руках чернела и отмирая, а сердце останавливалось - но только для того, чтобы собраться вновь. Тело умирало и воскресало снова и снова, не выдерживая разрушительного потока силы смерти. Но под кровавой пеленой гнева я не чувствовал боли…

В этом не было смысла, не было цели, не было победы. Я просто бил вновь и вновь, сильнейшим проклятьем, которым владел, лишь потому что мог. Бессмысленное, глупое решение - но моё. Мое собственное.

Ни одна тварь не заставит свою марионетку заниматься вещью столь бессмысленной, как уничтожение и так проклятого камня на проклятой, мертвой земле отгремевшей битвы. Силы, вложенной в эти удары, хватило бы, чтобы проклясть четверть континента, но я вновь и вновь обрушивал свои удары на своды разлома - намереваясь бить до тех пор, пока у меня не кончаться силы.

Но они не кончались. Сложно сказать, сколько времени я провел так: но кровавая пелена спала с глаз лишь тогда, когда я понял, что бить больше некуда.

Я стоял на небольшом краю бездонного провала, и на дне больше не было лавы - лишь тьма… сброшенные вниз косые, кривые обломки скал полностью закидали лавовую реку. И вокруг меня на расстоянии пары миль больше не было ни одной цели, в которую можно ударить - лишь тот камень, на котором стоял