Аномальщик 4 - Андрей Розальев

На этом мы добыли из кейса свои телефоны, я достал и повесил обратно на руку Митю. Мы расплатились за кофе и отправились на выход из кафе. Фокс двинулся вниз по Тверской, в сторону Красной площади. Ну а я поехал к Майе. На её вопросительный взгляд молча поднял вверх большой палец, напарница кивнула. Больше эту тему мы сегодня не обсуждали.

На следующий день мы с самого утра оккупировали кабинет Валентины. Я во всех подробностях пересказал ей и Майке наш разговор с Фоксом и отдельно упомянул инновационную ручку.

— Совсем обнаглели? — в голосе Валентины слышалось скрытое восхищение. — Ничего ведь не боятся, черти! Что ж, будут им мельчайшие подробности. Всё, как заказывали. Где подарок?

— У нас в квартире.

— Отлично. Значит, они ждут, что ты соберёшь воедино все данные по архиву экспедиции, после чего выбросишь ручку. Ручка попадёт в мусор, а там…

— Медиатор точно повязан с Фоксом! — выпалила Майя, перебив Валентину и от волнения даже этого не заметив. — Не зря же он за своих артельщиков так пёкся. Мало ему, чтоб их из тюрьмы вызволили, так ещё и чтоб на сортировку мусора отправили!

— И тема про мусор возникла ещё до того, как состоялась наша первая встреча с Фоксом, — быстро прикинул я в уме. — Видимо, Медиатор с самого начала и вёл меня к нему.

— Он определённо зарвался, — от Валентины как-будто холодом повеяло. — Решил, что он всесилен, раз собрал в своих лапках столько интересных ниточек. Что ж, это нам на руку. Чем самонадеяннее противник, чем лучше.

Она встала, задумчиво прошлась по кабинету.

— Мы в любой момент можем поломать им все планы, при этом не засветив Алексея, — добавила она, подумав. — Медиатор гарантированно лишится свободы за измену Родине. Но, но, но… За решеткой подобные личности чувствуют себя весьма вольготно. Такова уж специфика их деятельности. На перевоспитание можно и не рассчитывать. А до вышки довести не дадут, очень уж у него серьёзные друзья. Поэтому предлагаю идти по той схеме, которую мы уже обсуждали.

— Сольём дезу?

— Да, — кивнула Валентина. — Я лично просчитаю, что из настоящих данных им можно и нужно будет дать ради пользы для всего человечества. Но пойдёт это основное блюдо в сопровождении многочисленных аперитивов и десертов. И пускай разбираются, где правда, а где ложь. Мы — противники, и не стоит об этом ни на секунду забывать. Холодная война продолжается. А на войне все средства хороши. Что ж, пора в таком случае заняться нашими артельщиками.

С бывшими контрабандистами явно кто-то отдельно поработал, поскольку все из них заявили о горячем желании присоединиться к экспедиции и тем самым искупить свои прошлые прегрешения. Конечно, тюрьма — это не курорт, и желание выбраться оттуда любой ценой вполне объяснимо. Но так ведь и экспедиция — не фунт изюма. При неблагоприятном стечении обстоятельств мы можем никогда не вернуться оттуда домой.

Домой… Как странно. Но я, похоже, уже привык считать своим домом чужой мир. Мир, в котором была Майя, Валентина, мои друзья и коллеги. А та Земля, где я родился и вырос, чем дальше, тем сильнее казалась чем-то призрачным, нереальным. Сном. А ведь там меня ждёт мама, которая, надеюсь, получила весточку о том, что я жив и здоров…

Усилием воли я заставил себя перестать об этом думать. Не сейчас. Ещё расклеиться мне только не хватало, когда началась по-настоящему большая игра.

Медики, протестировав бывших артельщиков, ожидаемо подтвердили, что все они полностью готовы к заброске. Поселили бывших заключенных отдельно, выделив им сразу двух кураторов и предварительно убедившись, что в том секторе ни один отчаянный контрабандист при всём своём желании ничего лишнего разведать и передать на сторону не сможет. Чтобы не расхолаживать проблемный контингент в ожидании заброски, Валентина предложила использовать их на строительных работах. У меня где-то подсознательно в душе возник протест, мало нам было Леонида с его хитросделанной миной! Но секунд через двадцать в Мите появилось новое сообщение: «Вероятность диверсии со стороны новых участников экспедиции составляет 0,23% процента». Однако! Практически зайки, белые и пушистые, все как один. Ну-ну… Ладно, попробуем поверить и не забивать голову ещё и этой проблемой.

24 дня 06 часов до отправки, воскресенье

Мы с Маей лениво обсуждали, куда бы нам пойти и чем заняться в этот прекрасный воскресный день. Законный выходной, как-никак. Это в экспедиции, которую Фокс дипломатично обозначил как командировка, придется круглосуточно сначала выживать, а потом пахать как дизель в Заполярье. Ну а пока мы можем позволить себе немного расслабиться.

Синхронно пискнули оба Мити. Называется, расскажи о своих планах, вдруг кому-то весело станет. Ещё через час мы уже стояли в кабинете Валентины.

— Вы как раз к самому интересному подошли, — безо всяких объяснений объявила она, жестом приглашая садиться. — Слушайте!

Громким, раскатистым голосом кто-то страстно вещал о том, что аномалии суть диавольские врата, сиречь прямой путь к демонам и потере души, посему негоже человеку самому по собственной беспредельной глупости голову туда совать. Красиво так, убедительно. Не знал бы сам, о чём речь идет, непременно поверил бы.

— Это ж проповедь! — дошло до Майи.

— Похоже, этот тот самый батюшка, к которому Леонид регулярно на службы ходил?

— Он самый, — подтвердила Валентина. — Ну что, у кого-то остались сомнения в его причастности?

— Вот бы спросить у него, — размечтался я, — если он так переживает за участников, которые вроде как люди подневольные, за себя не отвечают, то может отправится с ними, чтоб защищать грешников от демонов? Или на это у батюшки кишка тонка?

— Ха-ха, а ведь хорошая мысль! — Валентина что-то пометила себе на память, черкнув пару строк всё в том же Мите.

— А когда, кстати, была сделана эта запись? — поинтересовалась напарница.

— Не запись это, — покачала головой хозяйка кабинета, и тут мы услышали, как чей-то взволнованный голос говорит:

— Жалко людей. Они ж не по собственной воле туда отправляются. Даже не понимают, куда лезут. Не по-христиански это, что они там без должной защиты Церкви останутся. Неужели ничего нельзя с этим поделать⁈

Мерный гул в динамике сменился вдруг полной тишиной, только слышно было, как кто-то кашлянул. Прихожане замерли, ожидая ответа. А его