Ученик смерти – 3 - Павел Барчук

Вернее, не саму компанию, конечно, что я там не видел, а их пустые руки. Могу, конечно, ошибаться, однако для уборки, тем более уличной, требуются всякие хозяйственные штуки. Метла, грабли, лопаты какие-нибудь на худой случай.

— Ммм… Бастард не знает, куда нас отправили по его милости… — Хмыкнул Розенкранц.

И вот что скажу…сразу в его фразе мне не понравилось все. Каждое слово не понравилось.

— Для начала, почему это по моей? Если бы кое-кто не был таким удивительно мерзким мудаком, возможно, все сложилось бы иначе. — Ответил я Пашке, хмуро наблюдая, как кадеты выстроились «гуськом» за наставником, который двинулся вперед.

Хотя, нет. Вперед — это значит к главным воротам школы. А Леонид почему-то направился в сторону той части, куда мы со Смертью ходили однажды на прогулку и откуда меня выкрал дурной Старейшина Дома Воды. Туда, где река и густой лес. Получается, не вперед, а назад мы идем. Прямо в самую заднюю часть школьной территории. Что выглядит не совсем логично. Ибо возникает вопрос, а для кого и зачем нужно убирать там, где никто не ходит? Ладно, могу понять вход, въезд, главная дорога. Лицо, так сказать, школы. А в лесу перед кем нам стараться? Перед кабанами, зайчиками и лисичками?

— Ты бы заткнулся… — Хмуро бросил через плечо Крысеныш Блант. — Силы побереги, они еще пригодятся.

Я проглотил обидные слова, которые хотел сказать малолетним придуркам, а потом молча пристроился «в хвост» Наследникам, попутно пытаясь сообразить, а что происходит? Уже понятно, уборка предстоит не совсем та, о которой я изначально думал. Но мне, как бы, никто и не объяснял подробностей. Естественно, решил, просто будем наяривать вокруг школы, собирая мусор. Однако… Судя по напряжённым спинам кадетов, суть предстоящего мероприятия немного в другом.

— Эй… Антон…Антошка… — Шепотом позвал я Карамзина. — Антон Матвеевич, чтоб тебя…

Братец топал как раз прямо передо мной. Он снова был слишком молчалив и слишком погружён в себя. Нет, однозначно с парнем что-то не так. Возникает ощущение, будто стоит нам оказаться рядом, у него включаются и срабатывают все детские травмы разом.

Люблю, конечно, когда люди в моем присутствии немеют и впадают в депрессию. Это в некотором роде — часть некромантского влияния. Однако в случае с Антоном Карамзиным боюсь, дело вовсе не в моей темной Силе.

— Антон! Ты глухой? — Снова зашипел я у него за спиной.

Потом, не останавливаясь, на ходу, наклонился, подхватил с земли камешек и кинул его в братика. Естественно, камушек был совсем маленький. Я же планировал привлечь внимание и вынудить к ответу, а не покалечить

— Чего тебе? — Карамзин оглянулся через плечо, зыркнув на меня злым взглядом. Ого… Оказывается, эмоции всё-таки имеются. Я уж думал, совсем все плохо.

— Куда мы идем? Ты знаешь?

— Отстань. Не желаю с тобой разговаривать. — Надменно бросил этот дурачок, а потом снова, еще более демонстративно, включил игнор. Смотрел только вперед, на меня больше ни разу не оглянулся.

— Ой, можно подумать… Да как хочешь. Хотел нормально поговорить. Наладить, так сказать, родственные связи. — Высказался я в недовольный затылок братца.

И да, совершенно верное выражение, нет в нем оговорки, — недовольный затылок. Даже задней своей частью Карамзин ухитрялся демонстрировать все то неприятное, что он обо мне думает. Наверное, такому Наследников с детства учат. Выглядеть напыщенными, высокомерными индюками.

— Пф… Можно подумать… Ты посмотри, какие все нежные… Тоже мне, Наследнички великих Домов. Хуже девок… Чёт ноют все время…

Я топал вслед за кадетами, продолжая бубнить себе под нос все, что приходило в голову. Естественно, делал это достаточно громко, чтоб услышали Розенкранц, Блант и Карамзин, но в то же время, достаточно тихо, чтоб не заострил внимание наставник Леонид.

— Так. Все. Начнем отсюда. — Заявил вдруг учитель, резко остановившись прямо посреди леса.

Мы уже оказались за высоким забором, окружающим школу, и даже отошли от него на расстояние нескольких десятков метров. Слева как раз виднелась та самая тропинка, по которой мы с Валькирией в прошлый раз добрались до обрыва и реки. А справа…

Справа находилось что-то очень-очень знакомое, но очень-очень опасное. Как я это понял? Во мне вдруг завозилась и недовольно зарычала Сила. Клянусь, все именно так и было! И я от столь внезапных ощущений натурально остолбенел.

Нет, некроманты всегда ощущали присутствие Великой Тьмы. Это вполне естественно и понятно. Именно она давала нам возможности, способности и могущество. Но Сила текла к нам через Валькирию. Мы могли чувствовать приливы или отливы. Да. Такое бывало. Если приходилось много потратить на упокоение какого-нибудь особо разошедшегося погоста, потом возникало ощущение слабости. Требовалось принести жертву, дабы наполнится.

Но сейчас со мной происходило нечто странное и непривычное. Такого прежде я не испытывал.

Внутри меня словно существовало нечто живое, разумное и в данный момент весьма недовольное.

— Что там? — Резко спросил я, ткнув пальцем в направлении источника опасности.

— Господи, да объясните вы ему уже! Не собираюсь скончаться в лесу из-за бестолкового бастарда! — Недовольно высказался Херувимчик.

Но за этим его недовольством я почувствовал страх. Да, именно так. Розенкранц до одури боялся, однако прикладывал все силы, чтоб этого никто не заметил.

— Скончаться⁈ Наставник Леонид, извиняюсь, конечно, за столь неуместный вопрос… А, нет! Он очень даже уместный! Почему кадет Розенкранц использует эти волнительные слова? — Я отодвинул с дороги Карамзина, который загораживал учителя и сделал шаг вперед.

Сила внутри меня тут же отреагировала новым всплеском недовольства. Да что ж такое-то⁈

— Когда-то давно здесь находилось старое капище. — Ответил Леонид.

Он стоял впереди и задумчиво смотрел в сторону особо густой части леса. Взгляд наставника, как и вся его поза, выражали глубокий мыслительный процесс. Я бы сказал, кстати, Леонид в данный момент пребывает в состоянии непонимания. Ему будто что-то не очень нравится.

— Это было во времена, когда Дома еще не пришли к власти. Если пройти чуть дальше, мы наткнемся на развалины. Камни, оставшиеся от храма, до сих пор сохранились. Но мы в центр аномалии не полезем. Там бывает слишком… как бы это сказать…– Наставник Леонид замолчал, подбирая слова.

— Аномалии? Аномалии, раздери меня… — Я хотел сказать «раздери меня гром», но заткнулся.

Природа моей связи с артефактами пока остается непонятной. Не будем рисковать. А то и правда раздерет.

—