Герои Брони и Бластера - Хъёрн Сивокобылий

как бы кодируется нейронными связями в мозге. Те же самые клоны были созданы абсолютно одинаковыми, но, как только стали учиться разным штукам, их нейронные связи стали… Перекодироваться, вот так можно сказать. И потому потом была обеспечена их относительная индивидуальность. Но вот мой биопринтер копирует мозг абсолютно точно, никак не отступая от оригинала. Потому этот зловредный старикан, возрастом примерно пятьсот девяносто лет на данный момент, точно снова окажется здесь. Но без магии, конечно. Кстати, вот этот возраст побудил меня тебя с кое-чем поздравить! Мы с тобой, а также Бычара и Копье, а может, и прочие, являемся практически единственными дроидами, прожившими более пяти веков!

— Анахронизмы, блин… Нашел с чем поздравлять. — пробурчал я.

— Ну и что? — воскликнул Штекер. — Ощущай себя теперь ржавым раритетом, полвека летавшим между звезд!

— Галактик. — уточнил я.

— Ну, пусть галактик, так ли это важно? — будь Штекер человеком, он бы отмахнулся.

— Довольно важно, если что.

— Но мы отвлеклись. — вернул нас к истокам Джонс. — Что делать с трупами?

— Вот черт их знает, если честно. — признался Джонс. — Я думаю, оставить так.

— Нас по следам быстрее обнаружат тогда. — возразил я.

— Да нас и так обнаружили, Терра! — воскликнул Штекер. — Виктор Терра. Вот, мы и так находимся в черных списках у здешней власти… Как я думаю. Сам посуди: затоптали незнамо сколько гражданских, военных, стреляли по укреплениям… Так что эти твои архангелы уже выехали, и потому нам надо поторапливаться. А сюда скоро прибудут грифы, вороны, и тут только кости и останутся. Впрочем, повозки хорошо бы сжечь.

Причем здесь сжигание повозок, я так и не понял, но послушно взял порцию только то созданного бензина и пошел обливать повозки. Попутно нашел в речи Штекера одну незначимую ошибку — тут еще не доросли до гуманизЬму, так что жизнь военного ценится во много раз больше, чем жизнь гражданского. А если же мы перебили столько солдат и там, и здесь, то мы совершили жуткое преступление против властей Эрафии.

Мой динамик самопроизвольно заскрипел, и я распознал в этом звуке истерический смех. Вот уж никогда не думал, что буду совершать преступления в одной из игр своего детства! Тем более будучи дроидом…

"Коррекция. Обнаружение посторонних мыслей."

Все-все-все, умолкаю… Даже поразмышлять нельзя. Вот же ж гады…

Итак, я полил повозки как снаружи, так и изнутри, и поджег. Затем пошел к Штекеру.

— Так, получается, едем дальше? — спросил я.

— Да. — ответил Джонс. — Что нам еще делать?

И мы поехали. Я вновь засел на крыше и начал наблюдать за окрестностями. Попытка проанализировать стрелу, которую я, если помните, перехватил возле того города, откуда прибыли на пикник утилизированные теперь рыцари, закончилась провалом. Стрелы вряд ли менялись здесь. Я могу сказать, что она имела четырехгранный наконечник с черешковым способом насада. Он предназначен для пробивания брони или толстых шкур. И… И что? В земной культуре очень многие народы додумались до такого оружия. Разве что можно сказать, что кузнечное дело здесь на высоте, ведь наконечник не имеет искривлений. А так… Бронебойные четырехгранные наконечники использовались с второй половины VIII по XIV века. Это слишком большой период для оценивания, к тому же, не стоит забывать, что цивилизации слишком различны. Причина тому — ксеносы.

Но об этом, если рассуждать подробно, получится информация на несколько томов. Кентавр с легкостью заменит конного лучника, копейщика и прочего всадника. Ангел — вот вам авиация. Орк, огр, тролль — вот вам грубая сила. Гном — вот вам горный шахтер, или же механик… Тут смотря по каким книгам и фильмам судить. Дракон — вот вам летающий огнемет. Хоббит, гоблин… А кстати, черт его знает, как они здесь сосуществуют. Короче, я вам вот что скажу — при таких раскладах ангелы, например, станут бессменной авиацией с мечами в руках, и никому не придет в голову даже пытаться изобретать планер, парашют и того больше — самолет, потому что не дело человечье летать по небу, для этого ангелы есть.

Ну и так во всем. Хоббит (если судить по книгам Профессора) есть существо очень усидчивое и не имеющее равных в земледелии. Если это правда, то он с легкостью разорит человека-земледельца. При наличии специализированных рас под разные дела прогресс в этой области тормозится и более не зависит от человека.

* — заметьте, в ДДГ это выражение — "свалить в закат" — возможно, было неизвестно

0 т авт0р0в:

Теперь пр0да ра3 в два дня

Глава 13

Итак, мы ехали. Тракт вилял по полям и через леса, прохожие в ужасе бежали, уступая нам дорогу… Эх, так бы мне в Москве во время пробок и очередей, было б просто прекрасно. Пока мы никого практически не убили, разве что возницу телеги с серой и селитрой. Эта телега была нами основательно разорена, а сера с селитрой пошли на создание пороха. Мне, кстати, пришлось заняться браконьерством леса, потому что для пороха требуется и уголь. Не знаю уж, чем пуляется мой бластер, но стволы он прожигал. Потому я отрезал какое-то бревно и потащил его к рециклеру. Там его пришлось кромсать на пролезающие туда кругляши. Но потом все же Штекер был заполнен порохом на полный кузов, соответственно, патронов теперь у него было дофига — только железо надо было подавать. Но мы тут не растерялись и сняли у мертвой лошади подковы, а также щедрой рукой сыпанули в рециклер деньгами. Все — минус безбедная жизнь на месяц, но плюс две-три сотни патронов. Согласен, обмен неравноценен. Патроны лучше…

— Едем дальше.

На третий день пути Штекер мчался на скорости с полсотни километров в час по дороге, проходящей через густой лес. Джонс и я сидели у него на крыше. Хлестал дождь. Причем он шел уже как минимум три часа, а дорога была усыпана лужами. То и дело брызги летели во все стороны.

— Впереди гарнизон! — заорал Персиваль и начал тормозить.

— Что за гарнизон? — встревожился я. Визоры заливало, и я не видел, что там далеко впереди. Потому я нескоро заметил две башни, стену между ними и проход, перегороженный кольями, а также опущенной кованной решеткой, и ощетинившиеся копьями ряды солдат. Нас ждали.

И причем, ждали не просто так. Невзирая на дождь, на стенах стояли десятки монахов-акробатов вперемешку с лучниками — все, разумеется, люди, башни были битком набиты арбалетчиками, над всем этим безобразием парили четыре грифона. Да, и еще ангел говорил с кем-то на стене, наклоняясь к нему с высоты своего десятиметрового