И зовите меня Гудвин - Павел Николаевич Корнев

Нельзя сказать, будто так уж потратился, но пересчитал деньги и от покупки новой майки или даже хотя бы ещё одних трусов с превеликим сожалением отказался. И так придётся либо до получки занимать, либо вечерний променад в поисках подвыпивших горожан устраивать. А это не наш метод. Не хочу.

Когда едва живой дотащился до общежития, то ожидаемо наткнулся на оккупировавших крыльцо орков. Молодые здоровые лбы курили, трепались и гоняли на магнитофоне всякую похабщину — просто взять и пройти мимо не было решительно никакой возможности.

— Гу! — вскочил при моём появлении плечистый заводила, клички которого я так и не удосужился узнать. — Уж думали, тебя закрыли! Чего шили-то?

— По работе кишки мотали, — отмахнулся я. — Отбрехался.

— И как там? — спросил один из орков.

Я поднял руки, демонстрируя ссаженные наручниками запястья.

— Как-то так. — Начал подниматься на крыльцо и буркнул: — Пойду задрыхну — после «кладовки» башка трещит, сил никаких нет.

— Офигеть! — выдохнул кто-то. — Его в «кладовку» закрывали!

Поднявшись на второй этаж, я ввалился в свою комнату, разделся и сразу лёг спать, даже зубы чистить не стал. Проснулся в итоге ещё даже до всеобщей побудки — отдохнувшим, бодрым и вроде бы полным сил, но стоило только попытаться встать с кровати и тотчас взорвались болью потянутые вчера связки. Доставшееся мне тело было чрезвычайно мускулистым и достаточно проворным, но хорошей растяжкой похвастаться не могло, вот и скрутило после вчерашних прыжков и рывков.

Я помедлил чуток, затем начал понемногу разминаться. Минут через пятнадцать поднялся с кровати и взялся разогревать мышцы и тянуть связки. Упражнения эти были из курса школьной физкультуры, но подскочившие по звонку соседи на меня так и вылупились.

— Прихватило после «кладовки», — пояснил я, жалея, что не закруглился до побудки.

И ещё стоило бы, пока все спали, наведаться в уборную. А так мало того, что в очереди стоять пришлось, так и зубы не почистил. Ладно хоть помимо уже порванных на квадраты и насаженных на вбитый в стену гвоздь газетных листов в туалете отыскался и целёхонький выпуск «Нелюдинского рабочего». Прихватил его с собой: всё же две копейки — это две копейки, а экономика должна быть экономной.

В больницу потопали большой компанией, но на проходной служебного входа меня дожидалось распоряжение незамедлительно наведаться в отдел кадров, и уже в одиночестве шагая до главного корпуса, я взялся повторять про себя таблицу умножения. В подобный вчерашнему ступор больше не впадал, но и выбиться в хорошисты с такими способностями к устному счёту, доведись вдруг вернуться в школу, мне определённо не светило.

Давешняя кадровичка ожидаемо завела речь о прогуле, а получив выданную в горотделе справку, хоть и подшила её в личное дело и пообещала внести данные в табель, но как-то особо даже не успокоилась.

— Знаю-знаю! — буркнула она. — Пришли уже на тебя документы!

— Это какие? — насторожился я.

— По пси-устойчивости. Сейчас новую бригаду для пси-блока формируют, начальство спустило распоряжение поставить тебя именно в неё. И не стажёром, а сразу санитаром! Стажёры там по штатному расписанию не предусмотрены.

— Это плохо? — насторожился я.

— А чего хорошего? Опыта у тебя нет, а напортачишь, и кто крайним останется?

— Разве не я?

— Да с тебя какой спрос? Распишись!

За ночь мозги успели порядком задеревенеть, так что изучал приказ о своём зачислении в санитары с окладом восемьдесят рублей и графиком работы по двенадцать часов через сутки непозволительно долго, ещё и губами шевелил, проговаривая слова по слогам, но убедился-таки в итоге, что содержание документа полностью соответствует озвученному вслух кадровичкой.

— Восемьдесят рэ — это минимальная ставка?

— Да, — подтвердила темноволосая тётенька, весьма и весьма миловидной наружности и с фигурой, отнюдь не лишённой приятных округлостей во всех нужных местах. — Потолок у санитаров сто двадцать.

Я вновь глянул на её обручальное кольцо, мысленно вздохнул и поставил закорючку подписи. Затем подсказал:

— Только меня зовут Гудвин, а не Гу.

Кадровичка не поверила и потребовала предъявить паспорт, затем ругнулась зло, но свободного места в приказе оставалось предостаточно, поэтому она просто вписала недостающее, а после исправила запись и в моём личном деле.

— Куда я смотрела, ума не приложу! Совсем голова не соображает, в отпуск пора. Гудвин, ну надо же! — Но она тут же насторожилась. — Стой! У тебя же в справке о прохождении курсов по оказанию первой помощи «Гу» значится!

Кадровичка порылась в папке и потрясла каким-то листком, я в ответ пожал плечами.

— Вас как зовут?

Тётенька смерила меня оценивающим взглядом, но всё же сказала:

— Людмила.

— Людмила и Люда — это ведь одно и то же, так? Вот и меня все зовут Гу, а по паспорту я Гудвин.

— Значит, я из справки взяла, — поморщилась Людмила и закусила губу. — Придёт ревизия, прицепятся.

— Да это когда ещё будет! — попытался утешить я тётеньку.

— Когда-когда! — разозлилась та. — Скоро! Чего думаешь, я в воскресенье на работе делаю?

— А поправить?

— Это же подлог!

— Может, мне тогда в городе курсы повышения квалификации пройти? — предложил я. — Тут, поди, диплом выдадут, а не справку. Оно… как-то почётней. Так ведь, да?

Кадровичку моё стремление к повышению квалификации откровенно удивило, но она всё же кивнула.

— Да, есть смысл! С учётом прикрепления к пси-блоку, никто возражать не станет. Зайди перед следующей сменой, а лучше даже прямо завтра. Попробую направление на сентябрьские курсы выправить.

— А теперь мне куда?

— Иди в гараж. Тринадцатая машина твоя. Нет, стой! За удостоверение распишись, готово уже.

Я поставил очередную закорючку, получил синюю книжечку с надписью «Удостоверение» и, полюбовавшись на