Арктания - Григорий Никитич Гребнев

Свенсон и Ирина с Владимиром должны помалкивать и никому не говорить ни слова из того, что им рассказал он, дед Андрейчик. Все сведения, полученные от Румы, держатся пока в тайне, до приезда ответственного комиссара милиции из Северограда. Все присутствующие при разговоре мальчика с Мартином дель-Грасиас, в том числе и радиофонистка станции острова Седова, обязались честным коммунистическим словом не разглашать услышанного. Только ему, деду Андрейчику, разрешено по особому личному передатчику Ветлугина уведомить мать и отца Юры обо всем, что он узнал.

— Кстати, — сказал в заключение старик, — какую мы дичь упустили, оказывается! Ведь этот толсторожий агент подводных крестовиков вовсе не Мерс, это…

Старик тревожно оглядел с экрана кабинет Ветлугина и показал глазами на репродуктор личного радиофонного приемника Ветлугина, по которому шел разговор.

— Подойдите поближе…

Все трое — Свенсон, Ирина и Владимир, — недоумевая, подошли к диффузору[51] репродуктора, похожему на большой белый венчик магнолии, и старик, гримасничая и делая большие глаза, едва слышно прошептал несколько слов.

То, что он сказал, ошеломило всех троих. Они удивленно переглянулись.

— Факт, — сказал дед Андрейчик и выключил свой стереовизор и радиофон.

Все, что Ветлугиным и Свенсону пришлось узнать в эти несколько минут от деда Андрейчика, совершенно озадачило их. Это было похоже на сказку, на фантастический роман о каком-то новом капитане Немо и о его таинственном подводном обиталище «Наутилусе», с той только разницей, что гордый подводный навигатор Жюль Верна сам отверг мир насилия и зла и ушел в глубины морей и океанов, а здесь авантюрист Шайно и его банда соучастников были отвергнуты миром как враги человечества, как носители зла и насилия и укрылись на дне океана…

17.

«АРКТАНИЯ» ЛЕТИТ

Ветлугин убрал в свою фонотечку моток пленки с звуковым фельетоном о крестовиках и вновь отправился в прерванное путешествие по крохотному кабинетику: два шага вперед, два шага назад.

Свенсон несколько минут сидел молча, потирая руки.

— Теперь я понимаю, какие гости вынырнули тогда к нам из-подо льда. Ты помнишь, Владимир? — сказал наконец гидрограф.

— Я думаю о них. Что им здесь нужно было? — в раздумье ответил Ветлугин.

Он остановился, прикрыл глаза и стал раскачиваться, как человек, у которого болит зуб.

Свенсон все еще потирал руки и старался представить себе, что последует за разоблачением мальчика-курунга, как вдруг издалека донесся гул. Все трое переглянулись.

Свенсон бросился вон из комнаты. Ветлугины последовали за ним.

Механик Хьюз и Татьяна Свенсон уже стояли подле стеклянного борта станции и оживленно разговаривали о чем-то.

— Что случилось, товарищи? — крикнул еще издали Свенсон.

— Хелло, Свенсон! — сказал Хьюз. — Старые знакомые нас не забывают.

— Вы думаете, Хьюз, это те, что уже были здесь? — спросил Ветлугин.

— Держу пари, что это вторая океанографическая экспедиция. — Хьюз весело подмигнул океанографу Татьяне Свенсон. — Вам везет, Татьяна, вы еще раз увидите профессора Осуду.

— Глупости! Океанография не знает профессора с таким именем, — серьезно сказала Татьяна Свенсон.

Подошло еще несколько человек: мать Аси, ненец Гынко, два механика, моторист.

— Эрик, ты видишь кого-нибудь? — спросил Ветлугин.

— Да, один человек идет сюда, — ответил Свенсон, не отнимая от глаз телескопического бинокля.

— Володя! — воскликнула Ирина, разглядывая в биноскоп приближающегося маленького человека. — Это он! Тот самый, что называл себя Мерсом.

— Ты не ошибаешься? — спросил Ветлугин.

— Нет, нет! Я его прекрасно помню. Это он!

— Он тоже океанограф? — спросил Хьюз.

— Нет, он крестовик. — сказал Ветлугин.

— Любопытно! Забытая специальность, — сострил Хьюз.

— Поднимите его, Хьюз, — сказал Ветлугин. — Всем остальным механикам и мотористам разойтись по ракетным камерам, к двигателям, и ждать моих распоряжений. Предупреждаю: станция должна быть готова ко всему. Ты, Эрик, встретишь его и проводишь ко мне в кабинет. Разговаривать буду только там. Я иду установить тихую связь с островом Седова.

— Есть, товарищ начальник.

Хьюз, насвистывая, направился к подъемнику, остальные разошлись, не дожидаясь появления Мерса на борту станции. На месте остался только Свенсон.

Мерс в сопровождении Хьюза подошел к Свенсону минут через пять. Не доходя нескольких шагов до гидрографа, крестовик остановился и сказал угрюмо:

— Мне нужен ваш начальник.

Свенсон с интересом разглядывал коротконогого человечка в серой меховой куртке. Перед ним стоял живой крестовик, представитель апостольского штаба-храма, какого-то таинственного подводного форта, все еще надеявшегося повернуть вспять историю человечества. Это был редкий экземпляр, и Свенсон старался разглядеть его хорошенько.

— Кто вы такой? — спросил наконец долговязый гидрограф по-английски.

— Я скажу вашему начальнику, кто я.

На лице у представителя «апостола Петра» были царапины и вздутая нижняя губа.

«Следы схватки в больнице», подумал Свенсон и сказал:

— Хорошо. Идите за мной. Я провожу вас к нему.

— Я хочу говорить с ним здесь, — глухо сказал крестовик.

— Начальник здесь не принимает.

— Скажите, что у меня очень важное дело.

— Все равно. Начальник станции принимает только в своем кабинете.

Свенсон и очкастый крестовик пощупали друг друга внимательным взглядом. Свенсон не видел глаз своего собеседника, защищенных очками-светофильтрами, но он чувствовал, что Мерс разглядывает его настороженно и подозрительно.

— Где помещается его комната?

— Здесь недалеко.

— Хорошо, — Мерс снял перчатку и опустил руку в карман своей куртки. — Вы идите вперед… показывайте мне дорогу.

Свенсон зашагал к квартире Ветлугиных. За ним осторожно двинулся Мерс.

— Итак, ты, Джеф, слушаешь все, о чем я с ним здесь буду говорить. Понятно? Я постараюсь его задержать. Кроме того, как мы условились, в случае надобности, ты действуешь по своему усмотрению, не дожидаясь конца нашей с ним беседы.

Ветлугин, сидя в кресле перед кабинетным столом, казалось, говорил сам с собой, — никого в кабинете не было.

— Правильно, — неожиданно ответил кто-то гулким басом.

— Все, — сказал Ветлугин.

— Все, — подтвердил невидимый Джеф.

Минуты две Ветлугин сидел в абсолютной тишине.

— К вам можно, товарищ начальник? — спросил за дверью Свенсон.

— Можно, — не глядя на визитный экран, сказал Ветлугин.

Вошел Свенсон, за ним бочком протиснулся в дверь Мерс.

— Вот этот… — Свенсон замялся, подыскивая для своего спутника соответствующее обращение, — этот человек хотел с вами говорить.

Необъятная спина Ветлугина шевельнулась.

— Да, я вас слушаю. Садитесь.

— Нет. Я постою.

Ветлугин пожал плечами, мельком заметив руку Мерса, засунутую в карман.

— Как хотите. Я вас слушаю.

— Вам известно, кто я? — спросил Мерс.

Ветлугин глянул на него удивленно.

— Я надеюсь, мы с вами познакомимся.

— У меня к вам поручение, — глухо сказал Мерс. — Но прежде всего должен предупредить вас, что ни на какие вопросы, касающиеся моей личности и того, кто меня послал, я не отвечу. Не имею я права также отвечать на вопросы о мотивах поведения лиц, меня сюда