Следуя за цветными дымами - Олим Октябринович Бабаев

В них читалась загадка, которую мне никогда не разгадать. Идеальные черты лица: тонкие брови-полумесяцы, мягкие губы, которые, наверное, умеют не только иронично улыбаться, но и... Нет, стоп. Я уже заходил слишком далеко в своих фантазиях с бывшей — и чем это закончилось?

Короткие чёрные волосы делали её образ дерзким, но в то же время утончённым. Такие девушки обычно встречаются на обложках журналов или в инстаграме миллионеров. Не в моей унылой реальности.

«Она даже не посмотрит в мою сторону», — грызла меня мысль.

После двух лет скучной жизни в съёмной однушке и разрыва с пассией, которая назвала меня «бесперспективным», я чётко усвоил своё место. Девушки уровня Хлои выбирают успешных, ярких, уверенных в себе. А я? Я даже свою бывшую не смог удержать.

Сегодняшний день и так выжал из меня все соки. Встреча с Хлоей стала последней каплей — не сладкой надеждой, а горьким напоминанием о том, кто я есть на самом деле. Вернее, кем я не являюсь.

Я машинально потрогал шрам на ладони — след от того дня, когда пытался починить Вике блендер, а она смеялась, что я «даже с бытовой техникой не справляюсь».

Хлоя что-то говорила, но я уже не слушал. Усталость накрыла меня тяжёлой волной. Красота этой девушки казалась сейчас не вдохновляющей, а... утомительной. Как картина в музее, на которую можно смотреть, но нельзя потрогать.

«Может, оно и к лучшему», — подумал я, чувствуя, как привычная апатия снова затягивает меня в свои сети. Жизнь научила меня одному — не мечтать о недосягаемом.

Но почему-то, когда Хлоя невзначай коснулась моей руки, передавая банку с тушёнкой, в груди ёкнуло что-то тёплое и... опасное.

Я резко одёрнул руку. Нет уж. Обжёгшись раз, я не собирался снова лезть в огонь. Даже если этот огонь так прекрасно пахнет жасмином и чем-то ещё, от чего кружится голова...

Хотя для бойцов я был чужаком, меня приняли довольно тепло. Но не настолько, чтобы включить в отряд и доверить боевое задание. В отсутствие командира никто не решался брать на себя такую ответственность, так что я просто слонялся возле штаба под присмотром Хлои или её сменщика — здоровяка Хоупа. С Джеем я познакомился только через неделю.

На первый взгляд Джей казался слабым и тщедушным человеком. Такие люди редко становятся лидерами, если только у них нет железной воли, острого ума и таланта организовывать других. Похоже, Джей как раз обладал всеми этими качествами.

Отряд партизанил в Нью-Йорке уже четыре года, совершая акции, подобные нападению на автобусы. Я спросил Джея, почему они расстреляли их, как мне показалось, в них были обычные люди.

— Нет, Марсель, в том автобусе находились синие, и даже было несколько аннунаков, — спокойно ответил Джей. — Ты ещё новичок в нашем деле, многого не знаешь.

— Я не успел разглядеть пассажиров, стрельба началась сразу же, как только мы подошли к толпе людей, ожидающих свой автобус, — ответил я. — Почему же аннунаки стреляли в автобус тоже, если в нём были их сородичи?

— Тоже ума не приложу, — сказал лидер партизан, набивая табак в трубку. — Им так хотелось уничтожить наших бойцов, что они не брали в расчёт возможность попасть в своих.

— Послушай, Джей, а кто такие синие?

— Сразу видно, что ты русский, — чиркнув зажигалкой, сказал Джей. — Вот ты красный, не потому что ты коммунист или из России, а потому что на тебе футболка MAAGA. Знаешь, что это значит?

— Обижаешь, Mighty Americans Are Great Again — Рональд Траст.

— Какой ещё Траст? Джейкоб Вэнсон! — с гордостью сказал Джей, выпуская клубок дыма. — Вот кто придумал этот бессмертный лозунг. Так вот, цвет MAAGA красный, а синий — это цвет наших злейших врагов, которые боготворят аннунаков.

— А куда делся Траст? — уже с опаской спросил я, что-то сильно расходились наши вселенные. Не такой уж верный этот их закон повторяемости и многовариантности. Я уточнил: — Тот, которого демократы всё пытались посадить.

— Так и посадили! Арестовали его прямо накануне инаугурации. С этого всё и началось. Разве это не абсурд? Сначала избрать человека президентом страны, а затем его же посадить. Сторонники MAAGA тогда словно с цепи сорвались, и теперь уже никто не может сказать, кто первым начал стрелять. Красные или синие? Да какая теперь разница, когда мы потеряли страну! — Джей посмотрел на меня с подозрением. — У вас в России что, совсем нет интернета?

— Да есть всё, просто не до американской политики было. Меня специально готовили несколько лет в сибирской глуши, чтобы я посмотрел на вас, скажем так, с незатуманенным взором, чтобы я не мог вынести предвзятых оценок.

— А-а, Сибирь! Это место, где вы с медведями в обнимку спите, и как вам не страшно?

— Это потому что мы по утрам волчью кровь пьём, — попробовал я пошутить в ответ. — Знаешь, какие они, волки? У-у-у!

— Да ну вас, русских, это вам, наверное, Гагарин из космоса каких-то вирусов привёз. Вот потому вы такие странные.

Пока с Джейем обсуждали достижения российской и американской космонавтики, в соседнем тоннеле раздался шум. Один из бойцов отряда пытался прорваться в командирский отсек, но охрана Джея не пускала его без проверки.

— Я уже сказал, Саид, без проверки Хлои в штабную зону нельзя, — объяснял бойцу Итан. — Сядь в углу и жди Хлою.

— Да чист я, что за проверки! — не унимался Саид. — Где ваше ЦРУ теперь? Только и можете перед чешуйчатыми пресмыкаться! Брат Ахмед передал важное донесение, пусти, говорю!

Мы подошли к посту охраны. Джей и я. Джей спросил:

— В чём дело, почему шум? — обратился он к Итану.

— Мистер Джей, я объясняю ему, что без санкции Хлои не могу пропустить его в штаб. Действую по инструкции, сэр.

— Инструкции для того и написаны кровью. А, вот и Хлоя, — сказал Джей, заметив подошедшую девушку. — Привет, Хлоя, тут без тебя не обойтись. Проверь парня и иди с ним ко мне. Только всё строго по инструкции!

Ждать Хлою и Саида пришлось недолго. Джей пригласил их устроиться поудобнее за своим столом.

— Ну и что велел передать Ахмед? — спросил Джей, доставая трубку с табаком. — Что там на шахте? Нашли пропавшую атомную боеголовку?

— Не знаю,