Учитель Особого Назначения. Том 4 - Илья Игоревич Савич

Но всё это компенсировал вид из окна. Сквозь деревья проглядывались поля. Снег ещё не растаял, и они были белоснежными, сияющими на дневном солнце. Иногда мелькали деревеньки, иногда одиночные велосипедисты.

Один такой, укатанный донельзя почтальон, чуть не свернул прямо нам под колёса, из-за чего словарный запас ребят пополнился на пару-тройку бранных синонимов. Возможно, что-то для себя почерпнули и взрослые. У нас же всё-таки образовательное мероприятие! Хе-хе…

Но вообще мало кто обратил внимание на матерщину. Все старались смотреть в окно, потому что в салоне автобуса атмосфера, скажем так, была немного неуютная.

Дети оказались не рады родителям в походе! Кто ж мог подумать⁈

Да и родители не знали, куда себя деть. Точнее, отцы. Я специально собрал только отцов. Матерям наше мероприятие… скажем так, не очень понравится.

Так что я не стал их тревожить и объявил, будто это нечто вроде выезда для отцов и детей, ну или вроде того. И женщины в чате охотно поддержали эту идею. Причём обсуждали её столько, что за час набралась тысяча сообщений с предложениями. Конечно, читать я это не стал.

К тому же граф Краснов, который и подкинул мне эту идею, нуждался именно в таком варианте событий.

Но, честно говоря, я и не ожидал, что у всех детей настолько натянутые отношения с отцами. У кого-то явно, у кого-то не очень. Но проблемы точно были.

Кроме, наверное, у парочки Тихоновых. Младший из них, Тихомир, спокойно себе спал на заднем сидении, будто копируя собственного батеньку, который также посапывал через несколько рядов от него.

Однако хуже, чем отец, который сидит неподалёку в походном снаряжении, было отсутствие этого самого отца.

Данила сидел очень хмурый, неотрывно пялился в окно. Но скорее просто смотрел в собственное отражение, чем любовался видами. Он даже не видел своего отца, а смотреть, как рядом другие ребята сторонятся своих, живых и здоровых, он не мог.

Источник парня находился в настоящем раздрае. Будь у него разблокированы все узлы, автобус наверняка скукожился бы в гравитационной аномалии, но пока что парень мог управляться с собственным даром и сдерживался.

Его не могли растормошить даже мрявки Теодрира, для которого задние места стали чем-то вроде аттракциона.

Как только попадалась какая-нибудь кочка, Дракотяра тут же подскакивал и с радостным рычанием плюхался обратно. Да так, что водитель пару раз очень испуганно посмотрел на него через зеркало заднего вида.

Поэтому мне теперь приходилось поддерживать автобус магическими потоками в нормальном состоянии и не давать монстрёнку падать со всем своим весом.

— Может… музычку включить? — спросил водитель, который тоже чувствовал зависшую в воздухе напряжённость.

— Да-да, было бы неплохо! — закивал я.

Как разруливать ситуацию отцов и детей в тесном помещении, из которого нельзя просто так взять и выйти, я пока не знал. Поэтому был рад любой помощи.

— Что поставить? — улыбнулся водитель.

Но ненадолго…

— «Булава»!

— «Князь и Скоморох»! — одновременно раздалось с обеих частей автобуса.

Первый голос принадлежал Пете Валикову, а второй, как ни странно, его отцу, хмурому здоровенному мужику Геннадию Фёдоровичу.

Из всех простолюдинов, которые тут собрались, рядом с аристократами он единственный не ужимался и, казалось, плевать хотел на регалии, титулы и ранги с самой высокой пролетарской колокольни.

— К-князь и Скоморох, — тут же запнулся Петя и плюхнулся обратно на сиденье.

— Х-хороший вкус… — протянул водитель и включил плейлист старого доброго панк-рока.

Не, я поддерживаю Валикова-старшего во вкусах. Панки не умирают, рок — вещь, молодёжь надо приучать к классике, это несомненно! Да и «Булава» несмотря на крутой ник, был, скажем так… своеобразным исполнителем, и скорее подходил под угарную вечеринку, чем под поездку рядом с кучей взрослых.

И я знаю о его песнях не по своей воле!

Однако всему своё время. А сейчас это вообще не то время, чтобы поучать мальцов и продавливать отцовский авторитет. Геннадий Фёдорович был похож на здоровенный самосвал, который ничего не замечает перед собой и прёт своей дорогой, проламывая все препятствия.

Вот только сын — это не препятствие. И как-то не очень хорошо выходит, если он не способен даже немного отстоять своё мнение перед отцом.

В итоге водитель хотел разрядить обстановку, но создал ещё большее напряжение. Которое только усиливалось песенкой про бедную девушку, попавшую в руки могущественного ведуна…

Так что я был очень рад, что к тому времени мы почти приехали.

Автобус остановился возле шлагбаума, ведущего в заповедник. Постовой проверил документы, пропустил нас. И дальше салон затрясся ещё сильнее, потому что асфальт закончился и началась грунтовая, полная выбоин, канав и кочек дорога.

Все тряслись, прыгали, падали, но угрюмо молчали. И только один Теодрир был счастлив!

— Мряв! Мряв-ряв! Мр-ряв! — восклицал он с каждым своим прыжком.

Сидения умоляюще стонали пружинами каждый раз, а заднюю часть автобуса то и дело вело из стороны в сторону. Не держи я его магией, можно было бы использовать кабину для тренировки космонавтов.

И всё же Тедди смог немного растормошить моих Шалопаев. Но не сильно. Понемногу раздавались смешки, Саня с Борей даже подпрыгивали вместе с ним, но те же Гордей и Стефания Красновы, казалось, не двигались с момента, как мы тронулись. И даже подлетали в одной неизменной позе со скрещенными на груди руками и с глубокой нестерпимой обидой на лицах. Они вообще не смотрели в сторону своего папаши, просто из принципа.

Тот, кстати, впервые предстал передо мной неуверенным, даже немного испуганным человеком. Нет, конечно, перед другими отцами он держался важно, осанисто, как настоящий граф. По выражению лица всё вышеперечисленное было никак не выявить.

Но он тоже ни разу не повернулся в сторону собственных детей, не набрался смелости хотя бы словом с ними перекинуться. А его Источник был напряжён, будто завязан в узел. Что, кстати, не самое частое явление для мага его ранга. Он согласился на мою затею, но вдруг обнаружил, что не знает, что делать дальше!

Я часто люблю говорить, что женщины делают из мужчин героев и дураков. Но они меркнут по сравнению с детьми.

Дети способны «обнажать» мужчин. Открывать самые сокровенные чувства, страхи и надежды. И далеко не каждый набирается смелости принять это.

Эх, Артём Ярославович, а ведь дальше вас всех ждёт ещё больший сюрприз! Не подведите меня.

Наладить отношения с сыном и дочкой за вас я точно не смогу. Придётся самому приложить усилия.

Автобус качнулся и вновь остановился.

— Ну, приехали! — с