Космические циклы романов - Юрий Константинович Тарарев

которого всё ещё боялись. В этом мире, в котором они жили, не было места для сомнений или полумер. Он чувствовал, что время, когда они смогут вздохнуть с облегчением, ещё не настало. Угроза, которую он не мог назвать, подбиралась ближе.

– В этом мире нет места для полумер, – сказал Пётр, его голос слегка дрогнул, но он продолжил, собрав всю свою силу воли. – Мы должны сделать всё возможное, чтобы защитить то, что нам дорого.

Верочка стояла рядом, наблюдая за его реакцией. Она знала Петра лучше всех – знала его стремления и постоянные сомнения. Её взгляд смягчился, в нём появилась нотка сочувствия, но это не убавило её решимости.

– Я с тобой, Пётр, – сказала она мягко, но уверенно. – И ты знаешь, что мы справимся.

Её голос обладал той самой силой, которой она всегда наполняла его в моменты сомнений. Пётр почувствовал эту волну поддержки. Верочка всегда была его опорой, той, кто помогал ему стоять прямо, даже когда весь мир вокруг казался готовым рухнуть. Она никогда не сомневалась в их миссии, и это помогало и ему держаться.

Он снова посмотрел на экраны, и на этот раз его взгляд стал более сосредоточенным. Всё вокруг должно быть под контролем, ведь у них не было права на ошибку.

Глава 3

Пётр тяжело вздохнул, чувствуя, как напряжение не отпускает, словно цепкие пальцы страха тянулись к сердцу, сжимая его. Мысли метались, каждая из них цеплялась за сомнения, как за якорь. Никогда прежде он не чувствовал себя настолько уязвимым. Да, он был археологом – человеком науки, который привык сталкиваться с загадками прошлого, а не с лидерами великих держав. Его вторая роль, капитана корабля Иджи, давала ему уверенность в космических боях и стратегиях, но сейчас он стоял на пороге совершенно нового испытания. Руководители стран, которых он видел только на экранах телевизоров, чьи решения меняли ход истории, будут говорить с ним. Ответственность, которая ложилась на плечи, казалась невыносимой.

Каждое мгновение, каждая секунда отсчитывали время до момента, который мог стать поворотным для всего человечества. Страх подкрадывался, как тень, шепча на ухо о возможных неудачах, о последствиях, если он не справится. Время будто замедлилось, когда он повернулся к Верочке.

Она стояла рядом – спокойная, как всегда, её лицо оставалось неподвижным, но глаза говорили о многом. Пётр знал, что она всегда готова поддержать его, всегда верит в него, но даже в её глазах он заметил едва уловимую тень тревоги. Может быть, потому что она тоже понимала: этот момент не просто важен, он изменит всё.

– Ну что, дорогая, начнём? – произнёс он, стараясь сделать свой голос твёрже, чем он чувствовал себя внутри. Но даже он сам заметил, как его интонации дрогнули. – Пойдём, к моему терминалу, он изолирован от остальной части центра, – продолжил он, пытаясь сохранить видимость уверенности.

Верочка кивнула, её спокойствие придавало сил. Но несмотря на её уверенность, Пётр уловил тонкую нотку тревоги, которая пряталась глубоко в её взгляде. Она знала, что её задача – не отвлекать его от этих мыслей, а быть рядом – поддерживать его, когда он колебался, и помогать, когда он споткнётся.

Они молча двинулись по длинному коридору. Их шаги отдавались гулким эхом, словно и само пространство пыталось унять их внутреннюю тревогу. Пётр не говорил, да и Верочка молчала. Оба погрузились в собственные мысли, готовясь к предстоящему испытанию. Казалось, что сам путь до терминала был метафорой того, как далеко они уже зашли и как ещё больше предстоит пройти.

Когда они вошли в терминал, небольшой, освещённый тусклым светом от панелей управления и мерцающих экранов, тишина окружала их, лишь слабое жужжание техники напоминало о том, что мир вокруг продолжает существовать. Однако для Петра в этот момент всё остальное перестало иметь значение. Вся его жизнь сейчас сводилась к тому, что должно произойти в этой комнате.

Он остался стоять. Его чёрные латы, блестящие в приглушённом свете, делали его внушительной фигурой, как тёмный рыцарь перед последним боем. Но несмотря на этот внушительный вид, внутри него бушевала буря сомнений и страхов. Его лицо казалось холодным и сосредоточенным, но сердце билось быстрее, чем когда-либо.

Верочка тихо подошла к нему, она чувствовала, как напряжение овладевает Петром, и знала, что он нуждается в её поддержке. Её прикосновение было тёплым, когда она положила руку ему на плечо. Её глаза, полные понимания, встретились с его взглядом.

– Пётр, ты справишься, – её голос был тихим, но в нём звучала твёрдая уверенность. – Мы прошли весь этот путь не для того, чтобы остановиться здесь. Ты готов. Мы готовы.

Её слова проникли прямо в его душу, как луч света, пробивающийся сквозь тёмные облака. Он почувствовал, как его страхи начинают немного отступать. Её вера в него всегда давала ему силу.

– Спасибо, Верочка, – ответил он, его голос слегка дрогнул, но в нём уже слышалась решимость. – Я не знаю, как бы справился без тебя.

Она улыбнулась, её улыбка была мягкой, но в то же время твёрдой, как её убеждённость.

– Мы справимся, Пётр. Мы вместе, и это главное.

Он глубоко вдохнул, чувствуя, как напряжение постепенно уступает место решимости. Он подошёл к панели управления и на мгновение замер, его пальцы зависли над сенсорами. Внутри происходила борьба – между страхом и желанием сделать правильный шаг, между его старой сущностью учёного и новой ролью командующего, которую он принял.

Наконец Пётр собрался с духом и активировал систему связи. Экраны ожили, мягкий свет залил комнату, создавая иллюзию спокойствия, но внутри у Петра продолжался шторм. Он чувствовал, как напряжение затопило каждую клетку его тела, но не мог позволить себе показать это. В его мире слабость была непозволительной роскошью. Верочка оставалась рядом – её молчаливое присутствие, как якорь, удерживало его на поверхности, не давая погрузиться в бездну тревог и сомнений. Её взгляд следил за каждым его движением, как будто одним своим вниманием она готова была поддерживать его, если что-то пойдёт не так.

Пётр почувствовал, как лёгкое дрожание охватило его пальцы, и быстро сжал руку в кулак, стараясь подавить это ощущение. Он глубоко вдохнул и подумал:

«Теперь не время для слабостей. Я должен быть сильным – не ради себя, а ради тех, кто верит в меня».

– Почему не садишься? – вдруг спросила Верочка, нарушив тишину. Её голос был тихим, но в нём звучала забота, которая сразу же успокоила его, как будто она напомнила ему, что он не один. Пётр медленно