Фантастика 2025-56 - Сергей Сергеевич Мусаниф

— Я не хочу тебя обидеть и не пытаюсь как-то задеть, Боб.

— Я понимаю, — сказала я. — Но мне не нравится ход твоих мыслей. Ты понимаешь, что сейчас происходит?

— А что сейчас происходит?

— Ты заявился к одинокой беременной женщине, у которой куча своих проблем, и пытаешься вписать ее в очередной кровавый блудняк.

Он покачал головой.

— Никакого кровавого блудняка. Насилие в этом деле вообще сведено к минимуму.

— Именно поэтому ты спросил, способна ли я до сих пор управляться с топором.

— На этот раз его не придется применять против людей.

— Ха, — ровным голосом сказала я. — И еще три раза ха.

— Нет, серьезно, — сказал он. — Дело простое. Я даже не представляю, что может пойти не так.

— Тебе двести лет, Джон, — напомнила я. — Уж ты-то получше всех нас должен знать, что-то все всегда может пойти не так. Особенно если в деле замешан топор.

— Сформулирую по-другому, — согласился он. — Риски, что все пойдет не так, в этом деле сведены к минимуму. Речь не идет об очередной охоте на человека. Нужно всего лишь зацензурить один предмет, и этот предмет даже искать не придется, потому что он уже в руках моего нанимателя.

— Что за предмет?

— Сюжетообразующий артефакт, — сказал он. — Который имеет кое-что общее с твоим топором — его невозможно уничтожить обычными средствами. Он не тонет в воде, не горит в огне, выдерживает любое давление, и, полагаю, уцелеет даже в эпицентре ядерного взрыва. Ничего тебе не напоминает, Боб?

— И что вы от меня хотите?

— Чтобы ты попробовала ударить по нему своим топором, разумеется.

Что будет, если несокрушимое встретится со всесокрушающим? Может быть, ничего. А может быть, они взаимно аннигилируют, вызвав цепную реакцию, в результате которой наша реальность схлопнется в новую черную дыру.

Было бы забавно.

— А если ничего не произойдет? — спросила я. — Если топор тоже не сработает?

— Для тебя это ничего не изменит. Твой гонорар за попытку, а не за результат.

— И речь на самом деле идет о министре финансов?

— Да.

— Без проблем, — сказала я. — Привозите ваш артефакт сюда, и я его тюкну.

Кларк покачал головой.

— Это исключено.

— Почему? Он такой громоздкий?

— Нет, он как раз довольно компактный. Проблема в том, что он… как бы это сказать… скользкий. Если попытаться переместить его на большое расстояние, а это сложный логистический процесс, то в какой-то момент он может выскользнуть. И найти его будет целой проблемой.

— Странная история, — сказала я.

— Есть и другие соображения, по которым этого делать не будут, — сказал Кларк. — В частности, министр финансов не собирается выпускать его из своего поля зрения. Артефакт очень опасен, и если он даже случайно окажется не в тех руках… последствия могут быть довольно неприятными.

— И где этот артефакт сейчас?

— В личном сейфе министра финансов.

— Ладно, — сказала я. — Теперь, видимо, самый очевидный вопрос. О чем вы говорим? Что это вообще за артефакт?

— Ты узнаешь об этом только после того, как вернешься в Город. Или хотя бы дашь свое согласие.

— Приятно было повидаться, Джон, — сказала я. — Спасибо, что навестил.

— Но ты продолжаешь сидеть, Боб, — заметил он.

— Это потому что я устала, — сказала я. — А не потому что заинтересована.

— Ты торгуешься.

— На самом деле, нет, — сказала я. — Я просто даю тебе последний шанс сыграть в открытую. Я понимаю, прошло два с половиной года, все изменилось, мы больше не напарники, да черт побери, мы больше и не копы, но мне все равно не нравится, когда ты начинаешь вести себя, как теневик какой-нибудь.

— Ладно, — сказал он. — Хочешь знать, о чем идет речь?

— Угу. Но с каждой минутой все меньше и меньше.

— Наверное, нет нужды говорить тебе, что это конфиденциальная информация?

— Я — могила.

— Это Черный Блокнот, — сказал он.

— Впервые слышу.

— Гроссбух Ликвидатора, Тетрадь Смерти, Книга Заметок Мартина, — сказал он. — Это небольшая книжица вот такого, — он обрисовал руками в воздухе какого именно, — размера. В ней много пустых листов, и если вписать имя человека на ее страницы, то в течение минуты этот человек умрет.

— От чего?

— По умолчанию — от сердечного приступа. Если ты не распишешь подробности.

— А как насчет тезок и однофамильцев?

— Все не так просто, — сказал Джон. — Насколько мне объяснили, нужно знать лицо человека, имя которого ты вписываешь. У тебя не получится прикончить какого-нибудь рандомного чувака, просто написав его имя.

— Похоже, это довольно опасная штука. Где вы ее нашли?

— Говорят, что она появилась в Японии, — сказал Кларк. — Где с ее помощью наделали тех еще дел. Потом она прошлась по Европе, оставляя за собой шлейф из трупов, и только несколько месяцев назад пересекла нашу границу. Министр финансов тоже считает, что это очень опасная штука, у которой нет лимитов и воспользоваться которой может любой желающий, так что считает, что она должна быть уничтожена.

— В этом деле просто воняет ТАКС, — сказала я.

Кларк покачал головой.

— Это их профиль, но на этот раз сработала личная служба безопасности министерства финансов. Операция касалась… ну, в общем, никто не рассчитывал, что может наткнуться на эту штуку. Она стала лишь дополнительным призом.

— Что ж, спасибо за откровенность, — сказала я.

— И каков будет твой ответ?

— Я не хочу снова во все это лезть, Джон, — сказала я. — Но, разумеется, я никому об услышанном не расскажу.

— Там работы на пять минут, Боб. Не считая перелета.

— Частный джет?

— Разумеется, — он улыбнулся.

— А в чем твой интерес, Джон? Что получает посредник?

— Министр финансов будет должен мне услугу. Это дорогого стоит.

— Как ты вообще оказался в этом замешан?

— Они сами ко мне пришли. Спрашивали о тебе, попросили найти и уговорить.

— То есть, вот это вот все — это они тебе рассказали?

— Да.

— Видать, дело серьезное, если они так откровенны.

— У меня есть определенная репутация, — сказал он.

У меня тоже. Но наши репутации противоположны. Кларк решает проблемы, я их создаю.

Правда, в основном — себе.

— Министр финансов очень обеспокоен, — сказал Кларк. — Это смертельное оружие, с помощью которого кто угодно может убить кого угодно. Конкурента, торгующего наркотиками на углу, опостылевшего мужа или президента страны. И никто даже не поймет, что это убийство. Поэтому он держит дело на личном контроле и настаивает, что Блокнот должен быть уничтожен.

— Держу пари, сначала он сам вписал в него пару фамилий, — сказала я.

— Мне об этом ничего неизвестно.

— Ну еще бы, — сказала я. — Почему бы министру финансов просто не