Записки начинающего феодала - Сергей Кусков

…Бля!

..Как же хреново!

…Свет в глаза? Где я?

Так, кажется это моя собственная комната. В собственном замке. Охуенном собственном замке, мечте любого дрочера-попаданца в магическое средневековье. Который я получил вместе с переносом сюда, и теперь вою, как бы хотел, чтоб этого не случилось. Ма-а-а-а-ать!

— Вот, Ричи, попей водички. Попей-попей, родимый!

Голос надо мной. Знакомый. Родной. Такой добрый, пахнущий детством…

— Роза… Ещё! Ещё давай! — попросил я, попробовав того, что мне дали.

Старая служанка, служившая ещё отцу. Волшебница! Фея крёстная! Ибо принесла целебный нектар, только и могущий унять это дикое ощущение, когда хочется удавиться.

— Эль, вашсиятельство! Самый лучший, некрепкий! Как ты и любишь!

Да понял уже, понял. Я пил из огромной деревянной бадьи (люди знают толк в опохмеле), жадно поглощая целебную жидкость, от которой головная боль проходила, а набат в висках звенеть переставал. Боже, что мы вчера пили, что так повело? По подбородку и груди текло, но было плевать. На всё плевать. Наконец, бадья опустела.

— Спасибочки, Роза. Ты моя спасительница! — признал я.

— Что ты, Ричи!.. — Служанка засмущалась.

— Вольную хочешь? — Я веселел и радовался жизни на глазах.

— Да что ты, куда ж я пойду… — Ещё больше засмущалась и сделала шаг назад. И ещё шаг.

— Так зато перестанешь рабыней быть. Разве оно того не стоит?

— Да куда уж мне на старость лет-то? — Искренность в голосе, сбивающая с панталыку. — Не гони, Ричи.

— А что тебе любой охламон может ноги раздвинуть? Не зыркай, ты не такая и старая. Да и охламоны разновозрастные бывают. И ударить могут. И избить.

— Ой, да я тебя умоляю! — Она пятилась и пятилась к двери. — Вашсиятельство, спускайтесь, её милость баронесса Кастильяна зовёт всех завтракать… — И юркнула за дверь.

Да уж, не надо думать, что все хотят свободы. Это сильно неправда. Не зря же у меня целый Мартин Лютер из «Воронова крыла» над этим вопросом думает. Кстати, как бы узнать где он и в какой стадии решение?

Быстро надев штаны, но только штаны, оставив торс оголённым, спустился в замковый двор. Надо было освежиться, выгнать потом из себя алкоголь. Я привык пить мало, чтобы голова была трезвая. Совсем не пить не получается, тут в принципе безалкогольных напитков почти нет, но крепкого в рот не беру. А тут такая пьянка случилась, что вышел из состояния равновесия.

— Орлы, всем привет! — ворвался я в кордегардию, где заступившая недавно смена (судя по солнцу было часов одиннадцать, почти полдень, вот это дрыхну) отчаянно рубилась в «козла». Нет, не домино. И не кубики. Что-то похожее на карты, но играемое деревянными похожими на домино костяшками. — Кто не на постах — за мной!

— Так это, вашсиятельство… — растеряно залепетал один из бойцов, далеко не мальчик.

— Вино? — Я подошёл и взял кувшин, стоящий перед одним из воинов, тоже не мальчиком, но помладше.

— Никак нет! Пиво! — испуганно гаркнул тот.

Попробовал… Пиво. Не крепкое. То, что надо.

— Хорошо, что не вино, — похвалил я. — А то я б десятнику всё-всё про тебя рассказал!

К счастью батя, несмотря на общую бездарность управления графством, смог внедрить правила, что те, кто на службе, в карауле, пить не могут. Под страхом потери месячного жалования. Учитывая, что месяцы тут длинные, это приличная сумма для провинившегося. Пиво можно, его крепость нигде не задокументирована, вот воины и нашли лазейку. Но вновь к счастью десятники бдят. Ибо это «преторианская» сотня, расквартированная в замке, в моей столице, а не где-то в Лимесии. Какие порядки там — даже думать не хочу.

В общем, я выглушил весь кувшин, под кислые взгляды двух десятков отроков и мужей, после чего вновь скомандовал:

— Рубахи долой! К общей ежедневной пробежке товсь!

— Чудит граф… — донёсся до меня возглас убелённого сединами воина.

— Не чудит, а пытается заняться общей физической подготовкой! — парировал я. — Что это за воин, который не выполняет воинских упражнений?

— И чем упражняться будем? — спросил сосед «пострадавшего», оставшегося без пива. — Конно? Оружно? На деревянных мечах?