Некромант на страже человечества. Том 2 - Никита Клеванский

Навыком изготовления особых мазей тоже никто не обладал, поэтому лекарственные травы (ну или просто похожие на них растения) прикладывали к ранам, предварительно промыв в воде и разжевав. Хуже от этого никому не стало. Правда лучше, возможно, тоже.

Быстрее всех на поправку пошел Хвост. Всего спустя три дня он уже отказался от лекарств и повязок, а еще через пару щеголял полностью затянувшимися рубцами, выглядевшими так, будто им уже несколько лет. На вопросы о причинах столь стремительного выздоровления Хвост мялся, отвечал уклончиво и вообще косил под дурочка, для чего ему даже напрягаться не приходилось.

Если бы он родился в Крутолуге, можно было бы подумать, что он намеренно скрывает некие знания об особых травах, однако я точно знал, что Хвост впервые выбрался за пределы подземелья и даже курицу от трухлявого пня вряд ли отличит.

Леуш предположил, что наш товарищ просто-напросто обладает ускоренной регенерацией, чего категорически стесняется. Евген хотел связать тихушника и допросить с пристрастием. Я же распорядился за ним просто проследить.

Правда вскрылась неожиданно и вышла далеко за пределы любой банальной версии. Отправившись как-то на поиски Троттов для своих некромантских экспериментов, я лично наткнулся на Хвоста, который, ни много ни мало, сидел в окружении сразу трех Нетров, гладил их и даже о чем-то рассказывал. Те же, в свою очередь, всячески к нему ластились и лизали длинными розовыми языками.

— И что это ты тут делаешь? — поинтересовался я, выходя из-за ствола коряжистой сосны.

— Не убивай их! — тут же вскинулся Хвост и защитил крыс собственным телом, раскинув руки в стороны. — Они не хотят никому вреда!

— Это они сами тебе рассказали?

— Ну… в общем… да… — замявшись, признался Хвост.

Я вопросительно изогнул бровь и принял выжидательную позу, а любитель зверюшек сперва сбивчиво, а потом все более эмоционально поведал мне, что почувствовал связь с Нетрами чуть ли не с первого дня в Трещине. Будто они сами тянулись к нему и ощущались чем-то вроде «смежной пещеры в системе переходов».

Ну а с чем еще мог сравнить свои чувства человек, всю жизнь проживший в шахте? Однако, я его понял. В основном благодаря собственному умению и тому, какую связь я обрел с мертвецами и прочими останками. По всему получалось, что у бывшего невольника неожиданно пробудилось врожденная способность, без которых на Терре никто на свет не является. Разве что кроме меня.

Событие не сказать, что редкое, но и не совсем обыденное. В Дальнем Крутолуге подобное случалось. Если известны умения родителей, то вполне можно спрогнозировать область, в которой следует искать талант ребенка. Правда без Церемонии Пробуждения обычно трудно определить какой именно навык унаследовал отпрыск. Возможно, более широкий и редкий, а может, наоборот, однозадачный и узкий. Вроде нанесения росписи на ночные горшки. Причем на вазы и тарелки умение уже не распространялось.

Так и здесь. Никакую Церемонию каторжники, конечно, не проходили, а потому границы возможностей Хвоста предстояло определять методом Проба Иошибовича Тыка. Но, в любом случае, в нашем полку стало на одного Пробужденного больше.

Заодно, разоткровенничавшись, Хвост, наконец, признался, что именно слюна Нетров позволила ему столь быстро исцелить полученные в бою с нелюдями раны. Мол, они сами его облизали, и заживать начало чуть ли не на глазах. Не желаете ли, дорогой лидер, попробовать?

Не чтобы я вот прям вожделел быть обмусляканным крысой-переростком, однако и морщиться при каждом неосторожном движении мне тоже надоело. Пришлось рискнуть. Хвост шепнул что-то одному из Нетров, нежно потрепал его по холке и тварь посеменила ко мне, не спуская с меня взгляда угольно-черных глаз.

Кажется, я заметил в них гастрономический интерес. Или мне только показалось?

Я не сомневался, что в случае чего справлюсь с животиной, однако все равно с внутренним напряжением сделать ничего не мог. Все мое естество так и кричало: «Перед тобой монстр! Убей его, пока он не убил тебя! Таков закон выживания!» И мне стоило немалых сил сохранить спокойствие.

Но, сняв лоскуты бинтов, я все равно застыл с занесенным для удара подобием пожарного багра. Понравилось мне это оружие.

— Не бойся, она не укусит. — словно ребенка, успокаивал меня Хвост.

— Она? — переспросил я.

— Да. Это девочка. Я назвал ее Звезда.

Рифма чуть не вырвалась у меня изо рта, но я стиснул зубы и промолчал. Так же, как и когда ко мне прикоснулся длинный, влажный, шершавый язык, слизнувший выступившую на ране кровь.

На удивление больно не было. Как и приятно. Немного защипало, стало тепло, затем прохладно, потом снова тепло, после чего я вообще перестал ощущать порез. Похоже в слюне Нетра содержался какой-то анестетик, что уже весьма неплохо.

— Так, Хвост. — сказал я, глядя, как крыса вернулась к своему двуногому друг. — Бери этих звездочек и тащи к нам в пещеру. Будем лечить остальных.

— А вы их не съедите? — настороженно уточнил тот.

Я вздохнул.

— Этих — нет.

— А других?

— А других — да! — и, видя печаль на лице Хвоста, добавил. — Но только если они сами нам попадутся. Должны же мы что-то жрать, в конце концов!

— Спасибо. — поблагодарил новоиспеченный гамельнский дудочник. — Пойдемте, мои хорошие. Я познакомлю вас со своими друзьями.

— Детский сад. — буркнул я, направляясь следом. — Ясельная группа.

Сперва наше появление вызвало бурный переполох, но мне быстро удалось донести до каждого суть происходящего, и процесс лечения пошел. А вот спасать нерешительно Хвоста из Центра внимания я не стал. Пускай привыкает и закаляет характер. Коль уж стал Пробужденным.

В итоге еще через несколько дней мы перестали пачкать ручьи кровью с бинтов и ничем более не стесненные продолжили исследовать местность, попутно посвящая часть времени тренировкам. Как в обращении с оружием, так и во взаимодействии с Межмировой Энергией.

Естественно я тоже не сачковал.

Каждый день я уединялся в полюбившейся мне расщелине, где действительно оказалась повышенная концентрация силы. Я впитывал ее из воздуха, прогоняя через себя и бомбардируя душу в попытке освоить первую стадию второй ступени. Так же не забывал я и про эволюцию. Теперь я понимал разницу между этими двумя процессами, а потому больше не путал теплое с мягким, рискуя вообще запороть собственное развитие.

Шло, прямо скажем, туговато. Даже несмотря на то, что я научился извлекать фиолетовые