Оракул с Уолл-стрит 3 - Алим Онербекович Тыналин

Я кивнул. Где он возьмет деньги, это его проблема.

— Наш план выглядит многообещающе, — сказал я, когда закончил объяснения. — Но есть еще одна проблема. Выход. Такие пирамидальные конструкции рушатся, когда иссякает приток свежего капитала. Поэтому мы должны установить четкие временные рамки. Создать структуру, привлечь инвесторов, накачать спекулятивными деньгами, а затем организованно выйти до того, как система станет нестабильной.

Я не стал уточнять, что знаю точную дату, когда такие трасты начнут рушиться.

— Это означает, что нам нужно двигаться быстро, — заключил Мэдден. Он рассматривал схему, задумчиво поглаживая подбородок: — И самое главное, какую доходность вы прогнозируете?

— При начальном капитале в пять миллионов и агрессивном привлечении внешних инвесторов, — я сделал паузу, — минимум двести процентов за год. Возможно, значительно больше.

— Впечатляюще, — кивнул Мэдден. — Очень впечатляюще.

Он свернул схему и убрал в карман пиджака.

— Хорошо, приступаем. Кляйн свяжется с вами в ближайшие дни для проработки деталей.

Он сделал последний глоток виски и задумчиво посмотрел на меня:

— Я слышал, у вас в фирме разногласия, мистер Стерлинг.

Я почувствовал, что мы подходим к одному из ключевых моментов сегодняшней встречи.

— Я весь внимание.

— Если вам угодно, у меня есть кое-что на мистера Харрисона, — сказал Мэдден, внимательно наблюдая за моей реакцией. — А также на мистера Паттерсона и других партнеров фирмы.

Я сохранил невозмутимое выражение лица, хотя внутренне подобрался. В том, что Мэдден в курсе проблем в фирме, я не сомневался.

— У меня есть определенный профессиональный интерес, — осторожно ответил я.

— Не сомневаюсь, — Мэдден тонко улыбнулся. — Я не спрашиваю о ваших мотивах. Меня интересует другое. Мои источники говорят, что вы собираете в основном деловую информацию — финансовые нарушения, инсайдерские сделки и прочее. — Он сделал паузу. — Но есть и другой тип… компрометирующих материалов. Более личного свойства.

Я понял, куда он клонит:

— Вы имеете в виду внебрачные связи, пороки, тайные пристрастия?

— Именно, — кивнул Мэдден. — У моей организации есть доступ к такого рода информации. Люди часто раскрываются в определенных заведениях. Особенно когда думают, что их никто не знает и не видит.

Он подался вперед:

— В качестве жеста доброй воли я предлагаю вам эту информацию. Поверьте, то, что я могу рассказать о некоторых уважаемых финансистах Уолл-стрит, никогда не появится в отчетах биржевого комитета.

Это предложение было неожиданным, но потенциально очень ценным. Личные тайны могли дать мне рычаги влияния, недоступные при использовании только финансовых нарушений.

— Ваше предложение звучит разумно, — медленно сказал я. — Но что вы хотите от меня взамен?

Мэдден откинулся назад, его лицо было непроницаемым:

— Скажем так: я предпочитаю иметь информацию о людях, которые могут однажды стать мне полезны. Или опасны. — Он сделал паузу. — Кроме того, мне нравится иметь дело с амбициозными людьми, которые знают, чего хотят.

— А что, если я скажу, что мне эта информация не нужна? — спросил я, прощупывая почву.

— Тогда мы продолжим наше обычное деловое сотрудничество, — пожал плечами Мэдден. — Инвестиционный траст, операция против Сальтиса. Никаких обид. Просто упущенная возможность.

Все слишком гладко. Я чувствовал подвох, но не мог понять, где именно. Возможно, Мэдден просто хотел привязать меня ближе к своей организации, создав еще один канал взаимной зависимости. Или проверял мои амбиции и готовность к сомнительным альянсам.

— Я согласен, — решился я. — При условии взаимного доверия и осторожности.

— Разумеется, — Мэдден улыбнулся. — Тогда позвольте начать с мистера Харрисона.

Следующие двадцать минут я слушал с возрастающим удивлением. Мэдден описывал скрытую жизнь моего босса в таких подробностях, что сомневаться в достоверности было невозможно.

Тайная квартира на Вест-Сайде, где Харрисон встречался с молодыми актрисами, жаждущими получить роль в бродвейских постановках. Его пристрастие к азартным играм в эксклюзивных подпольных казино, где он проигрывал суммы, соизмеримые с годовыми зарплатами старших клерков. И, что наиболее шокировало, связи с определенными политиками, получавшими щедрые «консультационные гонорары» за помощь в обходе финансовых регуляций.

— А теперь поговорим о мистере Паттерсоне, — продолжил Мэдден, завершив рассказ о Харрисоне. — Этот господин имеет еще более интересные предпочтения.

В случае с Паттерсоном история касалась его тайных визитов в определенные заведения, где мужчины искали общества дам, превращающих их в сексуальных рабов. БДСМ в это время еще не получило такого развития, как в XXI веке, но определенные зачатки имелись. Зачатки, которые в 1928 году могли не просто разрушить карьеру, но и привести к уголовному преследованию.

— У меня есть фотографии, — небрежно заметил Мэдден. — Разумеется, они хранятся в надежном месте. Мистер Кляйн может предоставить их вам, если возникнет острая необходимость.

Мой мозг лихорадочно работал, оценивая полученную информацию и ее потенциальное применение. Это были не просто компрометирующие материалы. Это ядерная бомба в корпоративной войне. С такими данными я мог не просто манипулировать партнерами фирмы, я мог полностью их уничтожить.

Мэдден, казалось, читал мои мысли:

— Используйте эту информацию мудро, мистер Стерлинг. Подобные рычаги требуют тонкого обращения. Иначе они могут сломаться, или того хуже, ударить по тому, кто их применяет.

Я кивнул, понимая предупреждение.

— А теперь, — Мэдден взглянул на золотые карманные часы, — мне пора заняться другими делами. У вас есть какие-то вопросы, прежде чем мы закончим?

— Только один, — сказал я. — Я слышал, что вы планируете расширять свой бизнес на западном направлении. Возможно, имеет смысл рассмотреть некоторые инвестиционные возможности в Чикаго?

Это пробный камень. Я знал из истории, что в 1928–1929 годах в Чикаго разгорался конфликт между различными криминальными группировками, особенно между людьми Аль Капоне и Багса Морана. Участие в этой войне было бы катастрофой для любого бизнеса.

Мэдден внимательно посмотрел на меня:

— Вы хорошо информированы. Но Чикаго сейчас неспокойное место. Я предпочитаю концентрироваться на Восточном побережье. По крайней мере, до тех пор, пока не прояснится ситуация с местным руководством.

Его ответ был благоразумным, что меня порадовало. Мэдден, в отличие от многих других криминальных боссов того времени, славился своим стратегическим мышлением и осторожностью.

— Мудрое решение, — одобрил я.

Мэдден поднялся, давая понять, что встреча окончена.

— Кляйн свяжется с вами через два дня. К тому времени у