Отель Перекресток - Андрей Александрович Васильев

В ее словах имелась железная логика, с которой спорить было просто глупо, потому я кивнул и первым двинулся вверх по лестнице.

Глава 6

Натэлла и Георгий снова нас опередили. Когда мы поднялись на свой этаж, то сразу увидели эту парочку, которая отиралась на своей стороне коридора и, без сомнений, ожидала, когда пожалует их первый постоялец.

— Скажи, Тёма, а как тебе эти ребятки? — поинтересовалась у меня Инна. — Мне кажется, что гниловаты маленько.

Сразу же следом за тем она изобразила добрую и светлую улыбку, а после дружелюбно помахала им рукой.

Георгий ответил ей тем же, а вот девушка-конкурентка даже видимость вежливого внимания изображать не стала. Напротив, открыто проигнорировала жест моей напарницы и даже отвернула лицо в другую сторону.

— Мнения совпали. — Я повернулся к соседям спиной и потопал в самый конец нашей части коридора. — Единственное, что пока не могу понять, почему чернявая постоянно нарывается на конфликты? Причем со всеми подряд. Ладно бы на дуру была похожа, но ведь нет. В чем смысл быстрой открытой конфронтации? Личности у нас новые, значит, счеты из старой жизни можно отмести, в душу ей плюнуть просто не успел бы никто, так зачем это все? Просто показать, насколько ей до фонаря любое чужое мнение? Так всем на это насрать, поскольку мы сами такие же.

— Может, она таким образом обозначает свою позицию? Мол, мы сами по себе, помощь никому не оказываем, но ни у кого ее и не просим, потому к нам даже не суйтесь, — предположила Инна. — У меня была одна знакомая, она всякий раз именно так и поступала, когда вливалась в новый коллектив.

— И часто вливалась? — уточнил я.

— Раз в полгода точно, — кивнула девушка. — Больше по времени никто её не выдерживал. Но здесь расклад другой, под статью путем интриг и заговоров никого не подведешь, и начальство в своем кабинете по-хорошему тебе не предложит написать заявление по собственному. В этой лодке — если только сам за борт прыгнешь, а иначе никак.

— Ну, это ты зря, — глянул на нее искоса я. — Место необычное, спора нет. Задача перед нами стоит на редкость мутная и пока до конца непонятная — тоже согласен. Но мы-то все прежние, по крайней мере пока, а значит, существовать станем отчасти по старым правилам, к которым привыкли в той жизни. А там, если ты забыла, при достаточном упорстве, правильном планировании, умении дождаться нужного момента и отсутствии несвоевременного сострадания человек при желании всегда мог сожрать ближнего своего вместе с костями и одеждой. Не вижу причин, по которым подобное невозможно осуществить и здесь. Надо просто не спешить, наблюдать и запоминать. Все.

— Наверное, мне сейчас следует сказать что-то вроде «ты страшный человек, Тёма», но я этого делать не буду, — помолчав, произнесла напарница. — Не люблю давать оценки людям до того, пока сама не увижу, как слова становятся делом.

— Очень правильная позиция, — одобрил я ее точку зрения. — Поддерживаю и разделяю.

— Но если ты эту шаболду задумаешь на ноль помножить, причем так, что нам после за это не придется ответ держать, — я в деле. Чем таких меньше — тем нам лучше. Понятия не имею, что получит последний оставшийся… Э-э-э-э… Да хрен с ним — в живых. Так вот — не знаю, что окажется наградой, но я ее хочу. И потому что не люблю проигрывать в принципе, и потому что это может оказаться что-то очень стоящее.

В этот момент до нас донеслись какие-то непонятные звуки с противоположного конца. Глянув туда, мы увидели, как Натэлла что-то выговаривает своему коллеге, активно при этом жестикулируя. И на задушевную беседу их общение точно никак не тянуло.

— Слушай, может, мы накручиваем лишнего? Демонизируем ее, логику в поступках ищем, а на деле все просто, — задумчиво предположила Инна. — Может, у нее с головой проблемы, вот и все? Не в смысле дура-дура, это мы уже обсудили. Я про другое — неконтролируемая ярость, ярко выраженная социопатия и так далее и тому подобное. Обычный псих, каких полно. Я их разных навидалась, так вот это очень похоже.

— Может, и так, — кивнул я. — Более того — хорошо, если так. Тогда нам вообще трудиться не придется, она сама все сделает. Скандал с постояльцем, его жалоба Лаврентьичу, позднее подтвержденная показаниями коллег по этажу, и все, эти двое выходят в дверь, которая ведет в никуда. Но только вряд ли.

— Почему?

— Слишком просто. Персонал сюда отбирали явно не рандомно, ты и сама это уже наверняка заметила. Как ты думаешь, они пропустили бы очевидного психа, который может поломать всё происходящее? Я не знаю, какова конечная цель всего действа, у меня, если честно, даже предположений внятных насчет того, кто и зачем таким образом развлекается, нет, но одно точно — устроители не планировали свести все к большой резне, устроенной психопаткой.

— Убедительно, — в очередной раз признала мою правоту девушка. — И если тебе интересно, я тоже ни разу не могу понять, для чего это все. Голову уже сломала. Как, наверное, и большинство наших. Ну, кроме Алисы или той страшилки, которая с мохнатой бровью на пол-лица. У первой только одна мысль в голове — «за что мне это всё», а у второй мозги на пару с коленями свело после того, как она красавчика с ресепшен увидела. Но остальные наверняка ответ ищут.

— И правильно. Иначе можно с ума сойти или в истерику впасть, поскольку ситуация-то более чем нестандартна. Понятно, что через день-два мы обвыкнемся, недели через три полностью в местный быт втянемся, а через квартал новые заботы начнут стирать старые воспоминания. Но сейчас нужен фактор, который купирует все эмоции, ведущие к обычной истерике. Поиски ответа на сложную загадку, даже такую, которая ответа не имеет, — самое оно.

За разговором время шло быстро, опять же он нас сближал, давая возможность составить уже не первое, зачастую обманчивое впечатление друг о друге, а более точное, выверенное. Хочу я, не хочу, но именно с этой девчонкой мне предстоит победить или