Отстойный отдел. Том 1 - Георг Карельский

— Салаги, ко мне! — Произнес Владимир, и мы, как муравьи на сахар, прибежали к нему, окружив вокруг. — Осмотрите браслет и задайте необходимые вопросы.

Дедуля сглотнул и потянулся поправлять рукой рубашку у самого горла.

— Извините, что напугали, — мы из детективного агентства. — Чтобы немного разрядить обстановку, Разумовский все-таки решил представиться и достал удостоверение. Правда, мужчина, взглянув на него, побледнел только сильнее.

— Кто вам его принес? — Единственный вопрос, который возник у меня в голове, я тут же озвучил.

— Не могу точно сказать, но кажется, это была женщина.

— Вы запомнили, как она выглядела?

— Нет, на ней был длинный черный плащ и маска с капюшоном. Сказала, что срочно нужны деньги, и решила продать фамильную ценность.

Что спрашивать еще, я, честно говоря, не знал, но, заглянув в глаза антиквара, я не увидел, что он врет. В его голове был образ той дамы с часами на запястье.

— Что-то еще хотите узнать? — Уточнил Владимир, глядя на нас. Мы втроем потупили взгляд, и он вздохнул. — Вот значит как… Подскажите, браслет протирался?

— Да, как только я его выкупил, я сразу начистил его до блеска. Никто не будет смотреть на грязное украшение.

— А для чего вам это…? — Произнесла Лиза, но потом, ахнув, сама ответила на свой вопрос. — Отпечатки…

Владимир улыбнулся и погладил ее по голове.

— За сколько вы выкупили его? — Продолжил он.

— Я оценил его в четыреста тысяч рублей. — От этих слов дедули ахнули уже мы все. — Металл, из которого он сделан, — золото с минимум примесей. Вставка в нем — натуральный гранат, все камни при этом в целости. Я заметил, что браслетом дорожили, потому что на нем были минимальные следы носки. Плюс к стоимости прибавляется то, какой мастер создал это изделие. К счастью или к сожалению, я знал его когда-то. Жуткий человек, но с талантом и руками не от мира сего. Даже гравировка полностью сделана вручную. Посмотрите, какие ровные буквы…

Он еще продолжал рассказывать про браслет, как вдруг на телефон Разумовского пришло сообщение от Ольги с подтверждением, что это ее браслет.

— Поняли вас. Этот браслет был украден у одной из знаменитых женщин. Нам необходимо изъять его.

— А как же деньги? Я заплатил за него…

— До конца расследования он будет у нас, — произнес Владимир, убирая браслет в небольшой пакетик вместе с платком. — Как только мы найдем женщину, что продала его вам, мы вернем вам всю сумму.

— Но ведь…

— Извините, таковы правила. Скажите еще, когда эта женщина приходила к вам? Можете назвать дату и время?

Мужчина замялся и достал из-под витрины старый ветхий журнал. Полистав его немного, он нашел запись о гранатовом браслете.

— Она приходила третьего мая. Около двух недель назад. Время я не записываю, но было уже поздно. Около десяти вечера. Я как раз собирался закрывать магазин, как вдруг пришла она.

Я уставился в журнал и заметил, что там была подпись клиента. Судя по всему, подтверждающая передачу украшения.

— А это подпись того клиента, что продал браслет? — Уточнил я, показывая на закорючку.

— Да, она.

— Не думаю, что подпись подлинная, — произнес Владимир.

— Подпись может и нет, но я думаю, что сам почерк можно сравнить с тем, что пишут женщины в театре. Не думаю, будто наша виновница задумывалась о том, чтобы менять почерк во время написания.

— А это хорошая мысль… Молодец, салага! Ты и будешь проверять. Мы можем подпись сфотографировать?

— Да, конечно. — Дедуля повернул журнал в нашу сторону, и я щелкнул ее на телефон. — А можно какое-то подтверждение письменное, что вы вернете деньги или браслет?

— А, да. У вас есть бумага?

— Да-да, секунду. — Пока мужичок отбегал за бумагой, я снова вернулся к витрине с печаткой, продолжая ее разглядывать. — Вот, держите.

Он протянул бумагу и ручку Владимиру, и тот, заполнив, поставил свою подпись. Дедуля убрал бумагу в журнал и внес новую запись о нас.

— А почему это кольцо так дешево стоит? — Не выдержав, спросил я. Изначальная цена, что была на него указана, — сто пятнадцать тысяч. Но сейчас действовала скидка, и его можно было приобрести за десятку.

— Оно проклято. Несколько людей его покупало и возвращало обратно, говоря, что, как только оно оказывалось на них, сразу происходили дурные вещи. Один из клиентов, что не верил в это, попал в аварию, а потом чуть не разорился.

Неужели они и правда в это верят?

— Понял, спасибо.

Мы вышли на улицу и направились в сторону машины. По идее, нам надо было бы ехать в театр, но у них там был какой-то особенный вечер, поэтому в посещении нам отказали. Отправившись в офис, мы поднялись в наш кабинет и, распластавшись на креслах, пялились в потолок до конца рабочего дня. Ни Владимир, ни Разумовский к нам больше не приходили, а новых заданий нам не давали.

Просидев так до конца рабочего дня, мы наконец начали расходиться.

Лиза ушла первой, а мы с Самойловым договорились сходить в бар перед тем, как идти по домам, совсем забыв об истории с криминалистами.

Спустившись по лестнице на первый этаж, мы увидели через стеклянную входную дверь, как Лиза на улице разговаривает с какими-то мужчинами. Один из них подозрительно похож на моего отца… Она обернулась, указывая пальцем в нашу сторону, и мы с Самойловым резко развернулись в противоположную сторону. Попытка сбежать не удалась, нас перехватил Разумовский, который только что спустился, взяв нас за плечи, он вывел на улицу. Вот черт. Вытолкнув нас на улицу, он пошел здороваться с двумя агрессивными на вид булыжниками, у которых чуть ли не пар из ушей шел.

Лиза, прикинув что к чему, улыбнулась и, помахав нам ручкой, удалилась.

— Нам конец... — произнес Самойлов.

— Согласен.

Мы начали судорожно оглядываться по сторонам в поисках, куда бы сбежать.

— Стоять! — Выкрикнул мой отец. Они вместе с Самойловым старшим обернулись на нас, и на коже выступил холодный пот.

Нас, как котят, засунули в черную тонированную машину и молча куда-то повезли. Пока мы ехали, я все думал: если открыть дверь в пути