"Современная зарубежная фантастика-2". Компиляция. Книги 1-24 - Дженн Лайонс

– Второй тоже умрет, – сказал Чахан. – Ваши души связаны, а значит, вы покинете землю вместе. Один потянет за собой другого.

– Это не совсем так, – поправила Кара. – Выбор есть. Вы можете покинуть землю вместе. Или разорвать связь.

– Разорвать связь? Как?

Кара с Чаханом переглянулись.

– С последним словом. Если желают оба связанных партнера.

Катай нахмурился.

– Ничего не понимаю. Тогда в чем подвох?

– Если ты получил якорь, он становится частью твоей души. Самой твоей сущности. Якорь знает все твои мысли. Испытывает те же чувства. Этот человек полностью тебя понимает. Большинство людей предпочтут умереть, чем потерять свой якорь.

– И во время смерти вы должны быть в одном месте, – добавил Чахан. – А такое редко случается.

– Но все-таки связь можно разорвать, – сказала Рин.

– Можно, – кивнул Чахан. – Хотя вряд ли Сорган Шира вас этому научит.

Уж конечно, не научит. Рин понимала, что Катай нужен Сорган Шире как гарантия – удостовериться, что ее оружие против Дацзы работает; но она без колебаний избавится от Катая, если Рин ее подведет.

– А у Алтана был якорь? – спросила она.

Уж больно хорошо Алтан умел контролировать богов, что совсем не характерно для спирца.

– Нет. Спирцы этого не умеют. Алтан был… То, что делал Алтан, находилось за гранью человеческих возможностей. Ближе к концу он оставался в своем уме только силой воли. – Кадык Чахана дернулся. – Я много раз ему предлагал. Он всегда отвечал отказом.

– Но ведь у тебя уже есть якорь, – удивилась Рин. – Разве ты мог получить еще один?

– Не одновременно. Парная связь оптимальна. Связь в треугольнике нестабильна, любая проблема у одного непредсказуемо отразится на двух других, и они никак не смогут уберечься.

– Но? – напирал Катай.

– Но это и расширяет возможности. Делает сильнее любого шамана.

– Как Триумвират, – догадалась Рин. – Они связаны друг с другом. Вот почему так могущественны.

Теперь все встало на свои места. Почему Дацзы не убила Цзяна, своего врага. Она просто не могла, иначе тоже погибла бы.

Рин резко вскочила.

– Но ведь это значит…

– Да, – сказал Чахан. – Пока жива Дацзы, живы и Дракон-император, и Страж. Возможно, их связь разорвана, но я в этом сомневаюсь. Власть Дацзы непоколебима. Остальные двое пропали. Но думаю, они еще живы, хотя вся страна считает их покойниками.

«Вы уничтожите друг друга. Один умрет, один будет править, а третий уснет навеки».

Катай озвучил вопрос, крутившийся в голове у Рин:

– Тогда что с ними произошло? Почему они пропали?

Чахан передернул плечами.

– Спроси тех двоих. Ну что, ты все допил?

Катай осушил чашку и поморщился.

– Фу… Да.

– Хорошо. А теперь ешь грибы.

– Что?! – заморгал Катай.

– В чашке не было грибов.

– Вот ты свинья! – воскликнула Рин.

– Не понимаю, – пробормотал Катай.

Чахан язвительно улыбнулся.

– Хотелось полюбоваться, как ты пьешь лошадиную мочу.

Сорган Шира дожидалась их снаружи, у полыхающего костра. Языки пламени показались Рин живыми, их щупальца подпрыгивали слишком высоко и далеко, словно чьи-то ручонки пытались дотянуться до нее и затащить в огонь. Если приглядеться, то дым, ставший алым от порошков Сорган Ширы, преображался в лица мертвецов. Наставника Ирцзаха. Агашу. Капитана Салхи. Алтана.

– Готовы? – спросила Сорган Шира.

Рин моргнула, и лица исчезли.

Она опустилась перед Катаем на колени, на мерзлую землю. Несмотря на холод, им разрешили надеть только штаны и нижние рубашки, обнажающие руки. Написанные на коже иероглифы блестели в свете костра.

Рин была напугана. А Катай как будто совсем не боялся.

– Я готов, – сказал он уверенным тоном.

– Я готова, – откликнулась эхом Рин.

Между ними лежали два длинных зазубренных ножа и жертвенный олень.

Рин не поняла, как кетрейды умудрились всего за несколько часов поймать взрослого оленя, крупного и здорового, не причинив ему видимого вреда. Ноги животного были крепко связаны. Рин подозревала, что оленя усыпили, потому что он лежал смирно, с полуоткрытыми глазами, в которых читалась покорность судьбе.

Грибы начали действовать. Все вокруг приобрело яркие цвета. За движущимися предметами оставался след, похожий на мазки краски, он сиял, переливался и постепенно бледнел.

Рин не без труда сосредоточилась на шее оленя.

Им с Катаем предстояло сделать два надреза с каждого бока животного, чтобы убить жертву совместно. Каждая рана сама по себе не будет смертельной. Олень мог бы уползти, рана затянулась бы грязью, и он выжил бы. Но разрезы по обоим бокам означали неминуемую смерть.

Рин взяла с земли нож и крепко сжала в руках.

– Повторяйте за мной, – велела Сорган Шира и медленно произнесла фразу на языке кетрейдов. Иностранные слоги звучали во рту Рин неуклюже и тяжеловесно. Их значение она знала – объяснили близнецы.

«Мы будем жить едиными. И драться едиными».

«И убивать едиными».

– Жертва, – сказала Сорган Шира.

Они одновременно опустили ножи.

Это оказалось труднее, чем ожидала Рин. Не потому, что она не привыкла убивать – резать плоть теперь ей было так же легко, как дышать. Но тяжело было прорезать шерсть. Рин стиснула зубы и надавила сильнее. Нож глубоко вошел оленю в бок.

Олень выгнул шею и завизжал.

Нож Рин вошел недостаточно глубоко. Пришлось расширить надрез. Руки страшно тряслись, рукоятка ножа выскальзывала из пальцев.

А Катай прорезал бок оленя одним чистым, уверенным ударом.

Им на колени выплеснулась темная кровь. Олень перестал дергаться. Его шея обмякла, и голова упала на землю.

В психоделическом грибном тумане Рин увидела, как душа оленя покинула тело – золотистая аура замерцала над тушей эфирной копией его физического воплощения, а потом улетела, как дым. Рин задрала голову и смотрела, как душа летит все выше и выше к небесам.

– Следуйте за ним, – приказала Сорган Шира.

Рин подчинилась. Это казалось такой простой задачей. После грибов ее душа была легче воздуха. Разум воспарил, материальное тело превратилось в далекое воспоминание, и она взлетела в огромную темную пустоту космоса.

Рин оказалась на краю огромного круга, исписанного гексаграммами, которые рассказывали о природе вселенной и шестидесяти четырех богах, определяющих весь мир, прошлый и будущий.

Круг качнулся и превратился в озеро, в котором плавали два больших карпа, белый и черный, с пятнами другого цвета на боках. Они лениво плескались, медленно гоняясь друг за другом по вечному кругу.

На противоположном берегу стоял Катай. Он был обнажен, но не физически – тело, скорее, было соткано из света. Но каждая мысль, каждое воспоминание, каждое чувство сверкало и стремилось к ней. Все на виду.

Рин была в точности так же обнажена перед ним. Все секреты, неуверенность, вина и гнев лежали как на ладони. Катай