Так себе некромант - Богдан Ричи

Эрл. В остальных случаях размер очень даже имеет значение. Можешь не вникать в детали, просто поверь мне на слово. Хотя… Ты знаешь, Эрл, он действительно может нам помочь.

Как всегда бывает с гениальными планами, этот пришел внезапно и крайне своевременно. Еще эрд назад Винсент стоял перед большим оврагом, гадая, как бы перебраться на ту сторону. И вот прямо перед ним возник мост. Немного хлипкий и неустойчивый, но полноценный мост.

– Тыы же гооворил…

– Знаю я, что я говорил, Эрл. Заткнись, – Винсент посмотрел на пса, оценивая сложность предстоящих объяснений. – Значит так. Пес. Иди, беги по улицам. Хочешь лошадь ищи, хочешь крыс или мышей там… Что хочешь делай, главное беги по улицам и… Гавкай. Да погроме. Получишь еду, когда Фарфетка заинтересуется твоим гавканьем и выйдет попробов… посмотреть на тебя. Все. Вперед. Беги. Ищи.

Пес без интереса проследил за палкой колбасы, которой размахивал Винсент, и в равной степени заинтересованно прослушал длинную речь. Но какие-то выводы он явно сделал, ибо проскользнул под телегой через калитку и начал гавкать с другой стороны забора.

– А от него все же есть толк, да, Эрл? – сказал Винсент, невероятно довольный собой.

– Ааа?

– Пошли за ним, говорю, тыква ты гнилая, – сказал некромант, засунув в карман камзола недоеденные колбасу и сыр.

– Ааа.

Пес стоял на другой стороне улицы и определенно ждал их.

– Тяв, – заявил он, едва Винсент вышел из ворот, после чего побежал вниз с холма.

– Громче, пес, громче, – кричал некромант, следуя за ним. – Ты должен гавкать громче.

Пес не слыша. Он мчался вниз по улице, радостно приветствуя встречные потоки ветра. Его жизнь прекрасна. У него снова есть хозяин. Пусть и не такой ласковый, как прежде, но хозяин. У него есть цель. Цель, которую дал хозяин. И он достигнет этой цели. Он знал, что нужно делать, дабы хозяин радовался. Единственное, что омрачало жизнь пса – медлительность нового хозяина. Неужели он не умеет бегать? Если умеет, почему не бежит? Ведь бег – это так прекрасно.

– Эй… Пес. Ты куда? – спросил Винсент, когда тот выбежал из Верхнего квартала через южные ворота.

– Оон чуует лоошадь, – сказал Эрл.

– Не говори ерунды, Эрл, – огрызнулся некромант и задумался. – Хотя… Ты знаешь, кажется, я тоже чую лошадь. Нашу лошадь, Эрл. Вон там, видишь? – Винсент указал вдаль.

– Лууужа, – ответил зомби.

– Разумеется, лужа, тухлая твоя голова. Это был риторический вопрос, – сказал некромант, уже следуя за псом.

– Ааааа.

Винсент знал, что его ждет. Он знал, откуда эта лужа. Но другого пути не было. Чтобы найти Фарфетку, предстояло пройти здесь.

Некромант подготовился. Зажал рукой нос. Так себе способ борьбы с запахом. Вязкий аромат проникал через каждую пору на коже. Винсент плыл внутри этого аромата. Большую зеленую лужу, его квинтэссенцию, некромант старательно обходил стороной. Чего нельзя было сказать о псе, который тщательно ее обнюхал и только чихнул, вызвав у Винсента рвотный рефлекс.

К счастью, облако смрада носило локальный характер и скоро осталось позади.

– Тебе повезло… Блохастый, – сказал Винс. – Чудов… то есть лошадь. Она где-то рядом. Гавкай громче пес, громче! И получишь еду.

– Тяв, – заявил пес и помчаться дальше по улице, излишне шустро перебирая своими крохотными лапками.

***

Белин умер. Следы предсмертной агонии просматривались всюду. Их яркость напрямую зависела от яркости и плотности жизни конкретной части города. Южный рынок был самым крупным из трех рынков Белина.

Здесь воняло. Неудивительно. Хранение морепродуктов на полетнем солнце не располагает к атмосфере изысканных запахов. А морепродуктов тут хватало. Жители деревушек агрума Драдий ежедневно прибывали в Белин с уловом и обреченными надеждами заработать много магусов.

Сейчас все это богатство валялось прямо на камнях площади. И ладно бы только оно. Мясо, фрукты, овощи, грибы, яйца, паточные леденцы, имбирные пряники и еще много-много чего. Уже плохо различимого. Неудивительно. Ведь всё это контактировало с неизвестным (но, явно не малым) количеством людских ног. Да и к различимому Винсент особо не присматривался. В такие моменты он не очень доверял желудку.

К тому же на рынке имелись виды и поважнее.

– Эй, Эрл, а он и правда нашел ее, – сказал некромант.

– Агаа, – согласился зомби.

Фарфетка окрыленно порхала среди хаоса товаров рыночной площади. Такой счастливой Винсент ее раньше не видел. Она громко хлюпала копытами по месиву и дегустировала его отдельные части. Оглобли волочились следом, собирая под собой небольшие кучки тухлятины. Заметив хозяина, Фарфетка посмотрела на него и беззвучно заржала. Морда чудовища была измазана в крови, рыбьей чешуе, какой-то пене и всём остальном.

Винсенту стало дурно. Запах не смущал совершенно. Ароматы Фарфетки ничто не могло переплюнуть. Но он представил, как крепит эти несколько загрязнённые концы оглобель обратно к телеге.

Некромант отвернулся и зацепился взглядом за странную конструкцию в центре площади.

– Тяв, – напомнил о себе пес.

– Да на, Блохастый, – сказал Винсент, кидая крохотный кусочек колбасы на свободное пространство. – Чтоб ты подавился.

Пес тщательно обнюхал предложенное угощение и вернулся к Винсенту, красноречиво поглядывая на карман с сыром.

– Гниль и тлен! Да отстань ты от меня! Я же тебе дал колбасу! Иди. Ешь, – сказал некромант, гадая о предназначении конструкции.

Пес не двинулся с места.

– Моожет, он сыыр хоочет, – предположил Эрл.

– Собаки не едят сыр, тухлая твоя голова. Они едят мясо. Мя-со. Понимаешь? Вот, смотри, – Винсент достал сыр, отломил кусок и кинул собаке.

С грацией кошки пес подпрыгнул и поймал кусок прямо в воздухе. Маленькие челюсти работали как мясорубка. В тот момент, когда пес приземлился четко на четыре лапы, сыр уже переработался в кашу и исчез в утробе.

Пес умоляюще смотрел на Винсента.

– Тыы жее скаа…

– Заткнись, Эрл! Ни звука больше, – перебил некромант. – Это. Не правильный. Пес. Вот и все. А может и вовсе не пес. Иди лучше Фарфетку лови.

– Даа, хозяин, – отозвался Эрл и побрел в направлении лошади.

– Тяв, – напомнил о себе пес.

– Да на уже, – сказал Винсент, швыряя собаке оставшийся кусок сыра. – Отвали только.

Пес вгрызся в кусок и зарычал. Наверное, думал, что тот сбежит.

Фарфетка и Эрл занялись игрой в догонялки. Лошадь отбегала от зомби и беззвучно ржала. Эрл наступал на нее с упорством плуга, вспахивающего каменистую землю. Только вместо земли тут было то, о чем лучше не думать.

Винсент вернулся к процессу созерцательного размышления о предназначении конструкции. Однако подобный способ исследования оказался малоэффективен. Пришлось перейти к другому. Осязательно вдумчивому.

А для этого требовалось приблизиться к конструкции.

Винсент очень избирательно ставил ноги. Зловонному месиву он предпочитал куски льна с клеймом