Громов: Хозяин теней 5 - Екатерина Насута

Дарник?

Целитель, если не ошибаюсь?

— Или вон пляши… пляши, давай! Горыныч! Дай жару!

И змея хлыста устремляется к ногам, чтобы ужалить. Не опасно, но болезненно, а ещё с обманчивой неспешностью, которая даёт пленнику надежду уйти от удара.

Он отскакивает в сторону, вызывая взрывы смеха. А хлыст ползёт следом.

— Что вы тут… — на крыльце появляется ещё один персонаж. — Устроили?

— Хорус, мы ж с пониманием, — один из стоявших у стены поднимает руки. — Мы ж так, чутка… веселья только. Вона, целый, живой…

Кнут опускается.

— … а что попрыгает чутка, так с него, чай, не убудет…

И я принимаю решение.

Раз-два-три-четыре… привязалось же, однако. Мальчишка вздрагивает и глаза его расширяются, словно он видит что-то. Или не словно? Что-то он и вправду видит.

Губы его растягиваются в улыбке.

Нехорошей такой.

Только остальным не до улыбок. И не до пацана. Выскальзывает рукоять кнута, беззвучно падая не песок, а следом за нею — и Горыныч. Его Тьме на полглотка хватает. Замирает в развороте и оседает тот, говорливый. И остальные за ним. А вот Хорус успевает выкинуть руку с зажатой в ней иконкой.

Дурак, что сказать.

Святые таким, как он, не помогают. Но убивать я не велел. Так, слегка придавить, чтоб не дёргался. Чем больше источников информации, тем лучше.

— Эй, — мальчишка переступал с ноги на ногу. — Эй… ты… кто? Я… вижу их… и значит, ты… тебя отец послал, да?

И столько надежды было в голосе, что прям совестно стало.

— Миш, — я дёрнул братца за рукав. — Там это… мы, похоже, опять спасли кого-то.

Карма. Не иначе.

Глава 10

Глава 10

Куча детей у них родилась: Мийккул, затем Настуой, затем Анни и Мари были. Всех их родители отправили в Питер, там и жили. Видишь ли, раньше бедные родители часто продавали своих детей в прислуги к богачам в Питер. Так отправили в Питер и детей Мярян…

Откровения сельского жителя [1]

— Елизар, — спасённый парень протянул руку, которую Мишка пожал. — Елизар Витальевич Нагорный.

Ни о чём не говорит.

Мальчишка сухопарый, изящный какой-то. Кудри светлые. Лицо кукольное. Вот реально платьице на такого напяль, от девчонки и не отличишь. Правда, судя по тому, что я увидел, характер у него имелся. И сейчас вот он держался спокойно, с достоинством.

— Нагорные? Слышал, — Мишка руку принял.

— Я бастард. Но признанный, — уточнил парень. — А вы…

— Михаил, — ответил Михаил.

И больше ничего уточнять не стал.

— Вас отец отправил, да?

А мы с Метелькой и вовсе сделали вид, что присутствуем так, исключительно фоном.

— Миш, — я привлёк внимание братца. — Может, в дом пойдём? Чего тут на улице-то…

— Там может быть опасно, — произнёс Елизар. — Я не знаю, какое количество людей находится в доме…

Находилось.

Тьма вот одиннадцать насчитала. Правда, после этого пересчёта остался лишь один, тощий мужичонка в красной шёлковой рубахе. Он как раз вот за столом устроился, подвинул в стороночку пухлую тетрадь, чернильницу, отложил резной ножичек для писем и сами письма, а вот перед собой поставил коробочку. Из неё уже извлёк пухлую пачку купюр, которые и принялся пересчитывать, шевеля при том губами. В общем, я решил, что если он с казною местной дело имеет, то и нам пригодится.

— Разберемся, — сказал Мишка важно.

— Вы охотник, — Елизар щурился. — Я видел… что-то видел.

— Показалось.

— Вы…

— Парень. Я тут случайный человек. Ехал мимо, а машина заглохла. И тут добрые люди предложили подвезти. И так предложили, что прямо отказаться никак.

— А умерли они…

— От избытка доброты, наверное. Ты сам-то как?

— Я? Я… неплохо. Есть небольшие повреждения. Ссадины. И пить хочется. И… и что вы собираетесь делать? Если вы поможете, мой отец… он нас с братом любит.

Мы с Метелькой переглянулись.

Ну всё, теперь Мишка точно не пройдёт мимо. В общем, надо бы по этому теремку пробежаться, а заодно определиться, где беседы беседовать будем.

Единс

— А Боже ж ты мой… — раздался вой со двора. Женский голос был полон ужаса. — А что ж это деется… а мамочки мои родныя…

— Придуши, — попросил я Тьму, и вой стих.

Забыли.

Вот всё-таки не то что-то у меня с головой. Старуха бойцом не выглядит, но мало ли. В здешнем мире никому нельзя верить. И надо было её хотя бы запереть в том же сарае. Ай, ладно, запрём сейчас. Вот с мертвяками пока не ясно. Во дворе-то точно убирать придётся, потому что полный двор покойников — это не то, что ожидаешь увидеть, домой возвращаясь.

Блин, ненавижу трупы таскать.

Вот просто ненавижу и всё.

Главное, тяжёлые такие… которые в кузове грузовика, то пусть лежат. Жарко, конечно, но, авось, к вечеру не сильно завоняются. А в теми, у ворот придётся повозиться.

— Погоди, — Метелька, кажется, тоже не проникся. — Давай этого здорового к стеночке. И бутылку рядом кинем, типа нажрался. Ещё надо бы каких тут покидать. Тогда, если кто и сунется, то решит, что напились в хлам.

Надолго такой обманки не хватит, но в целом — почему бы и нет. Тем более не факт, что мы вообще этого Сивого дожидаться станем.

В доме было прохладно и чисто.

Плетеные дорожки на полу. Шторы на окнах да с вышивкою. Добротная мебель. И да, на первый взгляд — хороший дом. Досмотренный.

А вот кто в нём живёт…

— Нас с братом привезли вчера, — Елизар осматривался с интересом. Его на кухню притащил Мишка, а с ним и пухлого мальчонку лет шести. Причём его-то Мишка держал на руках, осторожно так. Я даже в первую минуту испугался, что парень уже того, но потом понял — спит. — Матушка получила письмо… понимаете, она любит отца, но у того другая семья.

Ещё одна обычная жизненная история.

— Жена. И две мои сестры. Но вы не подумайте, он о нас заботился. У нас и дом хороший, и в целом-то никогда не бедствовали. Учителей отец присылал. И меня в гимназию устроил. А когда дар появился, то и в род принял…

Покойников