Три комнаты под березой - Ирина Игоревна Седова

class="p1">Он забрался на свое место и снова хотел заснуть. Но на этот раз не смог. Вместо этого он просто вспоминал то, о чем думать ему до сих пор как-то не хотелось. Ну, например, мог ли бы он убить.

* * *

В тот поворотный в его жизни день после похода с Матвеем к его родным, мать сказала ему вечером после возвращения «домой»:

— От тебя пахнет человечиной. В село ходил? Людскую пищу ел?

И услышав его рассказ, добавила:

— Ну что ж, значит, такова твоя судьба — уйти в человеческий мир, как это сделала твоя сестра. Все равно ты здесь вроде уродца — где это видано, чтобы у мавок рождались парни?

Вспомнив материнские слова, Руслан вздохнул: действительно, где такое видано? Мавка должна быть девой, так заведено от века. Чтобы однажды, заполучив человеческое семя, вырастить его в себе и произвести на свет другую мавку. Только так они могут продолжить свой род. А он — недоразумение, ошибка природы.

Вот взять пример с Матвеем — как он с ним промахнулся. Задружиться с человеком — это ни у одной мавки не получалось, ни одна так не влипала. Все они поступали как положено, держались от людей подальше. В него же словно осиный рой вселился, когда он услышал музыку: вылез из своей березы не в срок, и уже не смог остановиться.

Или в тот последний раз, когда они с Матвеем были в роще. Парню исполнилось в тот год 17 лет, и он должен был за день до Ивана Купалы прийти туда и исполнить обряд. Сначала все шло правильно. Руслан напросился сопроводить своего друга на вершину холма совместно с бабой Клавой, которая делала это не впервой, и весь ритуал знала наизусть.

Она не предполагала, естественно, что заснет в избенке бывшей сельской колдуньи, и в этот раз наверх подниматься не будет. И тем более даже предположить не могла, что это будет как-то связано с тем, что парней было двое, и один из них шел с другим не без причины. Однако получилось именно так, потому что Руслан (тогда он уже был Русланом целых два года) захотел лично убедиться, что с его другом все будет в порядке.

Ну и вообще ему было любопытно, потому что в детстве мать всегда уводила его на этот день с холма, а в предыдущие 5 лет ритуал не проводился. Сделать что-то не правильно он не боялся: Олеся сказала, что главное подняться в рощу и возложить руки на каменный алтарь, а дальше все само собой пойдет. И что парень, участник ритуала, ничего о том, что с ним было, кроме возложения рук, помнить не будет.

Вот именно это: запомнил или не запомнил, Руслан и решил проверить на обратном пути от рощи.

— Расскажи, для чего ты туда ходил, — попросил он Матвея, когда они уже достаточно спустились вниз по тропинке и остановились возле родника.

— Ты же там был со мной и все видел? — удивился Матвей.

— Я хочу узнать, что ты чувствовал.

Они взялись за руки — и это было, конечно же, ошибкой. Но Руслан об этом тогда не подозревал. Он не знал, что по его желанию и от его слов, произнесенных вслух, воспоминания у Матвея начнут просыпаться и разматываться одно за другим, словно петли из клубочка. Однако именно так и получилось.

— Ну, мы подошли к камню, и ты мне сказал положить на него руки. Я положил, а потом откуда-то взялся очень старый старик в коричневом плаще с клюкой и велел мне поклониться березе в центре поляны. Я поклонился… Слышу, он сказал: «Девы-русалки лесные, выходите! Жениха встречайте!» И я увидел реально красивых девчонок.

— Сколько из было?

— Трое. Старик велел мне подойти к любой из них, обнять ее и поцеловать. Я подошел к той, что была посередине… А дальше… мы с ней… Ну, ты же сам все видел.

Руслан кивнул.

— Я это делал первый раз в жизни, но мне понравилось… А потом она куда-то делась, и меня обняла другая. И мы с ней тоже… И мне это понравилось еще больше. А когда она потом исчезла, и ко мне подошла третья, то я понял, что готов заниматься этим сколько угодно, и ничего другого мне в жизни не нужно… А дальше вмешался ты.

— И что я сказал?

— Ты сказал: «Хватит! Разве вы не видите, что он уже едва на ногах стоит? Я не хочу, чтобы вы выпили его досуха!» Но тот старик сказал, что ты можешь поделиться со мной энергией, и тогда я выдержу… А потом появилась твоя мама, она взяла мои ладони в свои, и я почувствовал, как все мое тело наполняется силой. Это было супер! Но старик сказал, что она влила в меня лишнего и велел мне подойти обратно к камню, чтобы отдать то, что я взял. Ну, я, само собой, послушался, старик велел мне все забыть, и мы с тобой ушли.

Парни разомкнули руки и некоторое время стояли, ошеломленно глядя друг на друга.

«Что же теперь делать? Что делать? Как все исправить?» — крутилось в голове у Руслана.

— Оба-на! — воскликнул, наконец, Матвей, прервав молчание. — Ты ведь один из них, да? Ты — мавка! Как я сразу не догадался!

— Мавок-парней не бывает, — возразил Руслан. — Я шаман. Будущий шаман, то есть. Посредник между миром мавок и людьми. Чтобы все было по правилам, и никто никому не нанес вреда. Но ты ничего не должен был запомнить, чтобы легенды и дальше оставались только легендами… Хочешь, я сотру тебе память?

— Не хочу! — возразил Матвей. — Это было — зашибись! Во что превратится моя жизнь, если я стану забывать все суперское, что в ней происходит? Ты даже не представляешь, как здоровски мне было!

— Угу. А потом ты вякнешь о том кому-нибудь, и тебя запрут в психушку. А мне срок пришьют за то, что я накачал тебя галлюциногенами. Или еще хуже: ты улучшишь момент, чтобы туда побежать, когда все нормальные люди спать будут, и останешься навечно под папоротником лежать. Думаешь, мало там в земле дурней лежит, кого мавки к себе заманили?

— Откуда ты знаешь?

— Леший поведал.

— Ты хочешь сказать, что там, на этом холме, когда-то кладбище было?

— Угу. Начало этой истории уходит во времена, когда только-только люди на этой Земле появились. Холм