Назад в СССР. Шелепин-3 - Вадим Владимирович Чинцов

должен был обсуждаться только в угодном товарищу Жукову направлении, иных мнений на коллегии Жуков не терпел». Вот за свои замашки Жуков и попал в опалу. И я считаю, что товарищ Сталин еще мягко с ним поступил, особенно после попытки вывезти из побежденной Германии состав с захваченным добром. Существует много свидетельств, что маршал не брезговал рукоприкладством, причем доставалось не только капитанам и майорам, подвернувшимся под горячую руку, но и генералам. Причем это не спасало от последующей отдачи под суд. Человека, не способного ему ответить Жуков мог просто раздавить. Об этом кроме уже упомянутых Бирюзова и Новикова высказался и Еременко: «Он всех топтал на своём пути. Я с товарищем Жуковым уже работал, и знаю его как облупленного. Это человек страшный и недалёкий. Высшей марки карьерист». Теперь похоже амбиции маршала Победы разыгрались не на шутку. Я предлагаю его немедленно арестовать. Его, и Москаленко.

Василий Сталин повернулся к Шелепину — А что скажете вы, Александр Николаевич?

— Я не против, попытки привлечь руководство московским военным округом провалились и единственным, кто вошел в заговор, стал командующий ПВО московского округа. Я считаю, что процесс должен стать показательным, транслироваться по телевидению и радио. Все граждане должны знать каким подлецом оказался их герой маршал Победы, решившись влезть на вершину власти по головам народно избранных товарищей.

Ощепков кивнул — Мои сотрудники готовы немедленно задержать преступников.

Василий Сталин кивнул — Хорошо, задержите и передайте их товарищу Руденко, пусть он проведет следствие и на военном трибунале выступить государственным обвинителем.

Москаленко и Жуков, получив несколько ударов в жизненно-важные органы, очнулись в воронке, который трясся на большой скорости и грозил развалиться. Жуков поднялся с грязного пола и помог подняться своему подельнику — Все-таки донес, сука! Я как чувствовал, нельзя было его выпускать после отказа.

Москаленко потрогал свою скулу — Видно синяк будет, не знаешь Георгий Константинович, за что меня так по мордасам приложили?

— Так ты попытался пистолет выхватить. Вот спецназ так жестко и отработал. У меня все почки и печень теперь на ладан дышат. Ничего не понимаю, с какого перепуга этому козлу Руденко поверили? Слишком быстро отреагировали.

Москаленко потер виски — Похоже за нами следили, а еще возможно и слушали. Только этим можно объяснить наш провал.

Жуков усмехнулся — Что, уже жалеешь, что решил стать командующим округом с помощью заговора?

— Конечно жалею! Предательством дорогу наверх прокладывать грех. Мы же с тобой, Георгий Константинович, теперь государственные преступники! Что же будет с моими? Вышвырнут из квартиры и отправят жить в каком-нибудь бараке, а детям и жене как родным врага народа теперь ни учиться и не работать нормально. И что дернуло меня тебя слушать? Ведь знал же, что как человек ты, Георгий Константинович говно. Всех, кто ниже тебя по статусу и по званию, ты же за людей не считаешь!

Жуков зло сплюнул — И чего ты теперь заверещал? Ты знал на что идешь. Слабак! Тряпка ты, а не мужик.

Конвойный стукнул по решетке — А ну заткнулись, оба! Пока еще по ливеру не получили.

Что можно сделать «провалившись» в царский Петербург? А если ты мирный профессор и отнюдь не боевик?

Выжить. Если позволят.

https://author.today/work/291306

Глава 12

Генерал-майор Пияшев, получив по телефону приглашение немедленно прибыть к члену Политбюро Шелепину, схватил лист бумаги и перо. Заполнив его рапортом на имя Шелепина, генерал достал чистый носовой платок и вытер вспотевший лоб. Он вдруг отчетливо почувствовал хвойный аромат тайги, в которой он несколько лет проведет по своей глупости. Ну почему он сразу же не доложил о предложении Берия? Наверняка за Лаврентием установлена слежка и связать длительность личной встречи с ее причиной не составит труда.

В приемной генералу пришлось подождать — перед ним были еще трое человек. Ожидая своей очереди, генерал пытался просчитать тех, кто сейчас ждал вызова к начальнику Общего отдела. Толстяк с таким же пухлым, набитым до безобразия бумагами портфелем, который видно с трудом застегнулся, тоже потел и промокал свою лысину под неодобрительными взглядами остальных. Его бегающие глазки выдавали опасение встречи с Шелепиным.

А вот генерала-лейтенанта Пияшев знал — это был командир Тридцать восьмого гвардейского воздушно-десантного корпуса Ерофей Добровольский, который кивком поздоровался и опять уткнулся в какие-то бумаги. После войны его Сто пятая и Сто шестая дивизии были передислоцированы в Кострому и Тулу соответственно. Штаб корпуса был также переведён в Тулу.

Пияшев невольно расстегнул верхние пуговицы кителя — похоже сторонники сына Сталина озаботились силовой поддержкой самых боеспособных частей, расположенных недалеко от столицы.

Наконец помощник пригласил зайти в кабинет. Шелепин ждал посетителя у окна — Здравствуйте, проходите товарищ Пияшев, садитесь.

— Доброго дня!

Вернувшись в свое кресло, хозяин кабинета поинтересовался — Как настроение в вашей дивизии? Нет ли бытовых проблем у офицеров?

Генерал незаметно выдохнул — Вызвал его Шелепин видно так же как и Добровольского, пытается найти союзников. Что же генерал был готов стать надежным союзником — Товарищ Шелепин, конечно, есть недостатки в бытовой сфере — так четыре семьи моих офицеров ютятся в коммунальных квартирах. Если у вас получится помочь с квартирами, я буду вам благодарен.

Шелепин кивнул — Это не проблема, квартиры вам будут выделены. Это все ваши просьбы? Может быть я смогу вам еще чем-то помочь?

Генерал пожал плечами — В остальном министерство внутренних дел обеспечивает нас всем необходимым. Если у вас ко мне больше нет вопросов, я могу быть свободен?

Шелепин смерил генерала насмешливым взглядом — Вы точно ничего не хотите мне сообщить?

Генерал будто надувной шарик сдулся и дрожащим голосом спросил — Что сообщить? — генерал думал, что о визите Берия никто не узнал, но похоже он ошибся и теперь здравствуй пенсия, и это только в лучшем случае! — Я подготовил рапорт на ваше имя, товарищ Шелепин, вот он. Прошу меня извинить, что не передал его сразу.

Шелепин прочитал рапорт — Значит вы, генерал, решили этот рапорт передать мне только в случае моего интереса к посещению вас товарищем Берией? Похоже вам нельзя больше доверять. Сегодня же готовьтесь сдать дела новому командиру дивизии. Он прибудет во второй половине дня.

Раздавленный неожиданным известием, генерал вышел из кабинета и схватился за сердце. Прибывшие врачи констатировали сердечный приступ.

Открытый процесс над Берией, Жуковым и Москаленко, обвиненных в попытке организации военного переворота, вызвал много шума. К освещению процесса были