Обратный отсчет: Равнина - Токацин

содрал с каменной подпорки накапавший сеш — вещество застыло тонкой серой лепёшкой. Собрав мелкие крышки в «пузырь» защитного поля, он вернулся в лабораторию, заметив краем глаза пару Скогнов-копейщиков, глазеющих на него издалека. «Крышки не тронули… Они вроде пропитывают сешем кожу и ткань. А дерево покрывают?» — на секунду задумался он. «Не видел такого. Насколько это вообще будет эффективно? Бактерии его не едят…»

На столе места было мало; вскоре сармат перебрался на пол. Ангар, куда планировалось поставить механизм после сборки, был гораздо длиннее лабораторного отсека, тут помещалось от силы несколько повторяющихся узлов; Гедимин решил собирать и проверять их поочерёдно. Когда он наматывал очередной трос под прижимную скобу, за спиной тихо загудел открывающийся шлюз — кто-то вошёл в отсек.

— Ядро Сатурна! — Вепуат, едва не наступив на разложенные детали, шарахнулся назад. — Ну ты и распределился… Что это за штуки?

Гедимин, намотав последний виток, повернулся к нему. Вепуат с любопытством разглядывал короб будущего пульта управления с закреплёнными на нём рычагами. Короб был сварной, из рэссены; сармат хотел нанести на него какой-нибудь орнамент, но вспомнил об экспериментах со «знаками» и только намотал на рычаги пару колец цветного гзеша. «Так проще будет различать их. Всё равно я не знаю, как подписывать режимы работы. Да и не влезет, разве что совсем мелко…»

— Вентиляция для цеха, — пояснил он, тронув один из рычагов. К нему подсоединена была ещё не вся система, но то, что Гедимин успел собрать, шевельнулось и хлопнуло крышкой лючка.

— Будет управляться с пульта, — сармат кивнул на сварной короб. — И двери тоже. Вот эти рычаги, с красными кольцами, — для режима «саркофаг». А вот эти, с зелёными, — для полного проветривания. Хотел промежуточные режимы сделать…

— Мать моя колба… — пробормотал Вепуат, измеряя шагами растянутую конструкцию. — Ты вчера времени даром не терял. Будешь ставить эту штуку в ангаре?

— Протяну под крышей, — кивнул Гедимин. — Что там, снаружи? Текк’ты не появлялись?

Вепуат покачал головой.

— Ни Текк’ты, ни тот зверёк с антеннами. Даже Джагулы куда-то откочевали. Видимо, потеряли слишком много «трилобитов». Решили увести остальных, пока не поздно.

Он едва заметно ухмыльнулся. Его глаза не потемнели, и Гедимин приободрился — смотреть на подавленного, обо всём забывшего Вепуата было жутко. «Входит в норму. Видимо, та тварь не сдохла. Ещё полетает, пусть и без одного крыла.»

— Как там твой… подранок? — спросил он. Вепуат оглянулся на закрытый шлюз.

— Ты тут сильно занят? Нужна небольшая помощь. Ты был сегодня в душевой?

…Ящик, накрытый кожами, нёс Вепуат. Гедимин, обвязанный шлейками, подозрительно косился на двух «трилобитов» — на его плечах им не сиделось, они ёрзали, царапая обшивку, и недовольно хлопали хвостами. Сармат видел, как они выпускают хоботки и «щупают» воздух — видимо, от ящика ещё пахло кровью… или чужаком, незнакомым и нежелательным.

— Ага, — Вепуат вошёл в душевую, отмерил пять шагов от двери и осторожно поставил ящик на пол. — Сейчас я их отстегну. Воду пускай прохладную и совсем чуть-чуть — самые брызги.

Он смотал отстёгнутые шлейки и отошёл к ящику. Гедимин покосился на «трилобитов». Первый из них — то ли Сокол, то ли Чужак — вытянул хоботок, понюхал мелкие водяные капли, падающие из закреплённого под потолком шланга, и затрещал спинными щитками, переваливаясь с боку на бок. Через пару секунд он висел на стене, подняв щитки и выпустив из-под них нежные пузырчатые структуры. Гедимин хотел подвесить рядом с ним второго «трилобита», но тот вывернулся из рук, грохоча щитками, запрыгал по полу и в конце концов затих, задрав «морду» на стену и растопырив наспинные пластинки. Вода существам, похоже, нравилась.

«Чем только ни приходится заниматься,» — покачал головой Гедимин, подсоединяя к патрубку скафандра свободный шланг. Вода под броню потекла прохладная — пластину-нагреватель из цистерны с вечера вынули, а положить её обратно сармат забыл, пока возился со «зверинцем» Вепуата. Вепуату, кажется, не было дела ни до чего — он даже на пару здоровых «трилобитов» оглядывался редко, всё вертел в руках неподвижную панцирную тушку с тряпкой на головном сегменте. Подранку замотали ветошью глаза и хоботок; он не вырывался, не пытался скинуть повязку, даже не сворачивался в клубок — только втянул крылья и бессильно свисал с руки сармата. Вепуат переложил его на пол, под мелкие водяные брызги. Почти минуту «трилобит» лежал неподвижно, потом нехотя приподнял спинные щитки. Сармат облегчённо вздохнул.

— Рана закрылась, — вполголоса заметил Гедимин, глядя на спину подранка. Надколотый щиток приподнимался, как и остальные, на те же несколько миллиметров. Его фрагменты соединились, и ремонтник видел тонкую блестящую плёнку над стыками — похоже, щитки не полностью состояли из мёртвой ткани и могли регенерировать. Все крылья «трилобита» были втянуты, только одно торчало наружу, застывшее, как и позавчера, в одном положении. Оно стало менее ярким — или, возможно, Гедимину только мерещилось.

— Да, он быстро поправляется, — кивнул Вепуат, разглядывая оттопыренные щитки. — Вот только крыло… Эй!

Соколу и Чужаку надоело висеть на стене — они разом отцепились и взлетели. Промчавшись под душем, они встряхнулись, прижали щитки к телу и широко расправили крылья. Гедимин только и успел мигнуть, когда существа пронеслись над ним, долетели до дальней стены, развернулись вдоль неё и снова промчались над головой сармата. Гедимина обдало брызгами.

— Ловить? — спросил он, поднимая руку с генератором защитного поля. Вепуат отмахнулся.

— Пусть летают, пока дверь закрыта. Интересно, что о стены они не бьются — как будто понимают, что такое жильё. А не должны бы — откуда у кочевников дома со стенами?

— Ну, в чём-то же они живут, — пробормотал Гедимин, вспоминая громадного «зверя-крепость» и тёмные проёмы между пластинами его брони. «В чём-то или в ком-то. А на спине у этой твари я строений не видел…»

«Трилобит», подобрав крылья и растопырив щитки, шмякнулся рядом с неподвижным телом и замер, вытянув хоботок. Потом откуда-то из-под его панциря донёсся клокочущий звук. Существо приподняло щитки на хвосте и встряхнуло им, треща и разбрасывая мелкие брызги. Клёкот раздался снова.