И грянул град - Лориана Рава

-- Ну откуда ты знаешь, кто надёжный, кто нет? Кондор, может, пока ситуация не прояснится, ты её сам провожать будешь?

-- Я всегда готов выполнить свой долг перед государем.

Горный Ветер сказал:

-- Асеро, я бы не был так поспешен с выводами.

-- Брось, Горный Ветер, сейчас, глядя в честные глаза Кондора, очевидно, что он ни в чём не виноват.

-- Ну, это ещё вопрос. Теосинте тоже говорил, что Лилия подкупает охрану за безделушки, и что безделушки ей кто-то даёт, но он подозревает, что это либо Кондор, либо Горный Хрусталь. Но Горный Хрусталь, учитывая его путешествие с нами, не мог их давать. Разве что заранее весь запас, и большую часть охраны подговоришь... А так у одного честные глаза, у другого...

Кондор сказал чуть помявшись:

-- У меня тоже есть кое-что рассказать про Теосинте. Недавно мне пришлось его конфликт с нашей дворцовой поварихой разбирать. Он весьма назойливо ухаживал за девушкой, до чего-то непристойного дело не доходило, однако она просила меня его угомонить. И он ей пытался всучить золотые безделушки. Уверял, что они ему от отца в наследство остались.

Горный Ветер ответил:

-- Да какие безделушки в наследство! Его родителей из когтей инквизиции еле живых вытащили. И если ты не в курсе, там в инквизиции их раздевают до белья, а иногда и того не оставляют. Ну уж кольца, серьги и прочие медальоны сорвать, это вообще святое дело.

-- Я знаю, и примерно это ему и сказал. Но он сказал, что его отцу уже здесь некоторые благодарные ученики здесь дарили. Хотя рисунок на наш не похож...

Тут Асеро сказал, потянувшись к шлему:

-- Простите ребята, но мне нужно на минутку отлучиться, я видел тут отхожее место недалеко за углом.

-- Может, лучше тебя проводить, мало ли...

-- Не стоит беспокойства, в шлеме меня никто не опознает. Доедайте лучше, а потом продолжим. В случае чего я крикну, если что не так.

По дороге в заветное место Асеро заметил в кустах что-то вроде целующейся парочки. Мысленно ругнув распутную молодёжь, которая так развлекается в тайне от ничего не подозревающих родителей, он прошёл, куда намеревался. По дороге обратно он тоже совершенно не намеревался приглядывать и прислушиваться к легкомысленной парочке, если бы не услышал имя своей дочери. Незнакомец шептал ей на ухо:

-- Я клянусь тебе, Лилия, что скоро твой отец уже не будет для нас препятствием!

Асеро вздрогнул от этих слов. Не может быть... Как хотелось убедиться, что речь не о нём и что там всего лишь тёзка его дочери... Но, увы, заглянув за куст, он убедился, что ошибка исключена, Лилия обнималась там с каким-то английским хлыщом.

В ужасе Асеро отшатнулся. Сдавленный крик застыл у него на устах. Несколько мгновений несчастный отец не мог прийти в себя. Сердце у него резко заболело. Неужели его дочь, его любимое дитя даже без насилия и давления смогла отдать своё девичье сокровище чужеземцу и теперь навеки опозорена? До последнего он не верил всем слухам и подозрениям, и вот теперь узрел прямое доказательство... Собравшись духом, Асеро крикнул:

-- Ребята, на помощь! Держите мерзавца!

И приставил шпагу к горлу мерзавца. Их взгляды встретились, и Асеро был неприятно поражён, что это не просто англичанин, а Розенхилл.

Разумеется, тот должен был испугаться, но, видимо, хороший актёр умел не выдавать страха наружу, да и быстро понял, что враг один и ещё есть шанс выкрутиться.

-- Отпусти его, отец, -- взмолилась Лилия, -- мы любим друг друга!

-- Любите?! Да как ты могла Золотого Подсолнуха на это дерьмо променять?! А обо мне подумала?! За что ты меня позоришь? Неужели тебе моя честь безразлична?

-- Честь -- это глупые правила, которые только мешают всем жить. А что мешает, то надо убрать и отменить.

-- Да какая у тебя честь, тиран! -- сказал Розенхилл. -- Ублюдок ты черномазый и плод кровосмешения. Твою мать пьяный сапожник трахнул, а ты на престол залез. Разве может быть что-то хуже простолюдина на престоле? Ты своей глупостью и самодурством превратил собственную страну в ад, и даже в семье у тебя нет авторитета. С чего твоя дочь будет беречь твою честь, если ты когда-то взял силой её мать!

Как ни старался Асеро совладать с собой, но такие обвинения его настолько обескуражили, что на какой-то момент он ослабил контроль, и Розенхилл сумел как-то выскочить из-под острия шпаги и убежать, тем более что Лилия, спасая любовника, тоже попыталась сцепиться с отцом. В это момент подбежали Горный Ветер и Кондор. Указав на убегавшего, Асеро крикнул:

-- Ребята, держите его! Я жив, не ранен, с дочерью сам разберусь!

Тем более что Лилия, поняв, что отец не собирается преследовать любовника, перестала удерживать отца. Он только печально взглянул на неё и сказал:

-- Лилия, не уходи, теперь, когда я уже всё знаю, давай поговорим откровенно. Мне очень плохо сейчас, и если ты уйдёшь, то моё сердце разорвётся от горя.

Асеро бессильно опустился на скамейку рядом и горько заплакал. Лилия стояла перед ним в растерянности. Морально она уже приготовилась к скандалу, но слёзы отца привели её в замешательство.

-- Как же так получилось, дитя моё? Почему ты отдалась этому мерзавцу?

-- Он не мерзавец, -- ответила Лилия, -- мы с ним любим друг друга. Он не виноват, что я твоя дочь и ты никогда не позволишь нам быть вместе. Что ты в своём тиранстве выслал его из страны за какой-то пустяк, который ты счёл оскорблением. Но он любит меня.

-- Лилия... Ну, если бы ты хотя с Золотым Подсолнухом набедокурила... Но это же белый человек, ведь он до этого на своей родине по борделям ходил, неужели тебе не было противно... Подумай, теми же руками, которыми он ласкал тебя, он при этом....

-- Я люблю его, мне с ним хорошо, а прошлое и всё остальное не важно, -- беспечно ответила Лилия.

-- А если он не любит тебя?

-- Любит. Я по глазам могу понять. Моё чутьё тут безошибочно.

-- Почему ты так уверена?

-- Потому что на меня обращали внимание многие. Так что я знаю цену мужскому взгляду.

-- Ты веришь в его клевету на меня?

-- Я знаю, что он так думает. Хотя, наверное, он не