Падший–3 - Павел Барчук

По крайней мере, Алисе Робертовне показалось, будто интонации демона звучали именно так. Может, детские травмы…

— Настоящую власть. Такую, что даже смерть будет лизать твои туфли.

Алиса, естественно, захотела. Потому что на текущий момент ее туфли лизали все, кроме смерти. По мне — сомнительная радость. Но… Как говорится, каждому своё.

— Всего-то надо — хранить шкатулку. Показывать её тем, кто достоин. Благодаря силе, что хранится в ней, девушки станут сосудами для особых демонов. В этом и будет заключаться твоя служба. А когда придёт Время… — демон протянул лапу с тремя суставчатыми пальцами, открыл шкатулку и вытащил ее содержимое. На ладони существа лежал камень, чёрный, с прожилками кровавой пыли. — Раздави его под каблуком. И станешь Королевой. Но не ранее того момента, как я разрешу тебе это сделать.

Мальденбург-Ольшанская замолчала. Видимо, это была краткая версия случившегося. Ну, хорошо.

— И ты, — я прищурился, наблюдая, как Алиса переминается с ноги на ногу, — Свято поверила, будто демоны раздают короны за красивые глазки? Дорогая, даже Золушке пришлось из крысы делать кучера, скакать в тыкве, танцевать. А ты просто хранила артефакт Судного дня в сумочке от Gucci.

— Какая-то мутная история. — Снова влезла майор Машурина. — Я во всем этом сюжете не могу понять, зачем демону, кем бы он ни был, невинные девушки для суккубов. К тому же, хочу напомнить, что первая жертва…

— Достаточно! — Я поднял руку, останавливая словесный поток нефилима.

Тоже мне, начальник уголовного розыска. Нашла, в чьем присутствии обсуждать убийство Сергеевой.

— Ладно… Понятно, что ни черта не понятно. — я вздохнул. — Где сейчас Соня Серова?

— Я не знаю! — Мальденбург-Ольшанская снова замотала головой. — Мои люди нашли ее вчера, забрали шкатулку, но…

— Но что? — Насторожился я.

— Она сбежала.

— Опять⁈ Как?

Алиса резко дёрнула головой, словно кукла-марионетка с перепутанными нитями.

В общем-то, из ее дальнейшего рассказа, который последовал без промедления, выходило, что Соню взяли в туалете Торгового центра. Сложно придумать более нелепую ситуацию.

Девчонка закупила краски для волос и, судя по всему, собиралась радикально изменить внешность.

Этот момент тоже выглядел для меня удивительно. Если Соня украла шкатулку у богатой тети, то по всем законам адекватности, ей бы не мешало свалить подальше. Это даже если не учитывать факт глупости подобной кражи. Зачем смертной шкатулка с осколком Хаоса? Его не продашь, украшение из него не сделаешь.

Допустим, Серова — ярая клептоманка и просто испытывает непреодолимое влечение к чужим вещам. Хорошо. Пусть так. Хотя, вполне очевидно, такая версия выглядит полнейшим абсурдом. В любом случае Соня должна была скрыться. А она осталась. Да еще планировала поменять внешность, чтобы… Чтобы что?

Алисины головорезы — два качка с бицепсами и IQ как у кактуса — устроили засаду у кабинки с унитазом. Они совершенно случайно заметили Соню, когда зашли в магазин за продуктами.

— Парни думали, она умрёт от страха! — Алиса захихикала, но сразу смолкла под моим взглядом. — Э… То есть… Она пыталась убежать, но Мишаня бросил корзину с яйцами. Девка поскользнулась. Потом они отвезли её в лес.

— В лес? — Переспросил я, недоумевая с логики этой дамы.

Алиса заломила руки, изображая раскаяние, которое не дотягивало даже до дешёвой мыльной оперы.

— Ну… Немного напугали. Чтоб неповадно было! Правда, она всё твердила какую-то чушь…Он придёт, вы все умрёте… Что-то такое. Парни решили, девку просто от страха корёжило, вот и несла всякую чушь.

— И шкатулку забрали? — уточнил я.

— Конечно! Она же ваша! Ваша? Или всё-таки тогда были не вы… Ничего не понимаю!— Алиса всплеснула руками. От резкого движения ее грудь снова едва не вывалилась из платья. — Парни даже… э… добавили Соньке мотивации. Чтоб неповадно было!

«Мотивация», как выяснилось, заключалась в том, что Соню привязали к дереву посреди леса. Для воспитания, как пояснила Мальденбург-Ольшанская. Ее качки́ отъехали, постояли, покурили, вернулись, но дерево, возле которого должна была стоять и плакать от страха Соня Серова, выглядело уже вполне себе одиноким.

— Веревки были разрезаны. Будто кто-то помог девке. Но шкатулка-то цела! — Алиса робко улыбнулась, не понимая до конца, как себя вести и радует ли меня факт нашедшейся шкатулки. — Я же вернула её вам! Значит, всё правильно сделала?

— Правильно? — прошипел я, поднося шкатулку к её лицу.— Ты могла угробить весь этот город. Да что там город…Ты связалась с какой-то мутирующей хренью. Ты таскалась с коробочкой, в которой лежит крайне опасная штука. Ты умудрилась перепутать дьявола… дьявола!…с почтальоном. Не знаю, насколько правильными можно оценивать твои действия.

— Но… но вы же здесь… — Алиса судорожно вздохнула, цепляясь за последний шанс. — Значит, я всё сделала правильно? Вы пришли за мной? Вы пришли, дабы позволить служить вам?

Я еде удержался от того, чтоб закатить глаза вверх. Знаю, Михаил до ужаса не любит этот жест. Но люди… Люди неисправимы. Верят в свою значимость, несмотря ни на что.

— О, милая. Возможно это разобьет твое сердечко, но… Я пришёл вот за этим. — Моя рука снова сунула шкатулку под нос дамочке. — А ты… Ты просто мусор на обочине. Смертная дура, которая возомнила о себе слишком много. Значит, слушай и запоминай. Если вдруг появится очередной мутирующий осьминог и начнет предлагать тебе сотрудничество, если кто-нибудь придет и потребует эту коробочку с камешком, сразу, в ту же секунду, произнеси фразу:«Lucifer, invoco te, veni».

— О-о-о-о-о… — Мальденбург-Ольшанская сложила губы «дудочкой», выражая восторг и восхищение. — Это какие-то волшебные слова?

— Это латынь, необразованная ты моя. Мне она более привычна. Позовешь, я услышу. Ясно? И не вздумай обмануть Владыку Ада. Это чревато очень серьезными последствиями.

Я подался вперед и посмотрел Алисе прямо в глаза, на секунду позволив отразиться в моих зрачках адскому пламени. Судя по смертельной бледности, залившей лицо дамочки, она очень даже поняла мой намек.

— Михаил, — обернулся я к брату, — Идем. Здесь нам делать больше нечего.

Я развернулся и направился к выходу. Архангел вместе с Машуриной двинулись вслед за мной.

Судя по недовольному лицу блондинки, она немного расстроилась, что я позвал только брата, а ее проигнорировал. Ну ничего. Переживёт. У этой девицы многовато спеси. Полезно будет немного подсбить гонор.

— Я ничего не понимаю. — Произнёс Михаил, как только мы оказались на улице. —