Сигнал с Земли-2 - Павел Акс

Значительная часть помещений оказалась без людей. Где-то стояло оборудование (большие гудящие шкафы со светодиодами и кнопками), где-то каморки тех. персонала (краска, обои, плинтусы, лампочки и подобное), электрощитовая, картотека (стальная дверь, у меня не было допуска).

Еще я наткнулся на огромное помещение склада. Большие стеллажи, стоящие длинными рядами. Везде — коробки с непонятной мне нумерацией: буквы, цифры, цветовые коды.

Вдоль одной из стен находились те самые ниши, которые открывались меня в кабинете, когда я получал задания. Видимо, аналоги кухонных лифтов для доставки еды, которые изобрели в США еще в конце 19 века. Скорее всего, это оборудование нужно было, чтобы на жилых этажах не появлялся персонал. Почему в “Вавилоне” за этим так пристально следят? Ведь, насколько я помнил, и уборку номера можно было заказать только у местных жителей.

Я взял несколько коробок наугад (одна из которых была большой, но легкой), загрузил в нишу, набрал на панели рядом «Бонжур» и нажал кнопку «отправить». Времени вскрывать упаковку не было. Будет сюрприз.

Дальше по коридору я обнаружил оружейную комнату. Стойки с автоматами, пистолетами, бронежилетами, дробовиками, патронами, гранатами и прочим были заперты на электронные замки и моя ключ-карта их не могла отпереть.

Тогда я сходил в электрощитовую и выключил рубильник с надписью «оружейная». Когда вернулся туда — увидел, что замки обесточены. Странная халатность, обычно у таких помещений автономные источники питания. Хотя в наше время доступные технологии и оборудование весьма ограничены — может, сэкономили. Или просто не было опытного проектировщика слаботочных систем.

Я взял Глок-17 и несколько обойм, сунул за пазуху. Включил обратно рубильник, чтобы никто не обнаружил пропажу до ближайшей инвентаризации. Сразу почувствовал себя увереннее. С тех пор, как пришлось сдать револьвер и патроны с кислинкой, ощущалась какая-то беззащитность. Я ведь был постоянно в напряжении: искаженные, которых не пробивают обычные пули, агенты Вектор холдинга, да и просто банальные бандиты на улице. В спальном районе номер 2, где было мое общежитие, их было полно. Банда “Кости” заправляла ночной жизнью тех улиц. Поэтому и привык чувствовать этот вес за поясом. Сейчас, с Глоком уверенность вернулась.

Следующая комната оказалась большим залом. Там были ряды столов: на каждом по 3 монитора, небольшой пульт управления камерами и наблюдатель. Несмотря на ночное время, на каждом месте сидел сотрудник. Некоторые просто смотрели, кто-то нажимал кнопки на пультах, меняя ракурс и зум.

Я сделал лицо кирпичом и неторопливо направился к ближайшему щитку, стараясь не подавать виду, что пристально наблюдаю за тем, что на мониторах. Один из менеджеров (а эту братию я сразу узнаю: не столько по костюмам, сколько по наглым рожам) направился ко мне.

Пока он шел, я открыл щиток, достал миливольтамперметр и стал замерять напряжение. Менеджер стал узнавать, что я делаю. Я ответил, что провожу плановую проверку.

Начал вносить показания в бланк. Мужчина что-то продолжал нудеть над ухом. Я ему сказал позвать старшего. Успел обойти еще несколько щитков (и увидеть, что на мониторах в разных секторах зала), когда подошел толстяк в самом дорогом костюме, что я видел на этом этаже и, соответственно, с самой наглой рожей.

Наглость с его лица схлынула, когда я заговорил о куче нарушений и сунул ему бланк для подписи. Он нахмурился и стал спрашивать, где Михалыч. На что я ответил, что Михалыча больше не будет: руководство узнало о его халатности и взятках.

Толстяк начал требовать мое удостоверение. Я сказал, что сейчас схожу в раздевалку и принесу. И заберу подписанный бланк, иначе придется звонить наверх.

Развернулся и пошел к выходу. Ремонтный наборчик пришлось оставить, ведь я же делал вид, что скоро вернусь. Только отвертка лежала в кармане. А жаль: 300 кредитов на дороге не валяются.

Я быстро прошел несколько коридоров и попал в лифтовый холл. Там стояло уже несколько человек, пытаясь понять, в чем дело. Двери открыты, видны механизмы лифта.

Я сказал им, чтобы не мешали, ведь видят, что люди работают. Добавил, что это еще и опасно. Влез в шахту, щелкнул боковыми рычагами, двери закрылись. Убрал гвоздодер из механизма, спрыгнул в кабину и нажал второй этаж, приложив свой пропуск от апартаментов «Бонжур».

Пока лифт ехал — закрыл люк, установил световую панель на место, закрутил винты креплений. Вышел на своем этаже, зашел в квартиру.

Что я узнал из зала наблюдений?

Самое главное — камеры в квартирах установлены только в зале и на кухне. В спальнях камер нет, а я свои отчеты как раз писал лежа в кровати.

В коридорах камер тоже нет. И в лифте. Видимо, они дорогие даже для этого проекта «Молота». Зато их много на общих этажах.

И, учитывая, что лифт далеко не современный и управляется не с компьютера, нет системы логирования поездок. И они не смогут вычислить, кто выходил ночью из квартиры и куда уехал лифт после вторжения на 42 этаж. На складе тоже не было никакой системы вроде штрих-кодов или инвентарных номеров. Поэтому никто не мог знать, что за коробки я себе отправил.

Опознать меня тоже не смогут, я хорошо замаскировался в гардеробной.

Итак, о камерах. Часть их них были для слежки за жильцами в квартирах и на общественных пространствах. Часть из них транслировала подвальные помещения. Я это понял по слабому освещению, отсутствию окон, голым бетонным стенам, обилию труб и вентилей. На одном из мониторов я заметил того самого турка — портье из «Вавилона», который работал в день моего заселения. Турок находился в тюремной камере. За что он там — понятия не имею.

Еще я увидел то, что никто уже много лет не мог представить. Совсем другой город, явно не Гагаринск — и с этим местом явно есть связь. Это какой-то городок, явно давно пришедший в упадок. Архитектура и статуи очень сильно были похожи на наши. Хотя, какой город-миллионник ни возьми — все похожи. Исторический центр со зданиями по 2–3 этажа, пятиэтажные здания и “человейники” на окраинах. И то тут, то там — статуи Ленина. Значительная часть зданий разрушена. Практически все, что я видел из оборудования — от верстаков до сигнализаций было явно смастерено вручную. Окон нигде не было. Люди явно находились в бункере, из которого был центральный