Беглая книга - Анна Мурадова

— Историк не должен говорить «если бы», — сухо заметил Паша. И вдруг решил перевести разговор в другое русло. — Слышь, я забыл тебе вернуть. Позавчера взял показать одному… — он прошел в прихожую и принес оттуда твердую пластиковую папку, в которой, в прозрачной тонкой обложке лежал пожелтевший лист с рукописным текстом. — Вот, возвращаю.

— Да это ж… — Сашка был растерян, уши у него оттопырились и побагровели, — да как же ты.. ты сам взял без разрешения? Это ле Пеллетье, я обыскался, весь день искал на столе подлинник, а ты его у меня унес? Упер и не спросил? Я тебя больше ни к каким архивам не подпущу!

Сашка продолжал орать, делая многозначительные паузы там, где логически должны были находиться матерные выражения. Паша слушал спокойно и внимательно, дожидаясь, пока его собеседник выпустит пар. И когда цензурных слов у Сашки не осталось (а при Дейрдре свобода выражений была несколько скована), Паша начал все так же спокойно объяснять.

— Дело было срочное, я не успел тебя предупредить.

— Но ты бы мог взять копию! Я сегодня им хотел показать, искал…

— Нет, не мог, человеку нужен был оригинал. Я к тебе пришел именно по этому делу. — Паша покосился на москвичей, но, видимо посчитал, что они делу не помеха. — По делу этого ле Пеллетье. В первом и втором письме упоминается книга. Перевод Библии. О котором больше нигде ничего нет. И книги это нигде вроде бы не находили. Я все пересмотрел. Ни в одном каталоге ее нет. Я искал в БАНе, нигде ничего не нашел…

Дейрдре не удержалась от смеха

— Где-где ты искал?

— В БАНе

— А откуда в бане могу быть каталоги?

Пашка снисходительно улыбнулся.

— Ладно, москвичам простительно. БАН — Библиотека Академии Наук. В ней я и искал. Некоторые продвинутые говорят не в БАНе, а в БАНу, а то и правда на баню получается похоже.

Дейрдре задумалась, обижаться ей на Пашу или нет, а тот продолжал неторопливо, взвешивая каждое слово.

— Так вот, я прочитал оба письма и сначала подумал, что, скорее всего этой книги никогда и не было. Ле Пеллетье мог выдумать всю эту историю. Тогда было модно публиковать всякие литературные фальшивки, и романы — ну вы, наверное, читали — очень часто начинались в таком духе, что вот, нашел я случайно дневник или письма господина Эн, и теперь представляю их вниманию читателя. Он сделал паузу и оглядел собеседников. Его глаза по-прежнему ничего не выражали, и Дейрдре почему-то испугалась этого.

— Подожди, — Сашка почесал в затылке, — но если бы он эту историю выдумал, то зачем было вставлять ее в письма к Луи-Огюсту? Он ведь мог написать роман, издать и прославиться. Тогда многие священники сочиняли романы, в том числе и светские и про любовь… Зачем было Луи-Огюсту голову морочить? Они же вроде были близкие друзья.

— А по приколу, — вставил свое веское слово Найси. Дейрдре поморщилась.

— Я тоже так сначала подумал, — невозмутимо продолжал Паша. — Но потом встретил Андреаса… Саш, ты его помнишь, может, мы втроем тогда пиво пили на старый новый год.

Сашка помотал головой:

— Не-а, не помню. Мало ли с кем мы где пиво пили?

Видно было, что он не ждет ничего хорошего ни от Пашки, ни о этого Андреаса.

— Ну так вот… — Пашка выдержал паузу, не столько для эффекта, сколько для того, чтобы собраться с силами:

— Мы сидели с ним в «восьмерке», обедали. Он иногда у меня покупает… — Паша снова начал подбирать слова, — старые книги в основном

Сашка снова скривился. Наверное, Паша торговал не только книгами, но еще чем-то, что Сашке было не особенно приятно.

— Ну вот… — продолжал Паша с тяжелым вздохом, видимо обходя какую-то неприятную деталь разговора. — Не помню как, но речь зашла о твоих архивах, и он очень заинтересовался, причем именно вот этим.

Паша ткнул толстым пальцем в прозрачную папку, которую Саша бережно разглаживал рукой, как будто пытался ее успокоить.

— Дело в том, что его дед.. вернее как не дед, а брат деда — как это называется? Ну фиг с ним, короче был такой у него родственник, который служил в оккупационных войсках в западной части Бретани. Насколько я понял по карте, где-то в тех местах, про который пишет этот Пеллетье. Так вот этот дедушка или кто он там, был тогда совсем молодой, служил при штабе на какой-то мелкой должности. И вот в семье у Андреаса была такая легенда, что этот Пауль (звали этого человека Пауль), был абсолютно ненормальным. С детства такой странноватенький, какими-то там бредовыми идеями увлекался, на войну пошел добровольцем тоже по идейным соображениям, а там у него крыша съехала окончательно, так что он вообще не понимал, кто он, что он и где. Причем свихнулся он именно там, в Бретани. Его с чего-то сильно переклинило. Что там случилось, никто не знает, то ли его контузило, то ли еще что-то. Он даже попал под трибунал, за что, я так и не понял, да и никто, по-моему не понял… А сейчас тем более все равно.

— А его… расстреляли? — спросила Дейрдре.

— Ну да, — бесстрастно ответил Пашка, как будто речь шла о раздавленном таракане, — свои же и расстреляли. Он кого-то там подставил, какого-то полковника. В общем, вся эта история стала известна благодаря другу этого Пауля, который написал родным и передал после смерти какие-то его личные вещи.. Андреас мне рассказывал, что Пауль до самого расстрела не хотел расставаться с какой-то книгой, говорил, что она очень ценная. И что он обязан ее вернуть владельцу. Эту книгу он украл у какого-то священника. И вроде бы это была Библия на местном языке. Потом она пропала, никто не знал куда. Среди вещей, которые передали родственникам, ее не было. Я тогда спросил у Андреаса, насколько это все достоверно. Мужик сошел с ума, это понятно — кругом война, опасность, а он носится с бретонской Библией, которая никому была на фиг не нужна — ну просто не до того было. Я не психиатр, я не знаю, как это называется, что за помешательство. Андреасу это все рассказывали бабушка с дедушкой, может и напутали что.

— Так, подожди, — Сашка оживился, — получается, что та самая Библия, которую ле Пеллетье нашел в сортире, всплыла где-то в Бретани в середине Второй мировой?

— Всплыла — это ты хорошо сказал, — хихикнул Найси, и Маша его одернула. Ей становилось настолько интересно, что она даже отрешилась от неприятной Пашкиной внешности.

— Нет, — сам себя поправил Сашка. — Пеллетье в письме говорил о нескольких списках. Значит таких Библий могло быть много. И вот одна из них была у какого-то священника… Где? Когда? Какой священник?

— Я не знаю, — медленно проговорил Паша. — Андреас попросил меня показать ему письмо Пеллетье.

— И ты его взял без спроса! — крикнул Сашка, вспомнив, с чего, собственно, начался разговор. — Вообще как ты мог?

— Но я же вернул… — спокойно ответил Паша, как будто это снимало с него всякую вину. — Так вот. Этот чувак мне сказал, что раз письма лежат в твоем архиве, то у тебя и может быть эта книга.