Великая река - Токацин

осени собирались у пещер, жгли костры, пили и пели. В этом же году на берегах было тихо, и жители выходили к Реке ненадолго и с большой неохотой. Тяжело было видеть позолотевшую воду и дышать отравленным воздухом… Пустым и молчаливым был и Фейр, опоясанный укреплениями в рост человека. Лишь Авит Айвин с копьём стоял на посту и сурово оглядывал Реку. Он и привязал к каменному кольцу корабль Фрисса, когда опомнился от изумления.

— Вернулись воины, убившие Волну… — Сьютар Скенес хотел прокричать это на весь участок, но от волнения смог лишь прошептать.

Главный жрец Фейра до сих пор не расставался с плетёной бронёй и внушительным каменным молотом. В битве Сьютару опалило лицо, брови и усы сгорели начисто, но глаза, по счастью, уцелели. У пещер Нелфи, Наньокетов и Фирлисов висели траурные ленты. Сима Нелфи всё-таки заглянула к Скенесам и осталась, чтобы посмотреть на Кессу, а из Фирлисов не пришёл никто, хотя Речник Фрисс сам звал их в гости. Он уже слышал, как Эмма Фирлисова уничтожила стаю демонов сильнейшим заклятием — но это заклятие убило и саму ведьму. Ингейн прожил ещё день, но раны его оказались смертельными, Ойти целым роем напали на него и почти растерзали…

— Мы переселимся отсюда, Речник Фрисс, — сказал Атун Фирлис, совершенно трезвый, с потухшими глазами и потемневшим лицом. — Следующей же весной, с твоим разрешением или без него.

— Вы нашли уже новый дом? — спросил Речник.

— Где-нибудь на берегах Яски нам найдётся место… В пещере Скенесов было тепло и тесно. Амора Скенесова доставала из бочки Листовиков, а из тайника — горшки с кислухой. Многие гости пришли со своей едой — с лепёшками, варёными корнями Зелы или засоленной рыбиной. У Фрисса был только ломоть ирхека, прихваченный в лагере у Провала, у Кессы — немного копчёного мяса.

— Для того, кто видел великие города древних, это жалкое жилище и негодная еда, — грустил Сьютар.

— Тот, кто видел руины и прах древних городов, очень рад возвращению, — ответил Фрисс и налил ему ещё кислухи. — Только не шумите, дайте Кессе поспать… Чёрная Речница дремала на своём старом ложе — его так и не разобрали за два года. Она уснула, едва пригубив кислуху, и Речник отнёс её в верхнюю пещеру и долго сидел рядом, глядя на спящую смущённо и нежно. Потом искал, куда пристроить небольшой щит, длинный светящийся кинжал в тёмных ножнах, полосатую броню из прочной кожи, куртку с бахромой и шлем с клыками. «Комната древнего героя,» — усмехнулся Речник, оглядываясь перед тем, как спуститься к общему столу. Гости ждали рассказов о подвигах и о легендарном оружии…

— Теперь ты заберёшь Кессу к себе на север? — робко спросила Сима Нелфи, когда Фрисс ненадолго прервал повествование и потянулся за кружкой. — Вы вместе будете путешествовать и совершать подвиги?

— Если она захочет, — покачал головой Речник. — Но прежде мы предстанем перед Астаненом. Чёрную Речницу должен признать и Король Реки, таковы обычаи…

— Астанен признает, — уверенность Симы была прочнее любой стены. — Наша Кесса — герой и маг! Как будто мы сами, весь Фейр, попали в легенду… «Мало вам двух войн и одной Волны?!» — нахмурился Фрисс, с некоторых пор вздрагивающий при слове «легенда».

— Выбирайтесь из неё поскорее, — посоветовал он и налил немного кислухи и Симе. — Ничего хорошего в этих легендах нет. А мне Кесса не сказала, что научилась магии…

— Это Магия Лучей, — с гордостью сказала Сима. — Вы вместе победите всех магов! «Вот тебе раз… Даже здесь лучи,» — загрустил Речник. «Спрошу у Канфена, кто владеет лучевой магией…»

— Сима, выпадет мирный год — познакомлю тебя с властителем Канфеном, — пообещал он. — Ты тоже маг, и тебя надо учить. Если не начнётся новая, прокляни её весь Хесс, война, отвезу вас с Кессой на Острова, к настоящим магам… К Провалу Фрисс улетел рано утром, оставив Кессу спокойно спать в пещере. Однако перехватить Канфена ему не удалось — повелитель Канумяэ ещё вчера умчался на север, к пещере Дита. Ни с чем выбираясь из лабиринта шатров, Речник наткнулся на незаметный в общем хаосе боевой сарматский корабль. Гедимин и Кэрсин стояли рядом с ним и смотрели друг на друга, скрестив руки на груди. Речник остановился в тени шатра и с тревогой прислушался.

— А ты не подключай воображение, Кэрсин, — тихо сказал Древний Сармат. — Сообщай о том, что видел сам. А видел ты ровно шестнадцать маломощных зарядов тлакантского производства, которые и были взорваны в приречных пещерах. Это всё, что нужно знать Совету Сармы.

— Гедимин, ты понимаешь, на какой риск ты сейчас идёшь? — командир катера смотрел на него, как на безумца. — Что с тобой и твоей станцией сделает Ураниум, как только узнает о твоих делах?

— Не знаю, при чём тут «Идис», — сармат тяжело вздохнул. — Но если говорить о законах… «Необходимое для существования станции оборонное вооружение», так это называется на языке Ураниума. Здесь, на Восточном Пределе, мы ежесекундно под угрозой, и Совету это известно. Думаю, «Райне» тоже не помешает вооружиться. Ты ведь не будешь это оспаривать после столкновения с Волной…

— Я не хочу попасть под трибунал, — медленно, будто каждое слово давалось ему с трудом, выдавил Кэрсин. — Я согласен не выдавать тебя, но когда Ураниум узнает… Фрисс неловко переступил с ноги на ногу и задел шатёр. Шума было немного, но сарматы услышали и замолчали.

— Уран и торий! — Речник поспешно вышел из укрытия и улыбнулся.

— Вы только что прилетели из Энергина? Что там происходит?

— Всё идёт по плану, Фриссгейн, — Древний Сармат, кажется, обрадовался его появлению, зато Кэрсин нахмурился и сделал шаг в сторону.

— Своих драгоценных знорков ты тоже подставляешь, Гедимин Кет, — негромко сказал он. — Смотри… Он пошёл к кораблю. Фрисс удивлённо посмотрел на Древнего Сармата.

— Что-то не то с нашим народом, — пробормотал тот. — Их бы фантазию, да в мирное русло. Не обращай внимания, знорк. Твои ракеты сработали прекрасно, я даже жалел, что ты этого не видишь. Хотя… такие зрелища требуют привычки. Главное, что Волну наши взрывы впечатлили. Верхние Пещеры переполнены разными существами, но выше не поднимается ни одно. А у меня всё руки не доходят сделать для тебя какую-нибудь цацку. Возьми хоть это, может, пригодится. Эти клыки принадлежали Гиайну, кажется, по вашим обычаям это хороший трофей… Он высыпал на ладонь Фрисса три пары красновато-белых зубов, каждый — с указательный палец длиной.

— Немного окрасились, пока отмывал от лишней пыли, — пояснил он. — Обладателей убил взрыв, они сильно «светились»…

— Гедимин, куда мне такие трофеи?