Демонология по Волкову. Сноходцы - Наталья Николаевна Тимошенко

доме и стариковские вещи, и сентиментальные черно-белые фотографии. Просто их положили в самый дальний угол памяти, спрятали под ворохом современной жизни. Не выбросили, сохранили, но не сделали из них культ.

Нужная коробка нашлась, конечно же, в самом дальнем углу, погребенная под большим, свернутым в трубочку ковром. Вытащив нужную папку, Алиса не удержалась, открыла сама. Как и говорил Тимофей Аркадьевич, маленький желтый листик лежал меж старых, пахнущих пылью бумаг. На нем было указано лишь название деревни где-то в Крыму, имя и фамилия: Иван Смирнов.

Глава 7

От Тимофея Аркадьевича они вышли, когда на землю уже спустилась ночь. Небо затянули снеговые тучи, похолодало, начал падать снег, грозящий вот-вот перейти в метель. А если учесть, что поднялся ветер, то все могло закончиться настоящим бураном.

Софи подтянула повыше элегантный шарф, посмотрела сначала на часы, потом на дорогую машину Леона, припаркованную у калитки. Софи не любила монстра, поэтому с легкостью уступила его Владу, взяла седан и теперь, кажется, жалела об этом.

– Что это было? – спросила она, оборачиваясь к Алисе.

Та почувствовала, как по спине пробежал холодок. Конечно, она поняла, что имеет в виду Софи, но решила дать себе время.

– О чем ты?

– О том, как ты успела подхватить старика.

– Просто повезло.

Софи хмыкнула.

– Не делай из меня дурочку, я все видела. Мы обе стояли слишком далеко, чтобы успеть. Но он вдруг начал падать медленно, будто кто-то удерживал его.

Алиса молчала. Что тут скажешь?

– Я не знаю, как это получилось, – призналась она. – Я не умею колдовать, как Леон.

– Но ты несколько раз принимала в себя его тьму, – напомнила Софи. – Это могло что-то изменить в тебе.

– Анжела тоже принимала, но в ней ничего не изменилось. Не думаю, что это сделала я.

Конечно, Алиса врала. Хорошо помнила, как Леон однажды предупреждал ее о возможном воздействии тьмы. Говорил, что Анжела обычная, с ней ничего не произойдет, а вот Алиса, учитывая ее видения, может измениться. И тем не менее, где видения, а где телекинез! Нет, определенно Алиса не могла такого сделать.

Софи долгую минуту рассматривала ее в желтом свете фонарей, затем сказала:

– Думаю, нам лучше переночевать в ближайшем городе.

Алиса с сомнением посмотрела на небо. С одной стороны, это хорошая идея: не рисковать оказаться в буране на дорогом, но небольшом автомобиле. С другой, ей не терпелось попасть в Волчье логово. Да, с тех пор как Леон стер метку, прошло всего два дня, и, наверное, у них еще есть время в запасе, но его определенно мало. Будто прочитав ее мысли, Софи сказала:

– Созвонимся по видеосвязи, не проблема.

– А где мы будем ночевать? – все еще сомневалась Алиса.

Город, возле которого находился дачный поселок, был совсем небольшим. Наподобие того, в котором Алиса и Леон ночевали, когда искали церковь. И сложности с отелями имел наверняка такие же.

– Это не проблема, – пожала плечами Софи, забираясь в машину. – У меня есть квартира, от бабушки осталась.

Алиса удивленно посмотрела на коллегу, заняв пассажирское место. Только сейчас она подумала, что совсем ничего не знает о Софи. С родителями Влада была знакома, о Леоне знала многое. Даже о Тамаре Ильиничне и Марии Антоновне у нее были кое-какие сведения, но вот о Софи она не знала ровным счетом ничего.

– Удивлена? – хмыкнула Софи. – Думала, я из центра области, а мои родители – крутые бизнесмены?

Алиса неопределенно пожала плечами. На самом деле она ничего такого не думала. Вообще не представляла, как жила Софи до того, как попала в Волчье логово. Но, если задуматься, никто в здравом уме и твердом финансовом состоянии работать к Леону не пошел бы. Так что, наверное, логично, что и у Софи были какие-то проблемы в жизни.

– Моя мама – актриса, – без лишних вопросов начала Софи, выезжая на дорогу. – Довольно известная, ты наверняка ее видела, если хоть раз смотрела российские фильмы. Отец тоже известный режиссер, но мама никогда не была за ним замужем. Вообще, знаешь, у нас вся семья такая – женская. Мой прадед погиб на войне, прабабка сама трех дочерей тащила. Бабушка родила мою маму незамужней, деда я даже не знаю. Вроде он женат был, а бабушка у него в любовницах ходила. Она обалденно красивая была в молодости и талантливая. Музыкальный руководитель в местном театре. А дед тоже какой-то шишкой был. Когда бабушка забеременела, он ей квартиру купил, денег дал и велел забыть его имя. Поэтому, когда мама родила меня незамужней, бабушка даже сказать ничего не смогла, сама такая. Тем не менее мой отец в моей жизни участвовал. Как минимум финансово. Мама меня почти сразу к бабушке жить привезла, я ей в Москве была без надобности. Но приезжала часто, у нас с ней хорошие отношения. Отец не приезжал, мама возила меня к нему сама, но деньги пересылал каждый месяц, мы с бабушкой ни в чем не нуждались. Полностью оплатил мою учебу в университете. Хотел, чтобы я в Москву переехала, там училась, но бабушка была уже слаба, я ее не бросила. А когда она умерла, я тем более никуда не собиралась. – Софи вдруг замолчала. И лишь через минуту продолжила: – Мне первое время казалось, будто она рядом. Будто я ее все еще вижу. Леон тогда только-только по телеку мелькать начал, я к нему на прием и пошла. Он уверенно заявил, что мне лишь кажется, дух бабушки вполне себе упокоен и никаких незавершенных дел не имеет. А потом сам позвонил через месяц, предложил у него работать.

– И ты согласилась?

Софи усмехнулась.

– Я им очарована была первое время. До того момента, как с Рафом познакомилась, потом мои очарования полностью в его сторону переметнулись, и с Леоном мы стали просто начальником и подчиненной, без излишеств.

Алиса вздохнула. Вот как надо было. Софи, похоже, правильно истолковала ее вздох.

– Не вини себя, – сказала она. – Я же видела, как это все происходило. У тебя почти не было шансов.

– Почти… – злясь на себя, заметила Алиса.

– Жертва никогда не виновата, – неожиданно резко сказала Софи. – Она не позволяла себя обмануть, не надевала слишком короткую юбку, не ходила ночью домой. Всегда виноват лишь тот, кто сделал ее жертвой. В твоем случае это не ты.

– Я не считаю себя жертвой, – возразила Алиса.

– Не важно, кем ты себя считаешь. В том, что произошло, виноват лишь Леон.

Алиса ничего не ответила. Больше говорить возможности не было,