Приказано поступать по совести - Сергей Елисеев

Отец почти никак не отреагировал. Лишь снисходительная ухмылка отделяла выражение его лица от того, чтобы быть названным безразличным.

- Выходит, ты тоже это заметил. Молодец, хвалю.

- Ты...ты знал?! - воскликнул я от удивления.

- Не знал, но догадываюсь. - флегматично отметил отец - вчера генштаб совместно с чрезвычайным комитетом резко ограничили доступ офицерского состава к данным вешней разведки, полученным за последние полгода. К тому же, СИБ усилил охоту на ведьм и пытается нарыть компромат на самых эффективных армейских командиров. Не знаю, что им ударило в голову, но всё это явно неспроста. Да и так называемая "элита" вдруг закопошилась, буквально наперегонки вывозят деньги в Румынию. Такие вещи тоже не происходят просто так. И это лишь то, что я вижу. А теперь представь себе, сколькое сокрыто от глаз простых смертных?

- И что ты собираешься делать? - спросил я.

- А что я могу сделать? Наше положение сейчас хуже некуда, мы словно меж двух огней. С одной стороны генштаб и американцы, с другой стороны Россия, и все от нас чего-то хотят. Генштаб хочет двадцать четвёртого числа отправить нашу бригаду на учения, на север страны. Они хотят полностью оголить Кишинёв, чтобы некому было его защитить, случись вдруг что. Всё, что я могу сделать - это как можно дольше оттягивать отправку...

- Но что делать мне, отец? - вопросил я.

- Ты должен защитить Еву, ибо никто кроме тебя не может этого сделать. Напишете последние сессии в школе и уезжайте к бабушке с дедушкой в деревню. Я думаю, сейчас на севере страны будет безопаснее всего.

- А как же ты? - я смотрел на него глазами, полными отчаяния и непонимания.

- Буду защищать Родину, - обречённо улыбнулся он, - как делал это всегда. Послушай, Андрей. Возможно, меня больше не будет рядом. Пора тебе становиться мужчиной, пора брать на себя ответственность и защищать близких.

Мне было больно от осознания того, что судьба многострадальной страны и маленького народа практически предопределена. И ещё сильнее сердце обливалось кровью от того, что я ничего не могу с этим сделать. Хотелось рыдать от своего собственного бессилия. Почему так? Почему мы ничего не можем сделать, почему не можем защитить себя? Почему мы не можем сами взять в руки свою судьбу?

- И помни, Андрей, - тихо добавил отец, - всегда поступай по совести. Ведь будучи ведомым только моралью и нравственностью, ты останешься непобеждённым. Держи это у себя в голове. И тогда даже в кромешной тьме ты сможешь найти лучик света.

- Так точно, товарищ полковник. - пробормотал я.

Меня терзало стойкое ощущение того, что отец чего-то не договаривает. Он слишком спокоен и рассудителен, по нему и не скажешь, что мы обречены. Возможно, у него есть какой-то план. Но какой?

Глава 8

20 декабря 2025 года, утро

Ночью мне не спалось. Голова гудела от миллионов мыслей, от безобидных и до самых страшных. Меня терзали размышления о грядущей войне, о неотвратимости судьбы и о бессилии миллионов людей, оказавшихся не в состоянии писать собственную историю. Пустив всё на самотёк и позволив предателям и продажным министрам повелевать нашими жизнями, мы вернулись к тому, от чего изначально пытались отойти. А именно, пока народ будет проливать кровь и делить последний кусок хлеба, предатели, засевшие в высоких кабинетах, будут договариваться с врагами о цене предательства.

Хотя о чём договариваться? "Народные" лидеры Молдовы ещё в нулевых отлично справились с тем, чтобы сдать нашу страну американцам. Они выполнили свою задачу. Отдали нашу независимость, продали нашу землю и экономику западным корпорациям и обрекли многонациональный народ на рабство взамен на кредиты, которые всё равно были разворованы. А козёл отпущения всегда был один - русские. Что бы не произошло, везде был бы найден русский след и Россия вновь стала бы главным виновником всех проблем страны. И пока народ охотно верил в байки, доносящиеся с телевидения и из уст говорящих голов, политики договаривались о том, сколько будут стоить души простых людей.

А теперь, когда два года назад мы отказались подчиняться американцам, они решили добить нас своими излюбленными методами. А именно танками и боевыми машинами, над орудиями которых развиваются демократические знамёна. И ценой так называемой свободы станут десятки, сотни тысяч жизней ни в чём неповинных людей. Такова цена либеральных общечеловеческих ценностей. Забавно, что те, кто громче всех говорит о человечности, являются самым оторванным зверьём, готовым убить десятки, сотни миллионов людей ради своих империалистических амбиций. Тому пример разрушенная Россия и прекратившая своё существование Украина, которая специально была подставлена американцами под удар. Десятки миллионов людей. Исключительно холодный расчёт.

Светало, а сна так и не было ни в одном глазу. И я решил сделать то, что всегда помогало мне разгрузиться эмоционально и отдохнуть от мрачных мыслей.

Стараясь не разбудить отца и сестру, я оделся и покинул квартиру.

Город ещё спал, на улицах не было ни единой души. Горизонт пылал заревом, а холодный воздух бодрил и заряжал энергией на грядущую тренировку. Спустя десять минут пути сначала через центральную улицу, а затем и через дворы, я оказался в лесополосе.

Какой-то умелец давным-давно смастерил на одной из полян самодельный тренажёрный зал. Турники, скамьи, брусья, штанги из труб и покрышек - здесь было всё. А в добавок к лесной тишине и свежему воздуху шёл вид на просыпающийся город, которым, казалось, можно любоваться вечно. Красота!

Я начал тренировку. Разогрев, различные жимы и подъёмы штанги, затем подтягивания и отжимания. Было довольно-таки прохладно, но уже к середине тренировки я был по пояс голый. И плевать на риск заболеть.

- Доброе утро, мил человек! - услышал я из-за спины во время очередного подхода подтягиваний.

Подтянувшись в последний раз, я спрыгнул с турника и обернулся в ту сторону, откуда услышал оклик. Вверх по тропинке, со стороны озёр, ко мне шёл седовласый дедушка лет семидесяти. Ввиду возраста лицо его было всё в морщинах, и шёл он, опираясь на палочку.

- Здравствуйте! - поздоровался я, когда он приблизился ко мне.

-