A-V-A-L-O-N - Владислав Степаненко

Нагрузив всё это добро в тележку, я медленно потолкал её наверх холма к торговому терминалу. Идея моя была проста и если она выгорит, значит, я сумею убрать всю округу, дай только время. Если же нет, то у меня просто напросто не найдётся столько топлива под рукой, чтобы сжечь всё трупы, что в итоге превратится в настоящую экологическую катастрофу, лично для меня.

Я подтащил тележку к квадрату утилизатора и, вытерев потную лысую голову (волосы только–только начинали отрастать) оставленной здесь рубашкой, взял в руку первую винтовку. Мысленно перекрестился и аккуратно бросил её в утилизатор. Как и в случае с НПУ, винтовка на мгновение зависла на границе света и тьмы, а затем вдруг бац! И исчезла с громким хлопком. Я насторожённо замер, не зная чего ожидать… Насколько я понял, если проекту «АВАЛОН» что–то не понравилось, то он и задание по уничтожению или ликвидации не сочтёт лишним создать, но… Время шло, минута за минутой, а ничего не происходило. Затем вдруг возникло окно сообщения, и я испуганно вздрогнул. Но, оказалось, что зря. В сообщении был следующий короткий текст:

├ Состав утилизируемого объекта:

├ Чёрная сталь — 5.915 кг.

├ Наноструктуры — 1.365 кг.

├ Средний циклично–вихревой плазмоид — 1шт. 1.82 кг.

Переместить в квантумный репозиторий или выплатить соответствующую компенсацию?

— О, как… — протянул я задумчиво. «Допустим, выплатить», — выбрал я второй вариант, и мой счёт почти мгновенно пополнился на 180 марок. Общий счёт теперь составлял 336 марок. — Как интересно получается. И если я правильно понимаю, то чёрная сталь, наноструктуры и сложный плазмоид это то, что осталось после утилизации винтовки. Верно, Паук?

Паук: «Да. Но учитывай, что остались только те ресурсы, которые интересуют сам проект „АВАЛОН“. Подобная винтовка при самостоятельном производстве состояла бы из порядка двух десятков разных материалов».

— А квантовый репозиторий выходит что–то вроде моего личного хранилища, что выдал мне «АВАЛОН»?

Паук: «Его выдал тебе „НЕКСУС“, но в остальном ты прав».

— Как интересно получается, а ну–ка… — я бросил в утилизатор ещё девять винтовок и стал счастливым обладателем 1 620 марок. Итого 1 956.

А после этого, когда убедился, что выплата денег мне — это не какой–то глюк системы, рискнул закинуть в утилизатор мой новенький игломет, которым я так ни разу и не воспользовался ещё. Оказалось, что с культёй автомат не то чтобы было очень удобно держать в руках, а потом ещё и целиться из него…

На мой счёт упало 189 марок, но покупал то я его за 270… «А–а–а–а–а!», — дошло вдруг до меня. Это было что–то вроде налога, да? «АВАЛОН» тратил энергию, прочие свои ресурсы на утилизацию предмета и в итоге забирал себе с него около 30 процентов…

Паук: «Ровно 30%».

Как же это всё замечательно получалось. Изначально рассчитывая на помощь утилизатора, я и надеяться не мог, что мне за это ещё и платить будут. Да, процент «сбора», конечно, не маленький. Но если сравнить его с вполне возможным нулём от того, что мне могло перепасть, то получалось вроде как очень даже хорошо.

И следующий час я занимался тем, что скидывал винтовки и пистолеты по одной штуке в утилизатор. Процесс этот был нелёгкий. Эта длинная стальная палка весила около пятнадцать килограмм. И тридцать раз нагнуться за ней, а потом отбросить одной рукой от себя, та ещё физкультура. Да к тому же сверху этого ещё и пистолеты шли.

В общем, к концу часа я снова стал счастливым обладателем некоторой суммы на своём виртуальном кошельке, а именно — 8 655 марок. Это вместе с пистолетами, за которые система возвращала мне 75 марок за штуку. Война — оказывалась очень выгодным бизнесом. Убьёшь так тысячу кзоров и можешь считать себя богачом, но да это мечты, мечты…

Под конец меня обуяла настоящая жадность, и я попытался скормить утилизатору одну из обгоревших винтовок, что валялись вокруг десятками. Даже на мой скромный взгляд она была явно нерабочей. Огнестойкость определённо не была её главной фишкой. Но вдруг прокатит? В итоге, как и следовало ожидать, «АВАЛОН» не то что денег мне не предложил, он и содрал их с меня за то что я решил скормить ему нерабочий утиль. Целых 50 марок отнял, гадина! Посему выходило, что мой эксперимент с телами кзоров мог оказаться разорительным. Ведь мало того, что они по факту нерабочие, так и тела их — органика. Но в любом случае эта интрига немного повесит надо мной. Я–то винтовки разгребать порядком умаился, а что со мной будет, когда я возьмусь за тела — было даже страшно представить.

В то же время, пока я уже окончательно убитой в хлам рубашкой пытался оттереть лицо от грязи, мне на нейрограф пришло два сообщения. Первое: от скилл–рипера. Устройство сигнализировало, что справилось со своей задачей и даже более чём успешно. Вторым: было сообщение от стрижа, что в полуторах километрах от меня в сторону больших чёрных скал (на карте, к сожалению, пока что тоже не было обозначений направления сторон света), пасётся огромное стадо неких серебророгов. На помощь тут же пришла уже закачанная база данных и передо мной появилось изображение животного, что было похоже на нечто среднее между оленем и лосем. За исключением шикарных рогов, которые у него были полупрозрачными. Как описывала местная википедия, это было сделано для фотосинтеза, которым умело пользоваться это животное. Что ж, кажется, в моём меню может появиться мясо… Полтора километра это не далёко, да и оружие новое распечатать — не проблема. К тому же, пора уже было начинать учиться ездить на гравибайке. Тот факт, что у меня шло пассивное обучение этому умению никак не мешало мне пытаться учиться ездить на нём по старинке — путём проб и ошибок.

* * *

К телу варга я спускался неспешно, прокручивал в голове варианты, что с этой туши можно было бы поиметь, помимо навыков. И получалось, что ситуация у меня была, куда ни кинь — всюду клин. Во–первых, в одиночку я эту тушу не сдвину с места. Здесь нужна помощь какого–то конструкта, инженерной смекалки или просто нескольких здоровых мужиков. Ничего из этого у меня под рукой не было. Во–вторых, даже если плюнуть и бросить эту тушу, где она и лежит, я не сумею содрать с неё наверняка очень дорогую шкуру. Даже если чисто теоретически представить, что мне удастся более менее терпимо