Ст. лейтенант. Назад в СССР. Книга 11. Часть 2 - Максим Гаусс

— Но это же спровоцирует загрязнение, причем весьма обширное!

— Это не важно!

Я про себя горько усмехнулся.

Ну да, командование подобные мелочи не волнуют. Вспомнить хотя бы середину двадцатого века — река Теча в Челябинской области послужила местом сброса радиационных отходов, когда нарабатывали оружейный плутоний от первого реактора в СССР. Потом сбросы продолжили в озеро Карачай. А в пятьдесят седьмом вдруг случилась Кыштымская авария на ПО «Маяк». Тогда-то наконец-то и поняли, что такое радиационные отходы и как они влияют на окружающую среду. Впрочем, поняли, но недостаточно хорошо. Реальную картину уже значительно позже показал только Чернобыль. По сути, авария на ЧАЭС, тот взрыв — это очень мощная грязная бомба с обширным загрязнением окружающей среды на десятки километров вокруг. Вот только в этом времени аварии на четвертом энергоблоке ЧАЭС не произошло. Не были сделаны важные выводы.

И сейчас этот полковник говорил — просто сбросьте все в реку! Куда потечёт, там и заражение. Вода, флора, фауна…

Ну, ясно — важнее-то тайну сохранить, чтоб секретная разработка врагу не досталась. А то, что страна не твоя, да и ладно. Как-нибудь само утрясется. Афганский народ даже не поймет, что и откуда. А если повезет, то последствия вообще никто не заметит.

— Мне кажется, это не выход! — тяжко вздохнув, отозвался инженер. — Можно попробовать захоронить останки, прямо там. В мягком грунте.

— Предлагаете тащить с собой лопаты? — усмехнулся кто-то.

Да, у солдат советской армии в полевом обмундировании были с собой саперные лопаты. Ими вполне можно попробовать выкопать яму, заложить туда капсулу и засыпать камнями.

— Это если вообще в горной местности будет такое место! — покачал головой полковник. — И это предложение мне не нравится. Думайте, думайте!

Вновь повисла пауза. Анатолий Петрович отчего-то решил, что обращались к нему.

— Извините меня, я человек не военный. Мое дело — проектировка и конструирование. Но если вам все же интересно мое мнение… Если уровень радиации будет серьезно превышен, то те, кто попытается сделать из топливной сборки грязную бомбу, скорее всего, сами долго не проживут. Реализовать бомбу не так-то просто.

— Из-за острой лучевой болезни?

— Именно. Но про цифры я ничего говорить не берусь. Это вам Курчатовский институт нужно обращаться. Там есть специалисты вроде академика Легасова.

Полковнику все это не нравилось. Старая закалка — ничего не оставлять врагу, ни при каких условиях. А сверху ему по любому сообщили, что это важно, секретно и срыва операции быть не должно. Вот он и нагнетает.

Снова настала тишина. Каждый командир ждал, какое же решение будет принято.

— А если просто взорвать сборку? Чтоб ничего не осталось?

— Крайне не рекомендую этого делать! — оживился инженер. — Не исключено, что от вас в этом случае тоже ничего не останется!

— В общем так… Группе, нашедшей этот спутник, приказываю замерить уровень радиации, по возможности — доложить. Командирам групп разрешаю самостоятельно принимать решение на месте, но ионизирующие материалы не должны попасть в руки противника. Это ясно?

— Так точно!

— Все, совещание окончено. И так много времени было потрачено впустую. Группам получить снаряжение и пулей к вертолетам! На все не более получаса!

Совещание закончилось.

Мы с Игнатьевым сразу же отправились к остальной группе. Чтобы не терять времени, я ещё до совещания в штабе, назначил прапорщика Корнеева старшим и сразу отправил их на склад РАВ, подбирать нам экипировку и вооружение. Выбор имелся достаточно большой, но все равно были ограничения.

Когда мы подошли и спустились к складу вооружения, часть наших уже переоделась в знакомые, но слегка модифицированные КЗС, поверх которых пошли маскхалаты расцветки «Березка» в песчаном исполнении. Разгрузки, бронежилеты. Ботинки. Шлемы брать не стали — неудобно.

Нас было шестеро — группа неполная, но это никого особо и не волновало. Работать можно.

Из оборудования, радиостанция «Малыш» с комплектом батарей, бинокли и пара дозиметров ДП-5. Еще был комплект инструментов, для разборки космического аппарата.

Вооружение стандартное — Шут, как снайпер, получил СВД. Самарин — ПКМ с тремя коробами по двести патронов в каждом. Тяжеловато, конечно, но ему не привыкать таскать такой груз. Дополнительно гранаты, дымовые шашки, сигнальные ракеты.

Все остальные по стандарту выбрали автоматы Калашникова с оптикой ПСО-1 и гранатомётами ГП-25, к ним тройной боезапас.

Пока мы готовились, внезапно дверь подвального помещения открылась и внутрь вошёл полковник Хорев, хотя его тут вообще быть не должно. За ним стоял ещё кто-то в полевой «Афганке», но без погон. Руках у него был достаточно большой свёрток.

— Здорова, воины! — гаркнул офицер с порога. Было видно, что Хорев в относительно хорошем расположении духа. — У меня для вас новость. Хорошая. Это представитель Тульского оружейного завода, один из ведущих экспертов. Евгений Иванович, вам слово!

— Всем здравствуйте! — вежливо, но твердо произнес гость, выйдя из тени. — Знаю, что времени у вас мало, поэтому много говорить не буду. У меня с собой есть принципиально новое оружие, которое проходит финальный этап полевых испытаний. Но полигон, это полигон, в боевых условиях все совершенно иначе. Вам ли не знать… Главный конструктор ТОЗ, Петр Иванович Сердюков настоял на том, чтобы вы проверили в бою этот экземпляр, разработанный по заказу ГРУ и КГБ СССР. Представляю вашему вниманию, винтовку снайперскую специальную, так называемый ВСС «Винторез»!

Он развернул свёрток. Нашему взору предстала компактная снайперская винтовка с глушителем.

Едва я увидел ее, аж присел от нахлынувших эмоций. Черт возьми, да это же легендарный Винторез! Я с таким вторую Чеченскую кампанию прошел, в Осетии был. В Ливии, но там мы уже перешли на новые Калашниковы. У меня аж руки зачесались — захотелось поскорее взять винтовку в руки!

Оружейник принялся за описание Винтореза.

— Здесь используется новый калибр 9 на 39 мм! В качестве оптики здесь установлен уже знакомый вам прицел ПСО-1, магазин на десять патронов. Есть на двадцать, но они пока в работе. А главное, у этого оружия — интегрированный глушитель. Два режима огня, одиночный и автоматический. Кстати, на ее базе сейчас разрабатывается специальный автомат, но он пока не готов. Главное особенность, пуля здесь очень тяжёлая, она пробивает все известные бронежилеты третьего класса. Сейчас я продемонстрирую, как ей пользоваться.

Евгений Иванович быстро показал сборку-разборку оружия, принцип использования.

Я все это знал. На автомате.

— Образец только один? — уточнил полковник.

—