Третья книга. Пришельцы из неизвестно откуда в известно когда. Первая часть. Аврал и Размах - Антон Стариков

возможность хоть что-то выгадать или получить из ЛЮБОЙ ситуации. Азарга упорно пытается понять, как извлечь максимальную пользу из того что есть на данный момент... его мысли сложны и запутаны как звериные тропы... убаюкивающий свет изумрудов под потолком заставляет его невольно прикрыть глаза и расслабиться, продолжая разыскивать нужный ему путь в голове...

Неожиданно и без всякого приглашения на диван рядом с немного опешившим мужчиной приземляется какая-то девица. Яркая красавица с рыжими как огонь волосами, пылающими страстью и одновременно глубокими как омут глазами, лицом богини и телом... кхм... манящим множеством удовольствий телом, так отличающимся пышностью форм от женщин степи и изящных, похожих на только что оформившихся девушек эльфиек-сопровождающих! На девице лёгкое-открытое и короткое-короткое платье из красиво переливающейся фиолетовой ткани, на лице у неё несколько вызывающая, но в целом добрая улыбка, судя по находящемуся при ней изящному мечу в украшенных каменьями ножнах, её нельзя причислить к слугам цитадели... но и воин (воительница) на службе вряд ли бы позволил(а) себе столь вызывающий наряд.

- Привет, - без всякого смущения первой представляется щедро одарённая природой девица, да и сидит она скорее по-мужски (но подобной красавице в столь откровенном и женственном наряде это легко можно простить!). - Я Василиса. А ты кто такой? Что-то я раньше не видела здесь твоего лица? -

- Меня зовут Азарга, я пленник вашего клана, здесь жду встречи с кем-то из старейшин клана, - мгновение подумав и хорошо скрыв секундное раздражение, всё же решил проявить вежливость и представиться зайсан. Девица конечно — страшная нахалка, но не сделала ему ничего плохого и вообще находится у себя дома, а значит вполне возможно своим возмутительным поведением и вовсе не нарушает никаких местных обычаев. Открыто носимое оружие и прямо брызжущая из неё уверенность в себе неопровержимо свидетельствуют о её принадлежности как минимум к воинскому сословию, как максимум к знати. Азарге не с руки ссориться с такой как она, тем более по столь ничтожному поводу.

- А-а-а! - радостно воскликнула девица. - Слышала о тебе — ты вождь недавно разбитых степняков с юга! -

- Всё верно, - сохранив спокойное выражение лица подтвердил зайсан... лишь глаза его похолодели не в силах скрыть истинных чувств. - Нас разбили, меня взяли в плен. -

- Ну что ж бывает, - неожиданно благожелательно, с пониманием отреагировала на его ответ новая знакомая. - Говорят, против вас бросили такие силы, что немногие смогли бы устоять, - чуть понизила голос и доверительно склонилась к мужчине, - мало-мало не был поднят вопрос о том, чтобы спустить на вас кровавых стражей... но потом всё же решили обойтись без них. -

- Кровавых стражей? - против воли заинтересовался пленник.

- Это живые мертвяки, - без проблем пояснила девица, - не такие тупые и медленные как зомби, лучше. Обычно их делают из павших на поле боя воинов: несколько некромантов проводят обряд и вуаля — готов сильный и быстрый боец, способный перепрыгнуть дерево или крепостную стену и легко разодрать рыцарские латы отросшими когтями. Клан постоянно использует таких против самых опасных врагов! Если когда-нибудь увидишь на поле боя голых, быстрых и абсолютно красных ублюдков с чёрными глазами, то знай — сейчас тебя точно начнут рвать на куски! -

- Понятно, - заторможено кивнул Азарга, пытаясь представить себе описанных существ... у него не очень получалось, но в любом случае выглядело это всё как жуткая жуть! Ему бы очень не хотелось, дабы подобные порождения магии когда-либо обрушились на воинов или кочевья его людей.

- Слушай, - неожиданно насела на обмякшего собеседника девица, - будь другом, расскажи мне о своём народе и на кой вы сюда припёрлись. -

- Зачем? - вяло поинтересовался Азарга, пытаясь уложить в голове сведения о наличие в распоряжении чужаков живых мертвяков: слабых и тупых или сильных и быстрых. О наличие тех, кто может их создавать.

- А интересно! - не скрывает намерений настойчивая девица. - Вы вроде бы серьёзные ребята раз сумели напрячь клан, да ещё пришли издалека. Ну расскажи... что тебе жалко?! О себе, о своём народе, о других народах, о степи и о землях за ней! Мне всё хочется знать! -

И Азарга.... рассказал: внезапно (и очень нехарактерно) для себя почти сразу проникшись к рыжеволосой каким-то прямо скажем неестественным доверием, короче говоря распустил язык как баба, незаметно разболтав даже то, о чём и вовсе не следовало упоминать! Много говорил о Карокаруме и Керулене и других знаковых для монгол Халхи местах, о дворе Великого хана и борьбе разных партий при нём, о походах в Китай, но больше о своём собственном народе, о постоянной внутренней конкуренции среди составлявших его племён и родов, о непрекращающимся ни на день внешнем влиянии (скорее давлении) на них ойрат и монгол, делился планами, надеждами... и страхами (хотя последние никогда не открывал даже ближайшим друзьям, даже матери, сёстрам или жёнам). Его новая знакомая очень внимательно слушает его, часто её всегда вовремя возникшие вопросы помогают ему чётче-правильней-понятней сформулировать зыбкую или ускользающую мысль, её не интересует какая-то определённая тема — она готова выслушать всё, о чём ей хочет поведать зайсан, с подкупающе неподдельным интересом расспрашивает о его семье и предках, взаимоотношениях с подрастающими сыновьями. Разговорившийся мужчина не замечает, как изменился зал вокруг него, он не осознаёт пропажи сопровождающих его эльфиек, не видит, что вместо стен по периметру зала клубится густой фиолетовый туман. Полностью расслабившийся баргут отпустил себя, он говорит... и говорит... рассказывает... испытывая огромное облегчение выпускает на волю скопившиеся в тесноте разума мысли... как никогда в жизни открывается до самого дна... Ему легко и радостно на душе! Сияющие словно два багровых солнца глаза рыжеволосой лечат душу и излучают тепло, даруемый ими свет везде и повсюду, он наполняет и одновременно растворяет в себе....

….. Неожиданно Азарга очнулся! Очнулся вроде бы после сна, по крайней мере его шея слегка затекла, в теле ощущается знакомая вялость, а в глазах чувствуются остатки ''песка'' и вообще почему бы и нет? Он вполне мог задремать на мягком диване, незаметно унесённый в страну снов плавно струившимся потоком мыслей. Однако зайсан сомневается... слишком хорошо он помнит свой сон, слишком тот подробен и необычен для сна, да и произнесённое имя собеседницы не спешит исчезать из его памяти. Азарга не уверен, но подозревает, что сон не просто сон, ну а окружающие его последнее время