Последняя фантазия. Эндшпиль - Григорий Семух

отряд преодолел половину империи, добравшись до ее юго-восточных окраин и потратив на дорогу почти половину месяца. Я едва ли не каждый день бился над вратами и телепортом, но успеха достичь пока не удалось. Мерзкая тварь, поселившаяся у меня в голове (впрочем, это, наверное, я у нее в голове поселился) не давала мне спать. И пусть захватить контроль у кошмара больше не получалось, он точил меня морально.

— Не работает? — равнодушно взглянула на истлевающие куски разрубленных звездных врат Линда.

— Нет.

— Что не так?

— Да все то же, — я окончательно развоплотив огрызки врат, создал их заново, только в уменьшенном варианте, размером с тарелку. — Я не знаю как это работает и не могу изменить функционал. Пока врата я держу своим воображением — все работает.

В стальных кольцах порталов вспыхнула сияющая мембрана перехода и в одно из колец тут же полетела фляга с водой, вылетев обратно из второго.

— Видишь, все работает. Но если я попытаюсь воплотить их так, чтобы они работали без меня, — я подозвал одного из бойцов, вручил ему металлический бублик портала и кивнул чтобы отходил, — то ничего не получается.

Врата в руках у бойца погасли, стоило ему выйти за пределы досягаемости моего воображения. Он остановился, держа в руках безжизненный металлический бублик, а Линда с интересом взглянула на меня.

— Но ведь так всегда и бывает — сложный магический артефакт работает только в руках того, кто его создал. Он, — девушка кивнула на «ворона», — не понимает принципа работы, соответственно, не может поддержать работу портала.

— Но я-то понимаю! — я снова зашвырнул в портал рядом с собой многострадальную флягу, — у меня портал функционирует. Я хочу переписать устройство, хочу организовать некий подпространственный коридор. Да, сейчас портал не работает, но я ведь могу снова его запустить, — я махнул бойцу рукой и тот поспешил ко мне, — видишь!

Копия звездных врат в руках солдата снова засветилась мерцающей мембраной перехода, но пропавшая фляга из портала не появилась.

— Вот куда она делась? — задал я риторический вопрос, имея в виду флягу. — Не малейшего понятия не имею. Как ее достать тоже не знаю. Почему у меня не получается перестроить систему? Если изначально в функционале врат не заложено такой возможности, то почему я просто не могу взять и внедрить этот функционал в них?

— Может быть, это просто невозможно? — пожала плечами Линда. — Не все в этом мире можно создать.

— Все возможно, — упрямо покачал головой я, — просто у меня не получается.

— Значит, ни у кого в этом мире не получится.

— У них же получилось, — я махнул рукой на врата, — я всегда считал себя великим фантазером, но оказалось что это не так! Я могу повторить за другими, могу перекомпоновать то, что создано другими по-новому, но я за все время — и сейчас мне это стало особенно ясно — не создал ничего принципиально нового.

— Ты создаешь невероятные вещи… — начала было Линда, но я ее перебил.

— Это плагиат. Я все это видел, все это придумали до меня. Черт. Хренов постмодерн. А ведь если так взглянуть на мою карьеру, то я ведь и правда ничего не создал, только деконструкция и переосмысление…

— Я совсем перестала понимать, что ты говоришь.

— А, неважно, — я махнул рукой, — чего там? Разведчики вернулись?

— Так точно, — доложил ворон все это время мнущийся рядом с нами и не посмевший прервать разговор. — Господин На Дель был прав, караван уже рядом.

— Хорошо, — я сверился с листочком, на котором были выписаны примерные даты сбора податей в разных частях империи. — Собери людей, выдвигаемся.

Да, На Дель всегда прав. Здесь, на самом краю империи, на границе с халифатом, тоже неспокойно. Империя и император далеко, а вот халиф и халифат близко. Культура, вера и деньги бродят через границу, не слишком обращая внимания на приграничные посты, способные задержать людей, но не слова.

Слова ходили между государствами, вот только из халифата, ввиду его близости, слов приходило значительно больше. И местное население было куда ближе к халифату, чем к империи.

Здешние края в свое время собственно и были откушены империей от ослабевшего халифата, но своими до конца не стали. Слишком далеко лежат эти земли, слишком отличаются от остальных имперцев люди, которые здесь живут, как внешне так и культурно. У местных чародеев даже магия какая-то другая.

Император наверное и рад был бы сплавить этот регион обратно халифату, ибо толку от этой гористой местности не было никакого, кроме, разве что, самой дальней имперской военной базы. Именно она, по идее, должна была принять на себя удар, если враг решит напасть с этого направления, а гористая местность позволит удерживать противника до подхода основных сил… Пожалуй только за этим горцев и держали в составе империи. Других причин, кроме их воинственности, на самом деле как мне показалось мнимой, не было.

Здешние были больше похожи на халифатцев — достаточно расслабленный, ленивый народ. Про халифатцев ходила забавная присказка — «Когда халифатец останавливается, если есть возможность сесть, он тут же сядет. Если может лечь — он ляжет. Если может поспать — он поспит». Проторчав в тутошних местах некоторое время, разведывая обстановку, я был вынужден с этой присказкой согласиться. Тут даже слово обозначающее временную остановку каравана, звучало как «приземлиться». Интересный народ, и несмотря на казавшуюся лень и сонливость — вспыльчивый. Поджечь их, как я думал, будет очень легко.

— Слыхали, — произнес я, непривычно растягивая гласные, и глотая некоторые буквы, как тут заведено, отчего слово звучало скорее как «лхаали», и накрутил на палец прядь густой бороды, висевшей на моем лице словно грязная мочалка, — слыхали, а на севере-то война.

— Слыхали, как не слыхать, — ответил мне один из выпивох, что сидел за барной стойкой с кружкой пива, и сидящие поодаль бородачи тоже закивали.

Я с небольшим отрядом, тщательно загримированные под местных, бухали в этой таверне с самого утра. Солдатики мои искусством магической маскировки, как я, не владели, так что прикидывались представителями одного из местных народов, всюду ходивших замотавшись в тряпки с ног до головы, оставляя только глаза. Этих кочевых дикарей частенько нанимали в охрану, ибо воинами они были серьезными, так что никаких подозрений группа закутанных