Млечный Путь, 21 век, No 1(50) 2025 - Уистен Хью Оден

- Значит, у тебя открылась способность внушения. Или она и раньше была?

- Не замечал. Но сегодня я очень сильно захотел вернуть тебе подарок. Я не собираюсь злоупотреблять...

- У тебя и не получится. Просто так отдавать приказы не сможешь, только если понадобится восстановить справедливость. Как сегодня. Потому что ты - Защитник. Спасибо тебе.

Коля помолчал и продолжил:

- Ты меня прости. Я хотел тебя предостеречь. Зря рассердился тогда на тебя. Не разговаривал. Был неправ. Это твое дело - раскрывать или не раскрывать свои способности. Каждый сам решает. Ну что, мир?

- Мир.

***

Прошло несколько лет. Мальчики, ставшие закадычными друзьями, окончили школу, затем отделение психологии в престижном вузе и поступили на работу в один и тот же институт, созданный спонсорами, пожелавшими остаться неизвестными. Институт назывался НИИЯС - Научно-Исследовательский Институт Ясновидящих Специалистов. Институт ставил перед собой амбициозные цели -- разыскивать детей и подростков, обладающих уникальными способностями в духовной сфере. Специально обученные люди, видящие на духовном плане то, что не подвластно обычному зрению, посещали школы, колледжи, училища; разговаривали с трудными подростками, на которых указывали учителя, как на совершенно не поддающихся процессу обучения учеников. Искали детей "индиго", обладающих темно-синей или фиолетовой аурой. Делалась ставка на то, что такие дети - это новая раса людей, наделенных особой чувствительностью и телепатическими способностями.

Через десять лет эта деятельность дала первые всходы. Воспитанные в среде себе подобных, эти люди, обладая мощной интуицией и нестандартными способностями в самых разных областях, в том числе науке управления, стали занимать руководящие посты в обществе. Основное внимание уделялось педагогике, так как воспитание детей - главная задача любого общества, которое хочет жить и развиваться.

Была и обратная сторона медали. Если видишь насквозь человека с его мелочными интересами - жадностью, завистью, стремлением обогатиться и возвыситься, - то жизнь превращается в путешествие по кругам ада. Только в единичных случаях можно помочь таким людям очиститься - и для этого они сами должны захотеть измениться. Таких случаев было немного - раз, два, и обчелся.

Тем не менее, контуры будущего, пока еще весьма удаленного, скоро начали проступать сквозь все сложности работы с новыми людьми - будущего, в котором не будет войн и раздоров, а установится светлое братство людей, объединенных единым желанием: трудиться совместно для воцарения на планете Земля справедливого общества, где каждый человек будет оценен по достоинству, и каждому воздастся по заслугам. Самой востребованной и почитаемой профессией станет просветительская работа, потому что именно от Учителя будет зависеть, станет ли продолжаться бесконечное соперничество между людьми, переходящее из горячей фазы в холодную и снова в горячую, или же люди смогут, наконец, преодолеть разногласия и переступить через сиюминутные амбиции, чтобы сохранить цивилизацию и нашу Землю от разрушения.

Дмитрий РАСКИН

НОВОЕ ПРОШЛОЕ

I

С профессором Уальбером я познакомился на горнолыжном курорте. Сам он на лыжи уже не вставал по причине довольно-таки преклонного возраста, но наслаждался видами, воздухом и зрелищем румяной жизнеутверждающей юности в яркой спортивной экипировке.

Сейчас мы с ним на веранде отеля в креслах. Профессор под пледом, в руке бокал виски, седая борода в лучах остывающего солнца кажется еще более респектабельной, чем на самом деле. Выражение чуть усталой и слегка ироничной мудрости на лице - сейчас казалось, что он даже несколько сдерживает себя, а дай он себе волю, мудрости, усталости и иронии было б куда как больше у него.

- Вам, профессор, вполне можно было б сниматься в рекламе какого-нибудь пенсионного фонда, - говорю я.

Те отношения, что у нас с ним уже сложились, вполне позволяют мне такой стиль общения.

- Ценю ваш профессиональный взгляд, Хендерсон, - салютует мне бокалом Уальбер.

(Дело в том, что я пиарщик.)

- Кстати о профессионализме, так чем конкретно занимается ваш институт памяти?

- Полное наше название "Институт моделирования и коррекции памяти". Так что выводы делайте сами, молодой человек, - ответил он, разливая новую порцию виски по нашим бокалам.

- Неужели?!

- Да, именно.

- Но как такое возможно?!

- Манипуляция с вашими нейронами, этак на грани с насилием над вашим мозгом, плюс имплантация элементов искусственного интеллекта с целым рядом программ производящих заданные "картинки", которые ваш мозг будет принимать за "свои" (за одно уже это, придет время, будет нобелевка), плюс ваше большое желание, плюс наша активизация ваших механизмов самовнушения, плюс раскрепощение образного вашего и ассоциативного мышления... в общем, здесь еще много и много плюсов. Словом, наша программа - одни сплошные плюсы. Извините за каламбур, конечно, но уверен, вы, Хендерсон, ко мне снисходительны.

- Получается, вам по силам устранить какое-либо мучительное для вашего пациента или же постыдное воспоминание?

- В общем, да, - кивнул профессор. И тут же, нарочито: - Но лучше таковыми не обзаводиться, молодой человек. Уж поверьте моему опыту.

- А вы можете...

- Сделать воспоминанием то, чего вообще не было? - не дослушал меня он.

Я вообще-то хотел спросить не это, но когда он сказал! Я поперхнулся и энергично закивал.

- Можем, - сказал профессор, - сделать небывшее бывшим. По желанию пациента можем переупрямить, перехитрить его судьбу. Обратим ничто в бытие... в бытие его памяти. И эти его воспоминания ничем не будут отличаться от настоящих его воспоминаний о действительном, непридуманном, не сочиненном в моей лаборатории прошлом, уж поверьте.

- Но вы же производите никакое не бытие, а фикции!

- Для пациента, заказчика они совершенно реальные, - демонстративная невозмутимость профессора. - К тому же, не производим, а помогаем его сознанию, его коре и подкорке сделать своей реальностью то, что, по тем ли иным причинам, стало для него важнее всего. Насильно здесь ничего не получится. Это, Хендерсон, я упреждаю следующий ваш вопрос.

- Но ради чего все это?! - вырвалось у меня. - Во имя?!

-Неудачник сознает себя прожившим успешную жизнь. Несчастный становится счастливым. Бездарный оказывается талантливым, гениальным, вспоминает свои озарения и открытия. Упустивший собственную любовь предается воспоминаниям о том, как любил и был любимым... Во имя милосердия. Неужели непонятно?

- Не знаю, конечно, но я чувствую, что-то в этом не то. Не то и не так... - сбиваюсь, не нахожу аргументов я.

- Человек без поступков вдруг оказывается прожившим насыщенную жизнь. Он не убоялся выбора, он был смел, решителен, честен, добр, - продолжает, вдохновляется профессор. - Не имевший смысла прожитой