Исходный код спасения - Георгий Георгиевич Смородинский

Первая крепость Октагона стояла на холме, склоны которого представляли собой каскад оборонительных укреплений, вроде тех, что были в космопорту на Луоне. Все живые или погибли, или ушли, но кристаллы продолжали нести свою службу. В воздухе летали квадратные дроны, между укреплениями ездила ремонтная и строительная техника. У входа в крепость дежурил десяток механических стражей, но нас никто из них остановить не пытался.

Оставив автомобиль на стоянке, мы зашли в здание и оказались в просторном зале с экранами, панелями, пропускным пунктом и ржавыми торговыми автоматами.

В дальнем левом углу по полу лениво ползал большой робот-уборщик. Возле проходной дежурили два шестилапых меха-охранника, похожих на тех роботов-пауков, которые атаковали нас на Талее. Эти были заметно меньше размерами, легче вооружены и управлялись, скорее всего, нейросетями.

Вся эта движуха вокруг крепости выглядела насмешкой. Сюрреалистическим издевательством над здравым смыслом. Строители, ремонтники, уборщики, стражи… Зачем нужна эта клоунада? Для кого они играют этот идиотский спектакль? Нет, можно допустить, что свихнувшиеся кристаллы просто продолжают выполнять свои функции, но им же кто-то выдаёт указания? Зачем управляющему кристаллу крепости все это нужно? У него ностальгия? Или окончательно поехала крыша?

Хотя последнее вряд ли. Слишком уж четко всё функционировало. Никаких признаков хаоса или бессмысленного повторения действий. Дроны перемещались по правильным маршрутам, ремонтники исправно чинили повреждения, а стражи стояли там, где и должны стоять. Это не было похоже на работу машины, потерявшей связь с реальностью. Это больше походило на подготовку… Вот только к чему?

Сквозь пропускной пункт мы проходили минут пять, и это тоже выглядело форменным идиотизмом. Да, крепость не кондитерская фабрика, чтобы обойтись одним турникетом, но тут был явный перебор с безопасностью. Одних только бронированных дверей я насчитал целых семь! Нет, никто нас не просил предъявлять пропуска, но открывались эти двери не быстро. Примерно как в плохом грузовом лифте. И все это в мире искусственных интеллектов, способных обнаружить чужака за километры от крепости. К слову, на станции связи Луоны был всего один турникет. Как на той самой кондитерской фабрике.

— Через эту проходную заходили только старшие офицеры и их обслуга, — очевидно, почувствовав мои мысли, пояснила подруга. — Все остальные пользовались другими пропускными пунктами. В крепости их ещё девятнадцать.

— Да плевать на них, — ответил я в тот момент, когда за нами закрывалась последняя дверь. — Говори, куда нам сейчас?

Миновав проходную, мы оказались в просторной приемной с ресепшном. Большой неработающий экран над стойкой секретарей, портреты на стенах, вазы с засохшими деревьями, потрескавшиеся диваны и большой аквариум без воды, с песком, камнями и рыбьими скелетами. Похоже на холл какой-то недешевой гостиницы. Когда-то, в смысле, было похоже. У роботов неплохо получается вытирать пол и убирать мусор, но за растениями и аквариумными рыбками они ухаживать не умеют. Ну и мебель им тоже до лампочки. На диванах они не сидят, для этого нужно как минимум иметь настоящую задницу.

— Вторая дверь слева, — подсказала подруга. — Приложи к панели браслет.

— Как-то все у нас очень гладко выходит, — взяв меня за предплечье, мысленно произнесла Айна. — Мне неспокойно.

— Ну хоть раз у нас должно хоть что-то пройти гладко? — подойдя к двери, я коснулся браслетом панели. — Сай вон спокоен, и ты успокойся. Сама же говорила, что все у нас должно получиться.

— Я такого не говорила! — возмущённо выдохнула напарница. — Наоборот…

— Опять ты про свои вероятности? — я улыбнулся и, сделав приглашающий жест, пропустил девушку в открывшуюся дверь. — Если сильно переживаешь — пообещай меня поцеловать. Это бьет любые проценты.

— Обещаю! — тут же произнесла Айна. — Нужно было, чтобы ты сам попросил об этом.

— Шесть раз, — пропуская кота, с улыбкой произнёс я. — Мы же должны двигаться по возрастающей?

— Хорошо, шесть, — с досадой ответила девушка. — Но ты вымогатель!

— А ты суеверная, — сдержав улыбку, произнёс я. — Расскажи кому — не поверят. Умная современная девушка, с разумом, не уступающим высококлассным искусственным интеллектам, — и такое Средневековье. Впрочем, мне очень нравятся твои суеверия.

Пройдя в дверь, мы оказались в комнате с лифтом, и направились к нему. Двери были открыты. Внутри кабина не сильно отличалась от тех, которыми я пользовался в Москве. В офисных зданиях ставили очень похожие, только раз в десять поменьше. В этом лифте можно было спокойно перевозить африканских слонов.

Серебристые стены, элементы декора и огромный экран-зеркало в торцевой стене. Не было только кнопок с цифрами — их заменяла стандартная панель с пластиной и индикаторами.

Дождавшись, когда зайдёт кот, я коснулся браслетом пластины, двери закрылись, и мы поехали вниз.

— Да, суеверная, — опустив взгляд, со вздохом произнесла Айна. — Станешь тут суеверной, когда только это работает.

Тон, которым говорила напарница, мне совсем не понравился.

— Вот смотри, — я взял принцессу за плечи и развернул ее к зеркалу. — Видишь?

— Что я должна там увидеть? — устало поинтересовалась Айна.

— Себя и меня. Мы с тобой хорошо смотримся, — с улыбкой пояснил я. — Не понимаю, чего ты ломаешься. Давно бы уже поженились.

Только так! Никакие разумные доводы и подбадривания не сработают. Остаётся одно — разозлить. Все эти поцелуи и женитьбы — обычные инструменты. Возможность сменить тему и не думать о том дерьме, в которое мы с ней погрузились. И ещё — это способ привести девушку в чувства. Да, Айна — мечта для меня, но все это — ненужная лирика, до которой ещё нужно дожить. Сейчас же она в первую очередь моя напарница, от внутреннего состояния и правильных действий которой зависит исполнение той самой мечты. При этом слабых мест у неё практически нет. Только мама и мои глупые приставания. Воспоминания о матери нагоняют на Айну тоску, поэтому остаётся только одно…

Это сработало. Как только до Айны дошёл смысл моих слов, глаза девушки полыхнули. Вырвавшись из моих рук и чувствительно приложив меня своим ранцем, принцесса обернулась и, глядя снизу вверх, прошипела:

— Ты когда-нибудь уже успокоишься⁈

— Ну вот, теперь и ты успокоилась, — я улыбнулся, подмигнул девушке, и в этот момент кабина остановилась.

Двери лифта открылись, явив широкий коридор с очень высоким потолком и голыми стенами.

По левой стороне в стене виднелись