Продавщица 4: А с платформы говорят… - Анна Наумова

— Да нет же, нет! Тут, в общем, такое! Такое! — и «химичка» сунула мне в руку что-то розовое и непонятное. Я машинально взяла протянутую вещь, раскрыла ладонь и едва не завопила от ужаса.

— Что это? — брезгливо спросила я, держа за кончик что-то похожее на… человеческое ухо! В голове моей появилось самое очевидное, но от этого не менее нелепое предположение. — Вы все-таки оторвали Илье ухо? С ума сошли? Парня покалечили! Это же статья! Скорую вызвали?

— Восьмой «Б»! Восьмой «Б!» — продолжала истерить «химичка» и вцепилась в мой рукав мертвецкой хваткой. — Вы пойдемте, пойдемте, Дарья Ивановна!

Не понимая, причем тут класс, в котором Вилена Марковна только что проводила урок, я двинулась вслед за ней, поняв, что «химичка» на грани истерики, и лучше выполнять все ее требования. Не ровен час, она и мне уши оторвет, а мне они еще пригодятся. По меньшей мере, пока я работаю завучем, и должна выглядеть презентабельно.

Из аудитории, куда меня на буксире притащила находящаяся на грани безумия Вилена Марковна, выбегали восьмиклассники.

— Стоп! Стоп! Назад! Буфет подождет! — зычно крикнула я и чуть ли не силой впихнула ребят обратно в класс. Те недовольно подчинились. Это были не ершистые пятиклассники, вроде того, которому я утром одолжила ботинки, а уже девушки и юноши, находящиеся в завершающем этапе детства и начинающие свой взрослый жизненный путь…

Конечно же, они уже знали, кто я, поэтому молча стояли у своих парт, тревожно ожидая, что будет. Почти такие же ребята, как те, с которыми я в далеких шестидесятых ходила в поход… Можно, наверное, и с этими было бы сходить. Этакий советский «тимбилдинг». Эх, даже жаль, что меня, как заведующую учебной частью, освободили от классного руководства…

— Вот! Вот! — Вилена Марковна подлетела к первой парте и принялась тыкать своим длинным указательным пальцем в сидящих за ней ребят — высокого нескладного парня с волосами по плечи и сидящую рядом с ним веснушчатую круглолицую девочку. Лица обоих показались мне знакомыми.

— Волосы! Уши! Вот! Нельзя! — рыдая, всхлипывала истеричка. — Я! Ему! А он! Вот! — и она продолжала тыкать ухо мне под нос.

— Да заберите вы уже эту дрянь! — рявкнула я. — Что происходит? Где скорая?

Стоящий у первой парты парень с длинными волосами (прическа, не очень типичная для советского школьника) спокойно и доброжелательно посмотрел на меня и ответил:

— Ничего не понимаю. Вилена Марковна подошла ко мне, оторвала мне ухо и убежала… Вот, видите? — и он чуть приподнял волосы. На месте правого уха зияла аккуратная дырочка.

Я стояла, как вкопанная, переводя взгляд то на парня, то на девчушку, смотрящую на него испуганно и тревожно, то снова на рыдающую Вилену Марковну. Поняв, что никакой адекватной реакции от нее сейчас не добиться, я аккуратно вывела учительницу за локоток в коридор и сказала:

— Идите умойтесь и в медпункт загляните, Вам там капелек успокоительных накапают… Давайте, давайте.

Размазывая слезы по лицу, Вилена Марковна, мигом растеряв весь свой надменный вид, направилась в указанном направлении. А я тем временем вернулась обратно в класс.

— Ну? — вновь обратилась я к парню. — Как тебя зовут?

— Костя… Константин, — поправился парень, солидно расправляя тощие плечи.

Я уловила в его голосе едва знакомые нотки, но пока не спешила делать выводы.

— И что же произошло? — полюбопытствовала я, глядя на розовато-бледное ухо, лежащее перед парнем и его соседкой по парте.

— Я же говорю, — залихватски снова начал врать парень. — Вилена Марковна…

— Я с Виленой Марковной сама разберусь, — перебила его я. — Я в курсе, что вы все ее терпеть не можете, но так издеваться над человеком — это чересчур. Что произошло? Каким таким чудесным образом тебе, Костя, оторвали ухо, и ты мигом успел остановить кровь и отмыть все следы, даже не выходя в коридор? И теперь тебе, по-моему, даже не больно. Я, конечно, не доктор, но, по-моему, при травматических ампутациях люди ведут себя по-другому…

Класс молчал. Потом то там, то тут начали раздаваться усиленно сдерживаемые смешки. А потом и вовсе разразился хохот.

* * *

Спустя несколько минут, когда рыдающие от смеха восьмиклассники пришли в себя, я вновь допросила Костю и выяснила, что произошло. Немного поломавшись, старшеклассник раскололся. Выслушав историю, я и сама едва удержалась от того, чтобы не засмеяться в голос.

Когда Костя был еще маленьким, он как-то, отдыхая на каникулах на даче, убежал со старшими приятелями на зимнюю рыбалку. В пруду, недалеко от которого находилась дача его бабушки с дедушкой, водилась не только мелочь вроде пескарей, но и сазаны, и карпы. Каждый день вдоль берега всегда было много рыболовов, местных или приезжих из ближайших деревень. Поклевки были хорошими, и рыбы хватало всем… Увлеченные рыбалкой старшие пацаны, естественно, не нянчились особо с маленьким Костей, и тот, потеряв шапку и проведя на холоде весь день, серьезно отморозил себе уши.

На слух мальчишки это почему-то никак не повлияло, но ушные раковины, к сожалению, пришлось удалить. А чтобы отсутствие ушей было незаметным, Костя стал отращивать волосы. Перевелся парень в эту школу недавно, только с этого учебного года, поэтому о его небольшом косметическом дефекте знали немногие. Всю жизнь Костя прожил в коммуналке на тринадцать семей, и только недавно они с матерью получили от завода небольшую квартиру. Родительница в первый же день поговорила с моей предшественницей, и та, проникшись историей, пожалела парня и разрешила тому носить волосы длиннее, чем это было принято у мальчишек.

Некоторое время назад в жизни Костика произошли разительные перемены: в его жизни появился отец, который бросил его практически сразу после рождения. Вопреки рассказам матери, он оказался вовсе не капитаном дальнего плавания, которого съела акула, а каким-то «делашом», периодически мотающимся за границу. У мужчины уже была другая семья, а еще водились неплохие денежки.

То ли незадачливый отец устыдился своего длительного отсутствия в жизни сына, то ли еще что-то… Словом, он с чего-то вдруг решил одним махом сделать подарок Костику за все пятнадцать дней рождений сразу и привез ему откуда-то из-за «бугра» новехонькие ушные протезы. К протезам прилагалась небольшая баночка медицинского клея.

— Намазываешь с утра, крепишь, а на ночь снимаешь, и уши — как настоящие, — радостно презентовал одноклассникам свои перемены во внешнем виде Костик. Протезы он