Ночной санитар 2 - Сергей Бикмаев

На ЧМЗ Зусманович подтвердил, что неодим есть и добывают его на Кольском полуострове. Просто им он не был нужен. Макс расписал перспективы завода без заказов и они решили производить неодимовые магниты, чтобы хоть как то протянуть невеселые годы. Под это дело Макс отыскал предприятие выпускающие электродвигатели и попросту купив директора наладил там производство небольших двигателей под использование на дронах. Двигатели он забирал все и потом планировал перенести все в тоннели и собирать дроны уже там. Это все пойдет на экспорт. Из наших, наверное немногие смогут такое купить. На внутренний спрос Макс не рассчитывал. Он хотел сделать прототипы трех типов дронов. Но одноразовый дрон типа ему известного ланцета из фанеры и с простейшей оптикой с головной частью в 5 и 10 кг морской смеси с двухтактным движком, простейшим чипом и управлением на плавающей частоте при помощи простейшего джойстика с очками визуального контроля у военных не вызвал энтузиазма и он свернул работы – военным ничего этого не надо. Им бы ноги не протянуть от голода. И тогда он принял соломоново решение – все отложить и оставить только неодимовые магниты и электродвигатели. Потом директор с ним приватизируют завод и Макс просто расширит выпускаемый ряд моторов на экспорт. Для своих экспериментов он сделал прототипы разведывательного дрона с хорошей оптикой и мощным зумом из стеклопластика с пропеллером и электроприводом на батарее тащившей весь этот комплекс в течении 24 часов. И типа известного ему ФПВ-дрона с захватами для шести минометных мин калибра 81 мм. С расчётной дальностью в 30 километров. Пока этого хватит. Все остальные проекты положил пол сукно до лучших времен.

Озадачив Шефа проектом большого реактора без указания мощности, Макс уехал таким же способом в Андорру, готовиться к выставке энергооборудования в Африке. Сингапурский офис работал. Заказы регулярно приходили и оплачивались. За счет этих заказов кое-как Гидропресс жил, так как чернобыльский угар еще не спал. И строить новые реакторы Росатом не намерен. Да и нет еще Росатома – есть Минатом.

В Найроби, где проходила выставка энергооборудования прошло все примерно по тому же сценарию, что и в Сингапуре. Набрав заказов они с Давыдовым уехали и решили офис в Африке не открывать, а открыли его в Дубае. Отсюда в Африку долететь было легко и полно рейсов.

Внезапно шеф сообщил, что у него получился расчет на компактный реактор для маломерных судов и им можно заменить дизеля на яхтах и небольших судах. Тогда Макс напряг Давыдова собрать малую команду и начать окучивать строителей яхт и ездить по выставкам. Самому мотаться по городам и весям нудно, а молодым ребятам будет в кайф. И тут на него, через сингапурский офис вышли корейцы. Южные. Очень-очень хотели встретиться. Нина была уже непраздна и Макс полетел в Гонконг сам. В Андорре ей будет лучше – там воздух другой.

Макс остановился на острове и на встрече, для которой была заказана переговорная в самом отеле, корейцы озвучили свои хотелки. На сегодня они занимают примерно 60% всего рынка строительства транспортных судов. От танкеров до контейнеровозов. И они хотят получить себе реакторы для этих судов. Потому как стоимость топлива все время растет и забирает огромную часть стоимости фрахта. Макс заметил, что параметры судов все разные и на все хотелки выстраивать разные проекты реакторов накладно – это не получится поточное производство и цена изделия сильно вырастет. Тогда корейцы выкатили их видение характеристик реакторов. Макс не согласился. Он предложил оставить два проекта и пока дальше не идти, а посмотреть как пойдут продажи судов и тогда уже принимать решение. Как говорил известный всем персонаж – «когда женишься – торопиться не надо».

В конце концов договорились и подписали меморандум и стали готовить контракт на 10 лет с пролонгацией. Так Макс вошел на рынок судовых двигателей. Только электрической части, электродвигатели будет делать Сименс, а механику сами корейцы.

В середине 92 года Макс встал в хвост Соросу с его операцией против английского фунта и немного подзаработал. Сорос засветился конечно конкретно, причем получив всего 1.4 миллиарда долларов, тогда как его вкладчики заработали почти 10. И их имена были неизвестны публике. Так что миллиард, полученный от сделки Сороса, Макса не засветил совсем.

В России царил полный бардак. Вклады населения сгорели синим пламенем. Цены подскочили в 25 раз. Егор Тимурыч отпустил их на свободу и они сразу убежали куда-то далеко. Максу все-таки удалось убедить своих бабушек свои вклады изъять, а то бы и они сгорели. И он в обмен каждой выдал по 20 тысяч долларов наличными, чтобы им было не обидно. А их деньги в общей массе ушли в оплату за производство реакторов. Всем родственникам он так и сделал. Потом дядька его так благодарил, потому как кто ему не поверил все пролетели мимо денег. Вообще с государством нельзя играть в азартные игры – оно все равно сильнее. И еще началась раздача приватизационных чеков.

Тут то Макс и задумался. Далее играть по их правилам и ждать очередных обвалов в 95 и в 98 годах. Или сыграть джокером с максимальным прикрытием и конспирацией? Сколько же народу помрет от таких реформ, пока эти козлы будут обворовывать страну. Он вспомнил всю эту Ельцинскую камарилью. Из 92 года почти никого не осталось у власти под конец века. Один рыжий продержался и потом свалил.

Сыграть против рыжего? И Макс решил просчитать варианты с участием Шефа. Шеф считал долго и исходя из информации Макса о будущих событиях выдал рекомендацию вмешиваться точечно и только после денежной реформы – она все равно нужна. Страна то уже другая.

План.

И тут у Макса возникло понимание, что делать. Вот что значит разогнать мозг до предела возможностей, когда древние центры забиваются работой коры.

Он с точностью вспомнил, как искал себе квартиру в Москве и как абсолютно случайно набрел на предложение старой квартиры в Филях. Тогда он и так предпочитал не высовываться. Не попадать на развороты массмедиа. Тут его дома не было. Его разбомбили в войну. Это точно знак, что отсидеться не удастся. Тогда это точно знак, что надо работать. Как там этот, якобы Семен говорил – вы вошли не на тот путь. Вы пропустили точку бифуркации. И Макс понял, что эта точка, которую он не пропустил - его не отпустит никогда. Он уже