Игры с огнем - Алим Онербекович Тыналин

Инспектор внимательно изучил телеграмму. Его лицо оставалось бесстрастным, но я заметил, как напряглись желваки на скулах.

— Странно, — наконец произнес он. — Мои инструкции предписывают полную проверку всей финансово-хозяйственной деятельности.

— Никто не оспаривает ваши полномочия, — я старался говорить спокойно и доброжелательно. — Но, как видите, наркомат особенно интересуется технической стороной. Качество нефти, продуктивность скважин, прогресс в строительстве нефтепровода.

— И тем не менее, — Сергеев поставил чашку с чаем на стол, — меня по-прежнему интересуют ваши договоры с Татмашпромом и схема реализации сверхплановой продукции.

— Разумеется, — я пожал плечами с деланным безразличием. — Вся документация в вашем распоряжении. Лапин подготовил полный комплект договоров, актов приема-передачи, финансовых отчетов. Но позвольте предложить вам сначала ознакомиться с производственной частью. Это поможет лучше понять контекст наших хозяйственных решений.

Инспектор поджал губы, явно недовольный моими попытками перенаправить его внимание:

— Товарищ Краснов, я ценю ваше стремление помочь, но план проверки составлен мной и согласован с руководством.

— И все же, — я указал на телеграмму, — запрос наркомата довольно конкретен. Почему бы нам не начать с технической части, а затем вернуться к финансовым вопросам?

Повисло напряженное молчание. Сергеев явно взвешивал варианты. Наконец он допил чай и поставил чашку на блюдце с характерным стуком.

— Хорошо, — неохотно согласился он. — Давайте с технической части. Но к финансовым вопросам мы обязательно вернемся.

— Непременно, — я улыбнулся с плохо скрываемым облегчением. Это была маленькая, но важная тактическая победа. — Предлагаю начать с осмотра проблемного участка нефтепровода на четырнадцатом километре. Там сейчас внедряем интересное инженерное решение для преодоления сложного грунта.

— Я уже был там сегодня утром, — заметил Сергеев. — Видел работы по бетонированию опор.

— Это лишь часть решения. — Я поднялся из-за стола. — После обеда там будет Кудряшов с новыми данными геологической разведки, и мы планируем испытание экспериментальной конструкции опор. Думаю, вам будет интересно.

Инспектор явно колебался, но профессиональное любопытство взяло верх:

— Что ж, давайте взглянем на ваши эксперименты.

Глава 2

Инспектор

Через полчаса мы уже ехали по заснеженной дороге вдоль трассы нефтепровода.

За рулем ГАЗ-А, как обычно, сидел Рома, невозмутимо преодолевая сугробы и ледяные колеи. Рядом с ним устроился Глушков, всю дорогу о чем-то негромко беседовавший с водителем.

Мы с Сергеевым расположились на заднем сиденье, укрывшись шерстяными одеялами от пронизывающего ветра. Стекла автомобиля плохо защищали от холода.

Я намеренно выбрал дальний маршрут, чтобы показать инспектору весь масштаб работ. Мы проезжали мимо строительных площадок, где кипела работа, несмотря на мороз.

Бригады сварщиков в брезентовых укрытиях соединяли секции труб. Землекопы в ватниках методично расчищали траншеи от наметенного за ночь снега. Вдоль всей трассы дымились костры и полевые кухни.

— Впечатляющий размах, — нехотя признал Сергеев, разглядывая панораму строительства. — Сколько человек задействовано?

— На сегодняшний день около восьмисот рабочих непосредственно на трассе, — ответил я. — Еще примерно триста обеспечивают снабжение, транспорт, питание, медицинское обслуживание.

— И всем платите сдельно, с премиями за перевыполнение? — В голосе инспектора прозвучала плохо скрываемая подозрительность.

— Конечно, — я встретил его взгляд спокойно. — Это основа производительности труда. Люди должны видеть прямую связь между своими усилиями и вознаграждением.

— Весьма капиталистический подход, — заметил Сергеев с легкой иронией.

— Напротив, чисто социалистический, — возразил я. — От каждого по способностям, каждому по труду. Разве не так формулирует принцип товарищ Сталин?

Инспектор промолчал, отвернувшись к окну. Остаток пути мы ехали в молчании, нарушаемом лишь гудением мотора и поскрипыванием рессор на ухабах.

На четырнадцатом километре нас встретил Кудряшов. Молодой геолог, кутаясь в тулуп, держал в руках свернутые чертежи и какие-то приборы.

— Леонид Иванович, хорошо, что вы приехали, — он приветствовал нас, стараясь перекричать шум работающей техники. — У нас новые данные по структуре грунта. Ситуация сложнее, чем мы думали.

Мы спустились в расчищенную траншею, где рабочие готовили площадку для заливки бетонного основания. Кудряшов развернул чертежи прямо на деревянном щите, используемом как импровизированный стол.

— Смотрите, — он указал на схематический разрез грунта. — Мы обнаружили не просто высокие грунтовые воды, а настоящую линзу с плывуном. Весной здесь образуется подземное озеро. Обычные свайные конструкции не выдержат.

Я внимательно изучил чертеж, чувствуя, как нарастает внутреннее напряжение. Такая геологическая особенность грозила серьезными проблемами. При весеннем таянии снега подвижный грунт мог буквально «съесть» опоры нефтепровода, вызвав разрушение всей конструкции.

— Что предлагаете? — спросил я, поднимая глаза на геолога.

— У Рихтера есть решение, — Кудряшов развернул второй чертеж. — Специальная конструкция с противовесами и дополнительными поперечными распорками. Что-то вроде плавучего основания, которое не проваливается в плывун, а распределяет нагрузку по большой площади.

Сергеев заинтересованно склонился над чертежом:

— Это же целый инженерный комплекс. Для него потребуется значительно больше материалов, чем заложено в проекте.

— Безусловно, — я кивнул. — Но безопасность нефтепровода важнее сиюминутной экономии. Авария обойдется дороже.

— И откуда возьмутся средства на эти… дополнительные работы? — Инспектор поднял на меня испытующий взгляд.

— Из резервного фонда промысла, — твердо ответил я. — Мы создали его именно для таких непредвиденных ситуаций.

— Очень интересуюсь, как формируется этот фонд, — заметил Сергеев.

— Вся документация у вас будет, — я повернулся к Кудряшову. — Где Рихтер? Мне нужно обсудить с ним технические детали.

— Он на экспериментальном участке, — геолог указал в сторону небольшого возвышения, где виднелось несколько фигур вокруг какой-то конструкции. — Проводит испытания модели новой опоры.

Мы направились туда, с трудом пробираясь по глубокому снегу. Ветер усилился, пронизывая даже сквозь теплую одежду. Сергеев, явно не готовый к таким условиям, шел с видимым трудом, проваливаясь в сугробы почти по колено.

На экспериментальной площадке Рихтер руководил необычным испытанием.

На расчищенном участке земли была сооружена миниатюрная модель опоры нефтепровода и участка трубы размером примерно в одну пятую от реальных размеров. Под ней находился слой рыхлого грунта, перемешанного с водой — имитация плывуна. Несколько рабочих по команде Рихтера постепенно нагружали конструкцию мешками с песком, проверяя ее устойчивость.

— Александр Карлович, как результаты? — спросил я, подходя ближе.

Рихтер обернулся, его бородка заиндевела от мороза:

— Обнадеживающие, Леонид Иванович. Конструкция держит нагрузку в полтора раза выше расчетной. Но есть кое-какие вопросы.

Он подвел меня к модели и указал на систему распорок:

— Нам придется значительно усилить боковые распорки. При таянии снега возможен боковой сдвиг грунта, который создаст дополнительную нагрузку. А еще лучше добавить противовесы с противоположной стороны, — он показал на чертеже. — Получится своего рода якорная система.

— Сколько дополнительного металла потребуется? — спросил я, понимая, что это ключевой вопрос.

— Примерно сорок тонн арматуры и швеллера, — Рихтер потер заиндевевшую бороду. — Плюс около двухсот кубометров бетона.

Сергеев,