Шарлатан V - Квинтус Номен

Перевода в лесу поднялся. Ну, поглядел я на этот заводик, убедился, что «ученики» у меня выросли талантливые. Ни слова ведь не наврали: карбамидовая установка именно примерно гектар и занимала. А про «вспомогательные»-то производства я их и не спрашивал — а теперь их своими собственными увидел: четыре здоровенных башни для кислородного пиролиза угля, четыре мощных установки для получения кислорода для этих башен, четыре уже аммиачных колонны — и все это хозяйство занимало жалких гектаров шесть или семь. И еще парочку гектаров занимала «утилизационная» электростанция, работающая на получаемом в процессе пиролиза угарном газе, примерно гектар был отведен под «угольный склад», рядом стояла уже нормальная угольная электростанция, которая обеспечивала «дополнительное» питание, поскольку «утилизационная» станция электричества давала все же маловато, процентов хорошо если пятнадцать от общей потребности. И еще парочку гектаров занимали огромные, высотой примерно с десятиэтажный дом, два корпуса, в которых были спрятаны многочисленные теплообменники и холодильники. И вокруг этих зданий на площади, впятеро большей, чем сами корпуса занимали, все было окутано разными трубами.

То есть всякими трубами там вообще все было опутано в сто слоев, а те, которые возле теплообменников поднимались, были вдобавок еще и «конечными», то есть выпускающими все ненужное в атмосферу — и, что меня порадовало, выпускали они все же в основном исключительно горячий воздух, сильно разбавленный «лишним» углекислым газом, а вот всякой химией из них вообще не воняло. И мне парни из университета (которые на той же площадке не спеша уже ставили новую, в десять раз более мощную установку), сказали, что там и впредь ничем вонять уже не будет. По двум причинам не будет: во-первых, любая вонь на таком производстве — это потери ценных химических продуктов. А во-вторых, если вонь появится, что Зинаида Михайловна их всех просто сожрет с какашками и не подавится. И сожрет все же не за вонь или утрату ценного сырья, а за то, что она выделила на разработку и внедрение всех предохранительных систем, которые должны будут утечкам препятствовать, почти восемь миллионов, сделав весь завод почти на четыре процента дороже, чем он планировался изначально — а за такие деньги желающих сожрать неумех или мошенников вообще очередь выстроится.

Честно говоря, моим первым порывом было их сожрать с вышеуказанной приправой сразу после того, как я увидел, как выглядит «установка площадью в гектар» на самом деле. Но ведь и я точно так же в свое время разные новшества «внедрял», так что вместо сытного, но не особо аппетитного обеда я лишь порадовался тому, что «ученики уже превзошли учителя». Тем более порадовался, что они все же из заранее согласованных смет не вышли…

Хотя со сметами там тоже все было не очень просто: я уже знал о некоторых чисто бухгалтерских трюках, благодаря которым «централизованная бухгалтерия» Горьковских предприятий местпрома проводила (по бумагам) стройки очень дешево: в частности, «своя» продукция, на такие стройки поставлявшаяся, всегда учитывалась по «заводской себестоимости», в которую не включались ни накладные расходы предприятий, ни даже обязательные «амортизационные отчисления». И поэтому установленные на некоторых участках этого химзавода титановые реакторы внезапно оказывались «дешевле», чем предусмотренные планами реакторы из нержавеющих сталей. Ну а что: титан производился из местного сырья, причем получаемого чуть ли не в качестве отходов, электричество при его выработке вообще было «бесплатным»… реально «бесплатным»: электролиз хлорида магния на заводе проводили исключительно в ночное время, когда все тепловые электростанции просто так уголь на дым пережигали, и потому если кто-то это электричество употреблял, на него электростанции даже счета не выставляли, так как это помогало уже электростанциям нагрузку на турбины и генераторы не снижать и увеличивать тем самым (как — я так до конца и не понял) надежность работы этих электростанций.

Зинаида Михайловна через неделю после смерти Сталина мне позвонила и сказала, что «принято решение меня на совещание не приглашать, но я должен буду весь день сидеть у телефона и ждать звонка, чтобы при необходимости срочно ответить на вопросы». Причем не дома сидеть, а у себя в кабинете на работе, где стояла машина, обеспечивающая шифрованную «цифровую» связь. Ну я и сидел, причем большую часть времени сидел вместе с женой: она к экзаменам готовилась и у нее было очень много до конца не понятых ею вопросов. А заодно она и обед мне принесла (из институтской столовой) — и все это лично меня очень сильно напрягало: все же дома с Васькой хотя и сидела очередная моя троюродная девчонка (племянница тети Маши), я все же предпочел бы, чтобы этим жена занималась. Она, конечно, тоже «занималась», бегая домой чтобы Ваську покормить вовремя, но все равно…

Просидел я весь день у телефона совершенно напрасно, мне так никто и не позвонил. Но оно и понятно: всем действительно просто не до меня было. Люди решали глобальные проблемы, а я — ну чем я-то тут мог помочь? То есть я в целом знал чем, однако кроме меня никто не знал, что я знаю…

Впрочем, от безделья мне изнывать не пришлось: после того, как Лида ушла домой (ее Ю Ю выгнала, пообещав, что «завтра вечером перед экзаменом» она к нам поднимется и дополнительно с ней проработает непонятные вопросы'), я два с лишним часа общался со своей «первой любовью» и Светланой Андреевной: мне-то никто не звонил, а вот людям ответственным уже позвонить успели. И мы решали, кто и как будет решать новые поставленные перед институтом задачи. Вот что мне в нынешней системе нравилось (точнее, чем мне нравились стоящие во главе этой системы люди), так это тем, что поступившую «наверх» информацию никто никогда не пропускал мимо ушей. Так что первой задачей у меня было максимально быстро просчитать потребные затраты и последствия строительства трех новых заводов по производству лавсановых волокон для текстильной промышленности. И не только этих заводов: в задаче еще указывалось, что от меня ждут и других предложений по использованию полиэтилентерефталата с определением требуемых мощностей новых химических заводов.

Ну, для чего ПЭТ-пластик можно использовать, я в принципе знал неплохо — осталось лишь придумать, как все это руководству правильно подать. Но раз уж у нас была почти готова система OSInt для Павла Анатольевича и в нее уже довольно много последней информации успели затолкать, информацию можно подать и как «полученную путем анализа из зарубежных открытых источников». Источников-то просто море, а люди все их проверить глазками уже точно не в состоянии, так что если прикинуться шлангом, тут можно