Кукла 8 - Мир

— Ну как они? — поинтересовался Павел, не уточняя «Кто они?», ведь собеседник и так прекрасно знал о ком пойдет речь, когда шел к нему на доклад-обсуждение.

— Все так же спят. — ответил пришедший в кабинет председателя доверенный врач.

Не охотник, нет, просто хороший специалист без дара магии. Но глава ассоциации ему доверяет, и в некоторых вопросах этот человек может быть очень компетентен, и компетентней многих. А в текущих реалиях, когда каждый человек на счету, особенно из тех, кто может так или иначе лечить, Павел очень рад, что у него есть такой доверенный человек.

Монстры по большей части не оставляли выживших, или шанса на выживания раненым, так что относительно общего числа пострадавших, тех, кому нужна помощь не так уж много. Львиной доле уже никак не помочь, а остальные, что называются, и сами в состоянии зализать свои царапины.

Вот только сами монстры, не единственное что наносит урон людям! Рухнувшие здания, выбитые стекла, и прочие «мелкие неурядицы» тоже подкидывают немало работ! Так что больницы в основном забиты не теми людьми, что стояли насмерть единым фронтом на линии обороны, а теми, кто был на противоположной стороне города, поскользнулся упал, и сломал себе три ребра, руку в двух местах и обе ноги.

— Все еще спят… — пробормотал Павел, и взглянул на плотно занавешенное шторами окно.

Стекло там было цело и невредимо, но у председателя взыграла паранойя и взбудораженные недавним боем инстинкты зверя, темной норы, для безопасного логова. Так что мужчина, несмотря на то, что лично вычистил весь свой кабинет от жучков, камер и прослушек, решил перестраховаться, и еще и занавесил окна двойными плотными шторами, что бы уж точно, никто ничего не увидел и не подслушал.

А почему бы просто не вести беседы в старых «тайных» кабинетах? А там раненые! Их, раненых охотников, и тех, кто воевал с ними рядом, плечом к плечу, хоть и немного, но больницы переполнены. Так что своих, всех тех, кто стоял на баррикадах, а не отсиживался в тылу, без разбора на «свой, чужой», «Охотник, Солдат, Гражданский», стаскивают именно сюда. В одно место, где их проще охранять, за ними проще присматривать, ну и целители у ассоциации свои все же есть, и они своих не бросят. Не должны.

Победа далась им дорогой ценой! Взяв кровавую жатву с людей, что решили стоять до конца и не пускать тварей резвится в город. Стояли насмерть, погибали, но держались… Что было бы, прорвись твари внутрь без заслона, многие увидели тогда, когда существа все же прорвались сквозь небольшую брешь и хлынули в населенные районы.

Их было совсем немного, дома кварталов были полупустыми, но… двери, стены, перегородки, все это зачастую не останавливало существ, что рвались к своим целям — вкусным сочным человечкам. Спрятаться от них оказалось нельзя — они чуют людей острым нюхом, и прекрасно ориентируются в пространстве, хоть и глаза вообще не имеют.

Некоторых из этих существ до сих пор вылавливают из канализации! Куда они пролезли, идя по следу за людьми! А ведь уже неделя прошла! Неделя, как кончилась та битва. Неделя, как базы охотников города пора обновить, пририсовав черные треугольники к половине из них.

Многих Павел знал лично! Знает их имена, повадки, предпочтения… знает их семьи, которые еще предстоит найти в до сих пор творящемся бардаке! Найти и сообщить, что их родственник… отец, муж, жена, сестра… пали смертью храбрых, защищая город.

Павлу хочется выть волком от осознания этого всего! Биться головой об стенку и зарыться куда поглубже, чтобы никого не видеть. Но приходится молча стискивать зубы. И работать, работать и общаться. Говорить с людьми, смотреть в глаза… изучать списки павших, что до сих пор продолжают составляться.

Не было ведь никаких списков обороняющихся! Не было от слова совсем! Даже дисциплинированные вояки не знают, кто именно из их бойцов где стоял! Максимум — по частям и ротам можно что-то сказать, кто где был и что оборонял. Да и то, из-за спешки и начавшегося бардака, спешного возвращения всех и вся из увольнений и командировок, нередко получалось так, что кто-то из бойцов успевал лишь добежать до ближайшей позиции, а там… не глядя ни на часть, ни на взвод, взять получал и брал автомат и… запросто мог там с ним и умереть, защищая город.

Что уж тут говорить про гражданских или тех же охотников? Вся координация сводилась к тому, что «Тут дыра, иди заткни», и это, что называется, в лучшем случае. А знать героев все же надо! Хотя бы чтобы помнить их имена! И пока следы свежи, стоит хотя бы попытаться найти всех, кто погиб на баррикадах, а не в подвалах, в трусливом бегстве.

Для самого Павла, битва тоже не прошла бесследно. Даже если не считать погибших друзей и хороших знакомых, его тоже ранили в этой битве. Причем, что самое печальное и глупое — дружественным огнем.

Он был там в самом центре! В месте, где был прорыв! Где была порвана оборона финальным натиском тварей! Пытался хоть как-то сдержать орду чудищ, но в итоге был погребен под монстрами. Весь искусан изодран, но вполне живой и без серьёзных повреждений тела. Был обездвижен, и готовился умереть, потому что твари рано или поздно разорвут его плоть на куски, не ограничившись небольшими ранками и царапинами. Рано или поздно, они бы сумели истощить его и продрать его прочную шкуру! Пробить барьер.

Готовился к смерти… а по итогу был пришпилен к земле вместе с монстрами копьями. На его счастье не насмерть, ни в голову, ни в торс ни одно копье не попало! Словно бы его видели даже под грудой тварей и старались не задеть! Но… ноги… ноги пострадали серьёзно.

Одно из каменных копий деток, пробило его ногу, кость в ней, словно она желейная, и вышла с другой стороны, умудрившись в процессе обломится в двух местах. Пока это достали-вытащили, пока его самого пред всем этим достали из-под груды тел, пока нашелся хоть один свободный и хоть на что-то способный целитель… по итогу он теперь хромает. Надолго или нет неясно, но… левая нага стала на да сантиметра короче правой.

А сами дети после всего этого… спят. Уже неделю беспробудно! Обнявшись в обнимочку и посапывая в две сопелочки. И непонятно, проснутся ли они вообще. И если да, то когда?

— Что по анализам? Удалось их провести? — поинтересовался Павел у врача, отбросив прочь лишние мысли.

— Да,