Полукровка 3 - Василий Горъ

Михайлович. Мы — все. В смысле, ушли на Индигирку из Сабрана, в который заглянули, чтобы отомстить за орбитальные бомбардировки городов-миллионников Новгорода, устроенные флотами Новой Америки и Каганата. В этот раз я фантазию не сдерживал. И Кара — тоже. Так что тюрки наверняка поднимут вой. Но это их проблема. А меня интересуют ответы всего на два вопроса: чем занимались наши двойники все это время, и куда именно нам прилетать. На этом, вроде, все. До связи…

Отправляя это послание, я был уверен, что получу ответ нескоро. Ибо в пятницу днем — естественно, по времени Новомосковска — куратору будет не до меня. Поэтому спокойно дождался своей очереди, добрался до душевой кабинки и активировал один из самых любимых предустановленных режимов. В этот момент перед глазами и возникло первое всплывающее уведомление. Я счел, что оно может потерпеть, как следует помылся, врубил сушку и увидел второе. А после того, как оделся, прилетело третье. Тут-то меня любопытством и накрыло — я заглянул в «Контакт», проглядел идентификаторы отправителей, шустренько вернулся в каюту, шлепнулся на кровать рядом с расслаблявшейся Мариной и вывесил перед нами первый файл.

Госпожа Верещагина, появившаяся перед нами в виде высококлассной голограммы, стояла на фоне ИРЦ и «чего-то ждала».

А после начала воспроизведения радостно заулыбалась:

— Приветики! Можете меня поздравить: я, наконец, эмансипировалась, вышла из рода и нашла общий язык с директором Первого Клинического Госпиталя, благодаря чему подписала двухлетний контракт с ВКС, принесла присягу и теперь являюсь военнослужащей. Дед узнает об этом в понедельник-вторник и наверняка взбесится, но мне плевать: главное, что теперь я — персона неприкосновенная, то есть, за любую попытку меня к чему-нибудь принудить придется отвечать перед Законом. Далее, к тебе, Марин, я переселюсь сегодня вечером. И выключу комм. Иначе задолбают звонками и поздравлениями. И последнее: мой Лешенька оказался самым обыкновенным пустозвоном — не выполнил ни одного из четырех обещаний, данных в этом году. Если честно, то я не удивилась и почти не расстроилась. Тем не менее, позвонила этому красавцу, разорвала отношения и… смотрю в будущее с оптимизмом. А еще соскучилась и жду вашего прилета, чтобы отметить обретение независимости. На этом все. Целую обоих. До связи…

— Выглядит довольной… — отметила Кара после того, как Верещагина «застыла в неподвижности». — Хотя должна чувствовать себя жутко одинокой. Так что уютные посиделки по случаю обретения Ритой вожделенной независимости действительно нужны. Жаль, что мы не знаем, когда нас занесет в Белогорье.

— Есть шанс узнать. Прямо сейчас… — улыбнулся я и вывесил перед нами «картинку» с Ромодановским: — Цесаревич никогда не присылает сообщения просто так. А мы неслабо отличились…

Глава 2

16 января 2470 по ЕГК.

…В области схода со струны оказалось тихо и спокойно, а единственная «Кукушка», вероятнее всего, вывешенная флотскими, успела «отдрейфовать в сторону» километров на четыреста с гаком. Тем не менее, мы расстыковали корабли только после того, как отошли подальше, поэксплуатировали искины и ушли во внутрисистемный прыжок. В обычное пространство по привычке вернулись в параноидальном режиме и, «оглядевшись», потеряли дар речи от количества обломков кораблей, засеченных сканерами. Размеры самих «пятен мусора» тоже впечатляли — чуть менее, чем за сутки, прошедшие с момента завершения очередного вторжения, мелкие фрагменты наших и вражеских бортов успели разлететься на десятки тысяч километров, а часть, постепенно «отстающая» от планеты, образовала что-то вроде шлейфа кометы.

Да, орбитальные буксиры, мелкие «грузовики» и десятки других бортов, оборудованных гравитационными захватами или мощными манипуляторами, трудились, аки пчелки, расчищая этот бардак, но их было не так уж и много, а обломков — тьма. Вот картинка со сканеров и шокировала количеством меток.

Кстати, носиться на привычных скоростях тоже было проблематично — да, шансы во что-нибудь впороться были сравнительно небольшими, но были. Впрочем, пилить к Белогорью было слишком рано. Поэтому Марина, которая, согласно последним ценным указаниям Большого Начальства, должна была «войти в систему» через ЗП-одиннадцать как минимум на восемь часов раньше меня, ушла в прыжок к этой зоне перехода. Опознаваться на масс-детекторах и запросчиках патрульной группы. Ну, а я навелся на ЗП-семнадцать, ибо, согласно легенде, отвез некую ОГСН в Халифат, передал управление Фениксу и умотал в рубку. Отсыпаться после мотаний по «смежной» мертвой системе.

Выспался на пару дней вперед, влез в «Контакт», обнаружил и прочитал сообщение Завадской, добравшейся до дома, ополоснулся, на всякий случай натянул скаф, поднялся в рубку, упал в кресло и продолжил лениться. То есть, поручил искину «быстренько» опознаться на запросчиках и доставить меня к планете. Да, возле нее пришлось поработать языком — то есть, организовать себе «коридор» и подтвердить свою личность, чтобы получить доступ в ангар — но это «зло» было знакомым и не раздражало.

В гражданку переоделся, продолжая лениться. Потом наведался в ангар «Перуна», полюбовался двумя «Наваждениями», обнаружившимися там, и без малого час развлекался, разворачивая «зародыш» искина в полноценный, но контролируемый Фениксом дубль Ариадны, и «подминая» этот борт под свой. Потом выбрал новый дизайн командирской каюты из архива, в который мы с Карой когда-то залили все понравившиеся, но «не сыгравшие» варианты, дал команду дуэту искинов начинать ремонт, вернулся в свой ангар, загрузился в «Волну» и полетел домой.

На Новомосковск наползала зимняя ночь, но снег, лежавший на крышах домов, на некоторых улицах и в парках, отражавший многоцветные рекламные огни и «высветлявший» город, привлек внимание к двум здоровенным черным пятнам — местам падений боевых частей амеровских ракет «космос-планета», не перехваченных системами ПКО и ПВО, заставил вспомнить фрагмент последней фронтовой сводки и испортил настроение. Поэтому все оставшееся время перелета я срывал злость резкими перестроениями, сменами трасс и проходами поворотов в предельно допустимых скоростных режимах. В створ летного ангара «Иглы» тоже влетел… хм… энергичнее некуда, пронесся по центральному проходу до наших парковочных мест, обнаружил на одним из них простенький бело-розовый «Аккорд» и сделал напрашивавшийся вывод: Верещагина экономила со страшной силой, поэтому купила как бы не самый дешевый флаер, на котором могла передвигаться, не теряя лица.

Этот мелкий штрих добавил еще немного объема моим представлениям о характере Риты и помог справиться со злостью, туманившей разум. В общем, в свою квартиру я вошел в терпимом настроении, набрал Марину, сообщил, что уже у себя, и поинтересовался, нет ли у нее и у ее гостьи, часом, желания поужинать в компании страшно оголодавшего друга.

Пока девчата меняли локацию, успел переговорить и с Переверзевым. Прямо из прихожей.