Королевская книга - Наталия Сова

Окна на постоялом дворе «Полтора орла» были открыты настежь и источали тусклый свет. Внутри стоял чад, в душной желтой мгле било через край веселье — некий странник угощал ужином и вином всех без разбору: проезжих горожан, купцов, бродячих ремесленников и нищенствующих монахов. Все давно были пьяны, кто-то пытался плясать, кто-то, по-братски обнимая соседа, рассказывал о скорбной жизни своей. Виновник нежданного праздника — хрупкий улыбчивый молодой человек в новеньком дорожном одеянии — сидел у окна, играл с пламенем свечи, пропуская его между пальцами, и с интересом следил за происходящим.

Два дня тому назад он, Оэлларо Таллеарт, прославленный придворный менестрель лорда Гарга, наконец добился разрешения навсегда оставить службу. Решающими были такие его слова: «Ваше сиятельство, я не могу больше выполнять свои обязанности, ибо, слагая песни, всегда наталкиваюсь на непреодолимую стену, отделяющую ложь от правды, и, развлекая этими песнями ваше сиятельство, тщетно бьюсь в эту стену, пытаясь сделать несуществующее существующим. К концу каждого пира я разбиваюсь в кровь. Я едва жив, я в отчаянии, пощадите меня, ваше сиятельство».

Загадочная эта речь означала, что Оэлларо устал воспевать мнимую доблесть лорда и далеко не бесспорную красоту его супруги. Если бы лорд был чуточку сообразительней, Оэлларо неминуемо провел бы остаток своих дней в темнице. К счастью, тот подумал лишь, что бедняга слегка повредился в уме, и отпустил его на все четыре стороны, наградив в меру своей щедрости.

Деньги эти Оэлларо счел грязными, лестью и ложью добытыми, и решил избавиться от них как можно скорее. На постоялом дворе он с порога крикнул: «Угощаю всех!», и целый вечер развлекался, наблюдая постепенные изменения человеческих повадок в зависимости от степени подпития.

Народ уже не помнил, на чьи деньги гуляет, и больше не поднимал кружки за здоровье щедрого господина. Перевалило за полночь. Удовлетворенно пересчитав оставшуюся мелочь, Оэлларо поднялся было, чтобы отправиться спать, но тут дверь распахнулась с грохотом — и появились новые гости. Впереди — могучий бритоголовый воин с изуродованным шрамами лицом, раскосыми кошачьими глазами и огромным бриллиантом в серьге. За ним — еще четверо, пониже и ростом, и рангом. Судя по внешности и манерам, все они были жителями Кардженгра, оставалось только гадать, каким ветром занесло их в эти края.

Свободных мест не было. Оглядевшись, бритоголовый указал на стол у камина, где пригрелись за вином и беседой несколько хмельных горожан. Недолго думая, те четверо деловито вышвырнули собутыльников и, наклонив стол, со звоном ссыпали на пол тарелки с объедками, бутылки и щербатые кружки. Теперь вновь прибывших заметили все. Выбежал хозяин.

— Добро пожаловать, у нас сегодня бесплатно, — молвил он угодливо. — Угощение за счет вон того благородного господина.

Встретившись взглядом с чужеземцем, Оэлларо вежливо наклонил голову, но тот, не пожелав ответить на приветствие, мрачно проронил:

— Нет.

Это слово вмещало в себя очень многое. «Свое подаяние этот богатенький слюнтяй пусть оставит при себе. Мы сами заплатим за себя и за кого угодно, ибо денег у нас предостаточно, но, если вдруг не захотим платить вовсе, тебе придется с этим смириться».

Повисло тяжелое молчание. Постояльцы потихоньку стали разбредаться от греха подальше.

И тогда Оэлларо уселся на стол и тихо-тихо начал песню, которую сложил год назад и пел с тех пор всего два раза, — о битве у скалы Ощеренная Пасть, самом кровавом сражении минувшей войны, в котором Армия Трех Королей, никогда не знавшая поражений, была разгромлена войском ирнаков.

Знамена рухнули на камни