"Фантастика 2025-123". Компиляция. Книги 1-32 - Александр Сергеевич Конторович

и верный спутник – верзила Идас, к которому прилепилось погоняло Молчун. Затем начались стрельбы. И вот тут Могилу ожидал неимоверный, просто жуткий облом! Он опять чувствовал магию – иного рода, но все же! Пистолет так и не стал продолжением его руки, а огонь, посылаемый грозным механизмом, мог нанести вред кому угодно – только не тому, кого он Кнут, решил покарать. Пули шли мощно, свирепо и неутомимо – только не туда.

И ничего с этим поделать не получалось.

Ну, а раз дело не заладилось, он попросту скинул всё на подручных. В конце концов, ходить на разборки самому – не дело атамана! И, тем не менее, надо было обзаводиться собственным арсеналом.

* * *

Кнут довольно долго размышлял, где ему набрать денег на покупку оружия. Пистолетов тут явно недостаточно – нужно что-то посерьёзнее! Его тут еще не настолько хорошо знали, чтобы могла идти речь о кредите. Да и деньги тут, скажем, завязаны немалые. Хорошо бы хотя бы внести аванс, причем, достаточно солидный, чтобы на переговоры с ним пошли поставщики.

А что для этого может подойти лучше, чем его золото?

Могила в задумчивости потеребил свою косу, а затем рывком отбросил ее назад и тщательно пригладил волосы. Эта коса была частью его прошлого мира, а посему – для Кнута священна. Он вспомнил, как презрительно скривил губы при виде его косы Витя Манекен, и криво усмехнулся.

Прозвали Манекена так неспроста – Витя парень был видный, красавчик, каких еще поискать. Да и то, Витя проводил в качалках все свое свободное время, холил свое натренированное тело, имел собственного массажиста и парикмахера. Всем своим видом – фигурой, речью, одеждой и манерами Манекен подчеркивал свое мужское начало, да и кобель был знатный, чего уж говорить. Так вот, его презрительная усмешка при виде Могиловой косы, которая для Вити была чуть ли не прямым доказательством гомосексуализма, так и осталась играть на лице, когда его голова отделилась от красивого тела и покатилась прямо под ноги Кнута. Никто даже не заметил удара, окружающие лишь услышали свист клинка. А убийца уже поправляет ножны, и Витя медленно оседает на пол. Кровищи тогда с него натекло – ужас. Могила равнодушно перешагнул через голову своего обидчика, прошел к столу и уселся посередине. Люди Манекена побоялись перечить и молча, старясь не смотреть в сторону упавшего тела, расселись по другую сторону стола. Кнут встречу довел до конца, несмотря на то, что под ногами у всех хлюпала красная жижа и подошвы прилипали к полу. Неудивительно, что переговоры длились недолго и закончились практически полной капитуляцией конкурентов.

Сейчас у Могилы в отряде уже было с десяток надежных боевиков, и ребят надо обеспечить оружием. Кнут достал свой кожаный кошель и вытряхнул оттуда содержимое – двадцать пять золотых монет. Эх, добраться бы до его тайника в Этерне, вот где золота – хоть лопатой греби! Но приходится обойтись тем, что есть. Бухучет докладывал, что в общаке банды золотишка еще примерно столько же. Негусто. Но содержать банду – дело хлопотное, дорогое. Жилье надо, еду каждый день и не по одному разу, а пьют ребята – даже Могиле в диковинку, сколько в каждую рожу влезает. Да и на баб расходы. Не хотят проститутки – так тут называли гулящих девиц – работать бесплатно! Вот и выходило, что зарабатывали они, конечно, в целом, неплохо, но почти все и прожирали.

Решено, надо скинуть золото в обмен на стволы.

– Алфавит!

В дверях немедленно появился Костя.

– Найти мне Авторитета, скажи, дело есть. Пусть сегодня приедет.

– Сделаю, Кнут! А ты куда-то сегодня пойдешь? Ну, типа, пострелять… А то, вон, туман-то какой идет, к вечеру видно ничего не будет.

Туман? Могила болезненно дернулся, и лицо его исказилось гневом.

– Ты что, Кнут? – уворачиваясь от тяжелой табуретки, пискнул Костя. – А что я такого сказал-то?

– Пшел вон отсюда! – рыкнул Могила, вскакивая на ноги.

Алфавит напомнил ему о том дне, когда он попал в этот мир. О-о-о, как чесались руки Кнута, с какой бы неимоверной радостью он сейчас задушил был эту ведьму! Так бы и переломал этой выскочке все кости одну за другой, и душил бы, заглядывая ей в лицо, пока у той не вывалился бы язык. А потом еще бы изрубил в куски ее тело и расшвырял бы по окрестностям на радость диким животным и хищным птицам.

Могила в бессильной ярости стоял посреди комнаты и сжимал и разжимал кулаки. Где-то… пока что ещё ходит по этой земле его обидчица! Дайте время, он ее найдет! С его-то, Кнутовым, терпением и возможностями эта задача будет рано или поздно решена! И не для того он тут прозябает и водит знакомства со всяким отребьем и швалью, чтобы девка эта спокойно себе поживала и не знала забот!

Он ее найдет. Убьет ее – медленно и с наслаждением. А затем и доберется и до Мастера. Тот точно где-то рядом, он же собирался прыгнуть за ними следом, Кнут сам это видел! И тогда они померяются силами – кто кого. Могила бросил взгляд на пистолет.

«Ничего, я и без этой магии одолею своего заклятого врага».

– Темнишь ты, мил человек, что-то… – Парфёныч отставил в сторону недопитый стакан. – Суетишься. А я суетливых… не уважаю.

Кнут было вскипел – но точно так же быстро и остыл, взяв себя в руки.

Его собеседник ни в малейшей степени не чувствовал обаяние Могилы. Он словно вообще ничего не заметил. И всё убеждения спокойно проигнорировал.

Обойти его было совершенно нереально – собеседник Могилы ведал тут очень многим. И многими. И без его, пусть и молчаливого, согласия невозможно было провести ни одну операцию – сколь бы прибыльной она не казалась. Качнёт он отрицательно головою – и ни один бандит жопу от стула не оторвёт. Никуда и ни с кем не пойдут! Ибо знают – расплата будет жесткой и неотвратимой. Причём, сам Парфёныч, как всегда, останется в стороне – ему никто и никакой предъявы не кинет. Не за что. Статус «смотрящего» собеседник Кнута занимал давно – и дураков это оспаривать тут не водилось. Уже – не водилось…

Поэтому чувствовал себя он абсолютно спокойно и ни о чём не переживал.

Тот факт, что, даже закупив нужное количество оружия, Могила по каким-то непонятным причинам не мог сразу же накрыть нужную ему точку – сначала его невероятно выбесил. Какой ещё «смотрящий»? Куда он там смотрит?! Да, кто это вообще такой?!

Поминутно запинаясь от неуверенности (уж слишком разозлённым выглядел главарь), Бухучет торопливо постарался разъяснить ему ситуацию.

Но Кнут сначала понял только одно – надо договариваться.