Истории Обеллоса. Эпоха Конца - SairusFS

как бы ни обращался Эйанд к пророку, тот повторял одни и те же слова, смысл которых оставался неясен никому из присутствующих. С раздраженным вздохом подземный владыка поднялся на ноги.

— *Ничего не поделать. Пусть отдыхает, насколько это возможно. Надеюсь, он поправится, силы мальчика нам еще нужны.*

Поклонившись уходящему главе города, женщина едва сдержалась от вопросов. Приобняв свое дитя, она тихо прошептала:

— *Все хорошо, милый. Все в порядке… Что же власть сделала с тем, кого я знала?..*

Вскоре нынешний правитель города избранных отправился к другому жилищу, желая узнать о делах на поверхности. Несмотря на малое количество особых людей в Нарс-Велане, были и те, кто мог прямо из-под земли увидеть, что происходит во внешнем мире. Не без платы за это, разумеется

— *Лилли. Полагаю, ты в добром здравии? *

Вопрос был скорее риторическим, и подразумевал под собой использование силы одаренной.

— *Конечно, господин Эйанд. Прошу, присаживайтесь. Сами Монады благоволят нам, дети как раз уснули.*

Хлопоты по дому продолжались еще некоторое время, пока молодая девушка закрывала двери и готовила чай для своего важного гостя. На вид ей было не больше двадцати, но все равно та уже успешно выносила две беременности, родив в результате троих весьма здоровых детей. Короткие волосы Лилли цветом напоминали зрелый каштан, в голубых глазах горел задорный огонек, а тонкие руки изящно расставляли посуду с ароматным напитком на столик около кресла.

Усевшись поудобнее, многодетная мать выдохнула, и на ее лице выглянуло выражение усталости.

Даже не спрашивая о сведениях, которые могут интересны владыке, девушка начала использовать свой дар. Глаза ее приобрели более глубокий синий оттенок, а взгляд устремился в пустоту, словно пронзая ткань пространства и достигая желанного образа.

— *Я вижу орду. Тысячи монстров вокруг стен. Защитники… отбиваются. Думаю, город снова выстоит. Желаете, чтобы я посмотрела что-то иное? *

— *Нет нужды. Ты хорошо поработала, до встречи.*

Мужчина поднялся и вышел так же быстро, как и пришел. Лилли еще долго не находила сил встать с кресла, даже когда ее дети проснулись и заплакали. За великие дары приходится платить.

— *Уф… потерпите, малыши, мама скоро придет.* — в голосе девушки не было сомнений или тоски, лишь усталость. Она ощущала себя, будто пришла домой после тяжелого, но плодотворного рабочего дня, но никак не после увиденной бойни.

«Хм-м… кажется, монстры что-то ощущают. Надо скорее расшифровать послание пророка. Лишь бы этот щит не сломался раньше времени.»

Даже думая о городе на поверхности, Эйанд ощущал неудовольствие, будто его вещь портит бродячая тварь, проходящая мимо. Мысли мужчины занимали лишь слова Нелата, а не гибель бола снаружи.

С тех пор в течение почти месяца городскому владыке помогали самые ученые умы всего Нарс-Велана, ища в огромной библиотеке книги, свитки и записи, что могут помочь узнать смысл послания.

Сам пророк с тех пор не вымолвил ни слова — не реагировал на просьбы или речь, хотя ел и пил, мог даже передвигаться. Однако по обыкновению просто сидел прямо у Кратера, глядя в его центр, отчего на лице Нелата всегда было выражение ужаса, раскаяния и страданий… Но с тем, пусть и не спокойствия — облегчения.

Он видел, даже был на месте всех тех, кто отдал жизнь за него. За каждого обитателя подземного города. И неясно что хуже: незнание бола на поверхности о том, что их воспринимают как щиты, или столь кощунственное отношение жителей тайного города к своим спасителям.

Панихида

После боя всегда остаются трупы. Это нормально, и никто не станет говорить, что в смертельной схватке позволил бы себе оказаться на месте погибшего в угоду морали. Даже если бы кому-то все же такое взбрело в голову, скрыть лицемерие и ложь тут не выйдет. Ведь жить хочется каждому.

— Пустись, душа, в далекий путь…

Ауфиль была верующей. Иногда казалось, что в этом ее слабость, что в момент жестокого несчастья, не получив помощи от Всеотца, она сломается навечно. Однако же, тогда, глядя сверху стены на то, как внизу снуют гвардейцы, эльфийка не была готова сдаваться. Не в момент, когда надежда нужна больше всего на свете.

— Ей, Творец, не дай свернуть…

Нежный голос девушки, матери троих детей, был тихим и мягким. В своем пении она выражала то, чего не могла выразить ничем иным. Простые слова не передали бы ее состояние.

Каждая нота была пропитана нескончаемой грустью. Медленно, протяжно стражница начинала свое прощание с павшими в бою соратниками. Друзьями, недругами, знакомыми.

— Чтобы вновь и свет, и тень…

Она прекрасно знала, что пришел ее черед идти за стену. Поднимать на руки тела убитых. Снимать с них доспехи, забирать упавшие мечи, луки, стрелы, брошенные корзины.

Это занятие было, пожалуй, еще хуже самого боя. В сражении нет времени колебаться: убей или умри. Пока не угаснет шум битвы: и горестные мысли, и паника, и скорбь — все это уходит глубоко внутрь. И хорошо, если выйдет наружу после.

— Почившему полнили день.

Спускаясь вниз со стены, эльфийка не боялась выразить свои переживания, даже когда ее слышат. Многие смотрели на нее со смесью жалости и страдания. Быть может оттого, что сочувствовали эльфийке, а может потому, что в них самих от