"Современная зарубежная фантастика-2". Компиляция. Книги 1-24 - Дженн Лайонс

Хамезра улыбнулась ей, словно мать – родному ребенку.

– Я много лет практиковалась, дитя мое.

– Помоги мне, – взмолилась Тьенцо. – Вместе мы справимся.

– Я не могу, – сказала Хамезра. – Есть правила, и есть последствия. Если я, одна из тех, кто придумал эти правила, нарушу их, потому что они неудобны для меня, то одержу победу в битве, но проиграю войну. Я не хочу возвращаться в старые времена, к хаосу, который царил до Соглашения[40]. Ты понимаешь меня, дитя?

– Нет. Нет, не понимаю, – сказал я. – За нашим кораблем гонится морское чудовище. Никто не забыл про морское чудовище? Живучее, гигантское, с огромным множеством щупалец? Голодное?

– Проклятье! – со злостью воскликнула Хамезра. – Дитя, я не в силах ничего сделать. Если я убью этого зверя, через несколько минут у нас на хвосте будет Релос Вар. И он приведет армию тьмы и теней – демонов из холодной, ледяной Пустоты. Спасая тебя от нее, мы потеряем все. Если тебя убьет кракен, ты, по крайней мере, сохранишь душу и сможешь вернуться…

Мне стало не по себе. Навсегда оказаться во власти демона…

Нет, что угодно, но только не это.

Лучше смерть.

– Клянусь богами преисподней! Ты же не собираешься допустить, чтобы чудовище разорвало на части корабль?! – воскликнул Джувал.

– Можно отправиться на север, – предложил Тераэт. – Поворачивай корабль.

– Ты спятил? – спросил Джувал. – Вокруг Жериаса все корабли идут по длинному пути, и это неспроста. Если попытаешься срезать путь через проливы, то попадешь в Пасть.

– Через Пасть есть безопасный проход, – ответил Тераэт. – Я знаю, где он.

– Дитя! – рявкнула Хамезра.

– Это все китовья блевотина, – сказал Джувал. – Я из Жериаса, но даже я не могу пройти через Пасть. Ни одному человеку это не под силу.

Не обращая на него внимания, Тераэт повернулся к Тьенцо.

– Безопасный путь через Пасть есть, но управлять кораблем должен я. Ваши люди должны подчиняться мне – мгновенно и беспрекословно. Тебя называют ведьмой, но то, что ты сейчас сделала, наводит на другие мысли. Ты училась в школе, или ты самоучка?

– И то и другое, – признала Тьенцо. – У меня были великолепные частные учителя. – Она посмотрела через плечо на волны. – Я могу повернуть течение против нее и сделать ветра попутными для нас. Тогда мы доберемся до проливов раньше, чем она нас догонит. В Пасть она войти не посмеет. – Она умолкла и посмотрела на Джувала.

– Я вот думаю: когда кто-нибудь вспомнит, чей это корабль? – зарычал капитан. – Вы все спятили, что ли?

– Мы можем остаться здесь, и тогда нас разорвут на части, – с улыбкой заметил я. – Тебе решать, Джувал.

Он посмотрел на меня, и его глаза расширились: он узнал.

– Знакомый голос… Ах ты, щенок. Что ты делаешь на моем корабле?

– Наслаждаюсь твоим гостеприимством, разумеется. – Я ухмыльнулся. – Поверь, тебе повезло, что мы оказались у тебя на борту. Иначе Тьенцо убила бы дочь Лааки, и тогда ты столкнулся бы с Релосом Варом в одиночку. А когда он перешел бы к самым интересным вопросам, ты даже не смог бы отрицать, что знаешь меня.

– Капитан… – В голосе Тераэта слышалась сильная нота тревоги.

Джувал нахмурился.

– Ладно. Идем на север.

14: Сказки перед сном

(Рассказ Коготь)

Когда Ола заглянула сквозь зеленую занавеску из бусин в свою ванную комнату, то увидела, что Кирин уже снял с себя свою рваную, запачканную одежду и теперь расслабляется в ее медной ванне. Свет фонаря заставлял частицы пыли в воздухе и поверхность воды сверкать; мыло, ароматные масла и кровь окрасили воду в розовый цвет. Кирин так усердно тер свою бронзовую кожу губкой, что даже кое-где поцарапался. Его шея была краснее остального тела и контрастировала с синим камнем-цали.

Кирин, ее малыш, разговаривал с новой танцовщицей. К удивлению Олы, девушка все еще была одета и совсем не помогала ему мыться. Это показалось Оле странным – если учесть, как сох по девушке Кирин.

Ола нахмурилась, вспомнив о напрасно потраченной молодости. Затем она стерла гримасу со своего лица, расправила плечи и сделала глубокий вдох. В ванную комнату она вошла весело – словно циркач, обученный Гуляками.

– Да, кстати! Вот и пир для моего милого мальчика.

Ола поставила рядом с ванной складной столик.

Кирин рассмеялся.

– Тебе не кажется, что тут слишком много еды?

Хозяйка борделя улыбнулась.

– Я принесла понемногу всех блюд, которые приготовили сегодня. – Она махнула рукой в сторону подноса, словно официант. – У нас тут перченая козлятина с кусочками свежего воракресса, баранина в соусе «леадо», по традиции, завернутая и обжаренная в банановом листе, маринованная в соусе «накари» желтая рыба с манго, жареные коренья безево, кокосовый рис, сердцевина пальмы и кусочки горькой дыни с шоколадом. – Затем, словно только что вспомнив, она добавила: – И немного моего виноградного вина из Кирписа. Оно тебя успокоит.

Заметив удивленный взгляд Мореи, Ола добавила:

– Знаю, знаю. Обычно я приберегаю его для ритуалов[41], но если нужно расслабиться, то я предпочитаю виноградные вина местным рисовым и кокосовым.

Кирин прислонился к бортику ванны. В его глазах заплясал свет, проникавший в комнату из окна.

– Ола, так вкусно я не ем даже в день своего рождения.

Ола усмехнулась.

– А ты почаще натыкайся на демонов. Попробуй желтую рыбу. Порошок «накари» из Валаси, а не из Ирандо. – Ола понимающе взглянула на Морею; девушка покраснела и отвернулась. Все знали, что порошок «накари» сделан из афродизиаков[42]. Именно поэтому его и подавали в таких местах, как клуб «Разорванная вуаль».

Ола подшучивала над Мореей, чтобы развеселить Кирина, но при упоминании о Валаси на девушку он даже не взглянул. Ола нахмурилась. Да, Ола знала, что Сурдье расстроен, но сейчас она впервые задумалась о том, насколько тяжело им пришлось.

Кирин взял с подноса кубок, поднес к губам, затем опустил. Затем потянулся за «пальчиками» из жареного безево, обжаренными кусочками сладкого корня, и снова откинулся на стенку ванны.

– Ола, расскажи о том дне, когда ты меня нашла.

Ола моргнула. Почему он хочет услышать именно эту историю? Почему он хочет услышать ее именно сейчас? Она щелкнула пальцами и фыркнула.

– Ты ее уже слышал.

Мальчик ухмыльнулся, не отрываясь от еды.

– Морея ее еще не знает.

– Ты хочешь, чтобы я рассказывала истории? В такое время?

Кирин поставил кубок на пол – так, чтобы между ним и Олой была ванна, – и со значением посмотрел в сторону Мореи.

– Ты всегда говорила, что именно в такое время и нужно рассказывать истории. Это приносит удачу, помнишь?

Этот взгляд сообщил Оле все.