Первый пользователь. Книга 14 - Артем Сластин

Я не стал пытаться ловить их, или уворачиваться. Просто коротко выдохнул.

Три четких, глухих удара, почти слившихся в один протяжный звук. Будто кто-то сильно стукнул костяшками пальцев по дубовой доске.

Ощущения были уже сильнее. Как если бы в меня прилетело со страйкбольного автомата. Больно, но всё ещё терпимо. Из результатов, на коже три красных пятна размером с пятирублёвую монету. В центре каждого — крошечная точка, где пуля продавила эпидермис, оставив лишь поверхностную ссадину. На плече пятно было чуть больше и кожа чуть краснее.

— Попадания! Все три! — Прокричала Карина издалека, но видя, что я стою, лишь потирая плечо, снова подскакивать не стала, опасаясь, что Маша снова откроет стрельбу. — Макс? Как ты? Держишься?

— Живой. — Ответил я, слегка охрипшим от напряжения голосом. — Чувствую себя так, словно лягнула лошадь.

Маша уже была рядом, ее пальцы осторожно ощупали места попаданий.

— Нет проникновения. — Она подняла одну пулю, всматриваясь в ней. Металлический сердечник был деформирован в лепешку. — Кожа и подкожные ткани выдержали, сработали как амортизатор. Если бы не твоя регенерация, то синяки были бы знатные.

Я сделал несколько шагов, разминая плечо. Боль уже притуплялась, растворяясь в общем фоне ощущений, как синяк после удара, который болит только если на него нажать. Навык регенерации уже вовсю работал, восстанавливая микроразрывы и гематомы.

— Хочешь попробовать что-то посерьезнее? — Спросила Аня. — У нас тут снайперка есть с бронебойными патронами. Но это уже не игрушки.

Тут она была права. Сомневаюсь, что смогу сдержать её собственным телом. Две сотни в телосложении штука, конечно, классная, но по аналогии с другими характеристиками, это всего лишь аналог двадцати человек. А бронебойный вариант патрона предназначен для пробития бронежилетов пятого класса, легких бронетранспортеров и двигателей автомобилей на километровой дистанции. Тут, какая бы кожа крепкая ни была, против физики не попрёшь. Остроконечная пуля с карбид-вольфрамовым сердечником, на которой сосредотачивается вся чудовищная кинетическая энергия, закручиваемая по собственной оси нарезками ствола — буквально пробурит себе канал в туловище.

Сердце снова екнуло. Старые страхи, инстинкт самосохранения — они никуда не делись. Просто были подавлены, отодвинуты в дальний угол сознания знанием о своих возможностях.

— А знаешь, давай. — Произнес я, стараясь, чтобы голос звучал уверенно. — Но только по руке, в предплечье.

Стоять под прицелом крупнокалиберной снайперской винтовки — ощущение жутковатое. Даже если знаешь, что пуля, тебя не убьет сразу. Даже если знаешь стрелка. Чувствовать себя мишенью, видеть, как длинный ствол направлен прямо на тебя — неприятно до дрожи в коленях. Особенно когда знаешь, что будет больно. Очень больно.

Я поднял левую руку, согнутую в локте, выставив её предплечьем вперед и инстинктивно напрягая все мышцы.

— Готов? — Спросила Маша, прильнув к прицелу.

— Готов. Стреляй.

Выстрел со снайперской винтовки крупного калибра — это не автоматная очередь. Это резкий, мощный, оглушительный хлопок, больше похожий на взрыв, от которого содрогается воздух. И как назло, замедление не сработало. Я просто не успел испугаться или сосредоточиться. Не увидел пулю. Только заметил яркую вспышку пламени и тут же почувствовал мгновенный, сокрушительный удар в предплечье. Будто по нему ударили кувалдой, которую разогнали до скорости поезда.

Руку отбросило назад с такой чудовищной силой, что меня развернуло, и я потерял равновесие, упав на спину. Боль была уже другой. Яркой, жгучей, пронизывающей до мозга костей. И резкой. Очень резкой.

Мне не первый раз было больно. Но в другие разы было иначе, потому что всё происходило в бою, в пылу схватки, когда в крови струится огромное количество адреналина, притупляющего чувства. Сейчас же, пусть я стоял и ждал этого удара, но всё же он был слишком внезапен.

— Макс! — В один голос вскрикнули девушки, бросаясь ко мне.

Я, тяжело дыша, сквозь туман боли, сел, держась правой рукой за левое предплечье чуть ниже локтя. Боль пульсировала, раскаленными волнами расходясь по всей руке и в грудь. Но я был жив. По крайней мере, рука была на месте, хотя и выглядела ужасно.

На предплечье, чуть ниже локтевого сустава, была порвана кожа, виднелись размозженные мышцы, в которых и застряла пуля, углубившись на добрый сантиметр. Кровь текла ручьем по руке, капая на землю. Вдобавок дико ныла кость, как будто я получил перелом.

— Господи… — Прошептала Маша, первой оказавшаяся рядом. Она уже вытаскивала из аптечки большой пинцет. Аккуратно, но быстро, она извлекла из раны болванку бронебойного сердечника — маленький, остроконечный кусочек металла, слегка деформированный, но сохранивший форму. Увидела, как я морщусь от боли при прикосновении, и осторожно прикоснулась ладонью к месту чуть выше раны. — Кость… Перелом? Может хватит? Это уже слишком. — В ее глазах стояли слезы.

Я сглотнул ком в горле, пробуя пошевелить пальцами, согнуть руку в локте. Больно, чертовски больно, но могу двигаться. Кость, хоть и поврежденная, не раздроблена, не смещена. Мои расчеты, что прочность тела должна быть как у двадцати человек — всё же оказались не верны. Видимо, происходило более комплексное изменение организма на клеточном уровне, усиливающее кости и соединительные ткани сверх простой суммы. Наверняка, какие-нибудь ученые в секретных лабораториях уже изучают новое строение клеток эпидермиса и мышечных волокон, дарующее такие способности, но у меня таких данных не было. Да и не видел в них особого смысла. Я и так знал виновника всего этого — Систему, так что меня больше интересовало практическое применение и пределы.

— Вроде всё цело. Терпимо. По крайней мере, до свадьбы доживет. — Отшутился я, поймав сразу три неоднозначных взгляда и чертыхнулся. Надо быть поосторожнее со словами. — Так что продолжаем. — Закончил я.

— Следующий, это двенадцатый калибр. Им на слонов охотятся! — Она замолчала, возмущённо уставившись на меня.

Карина резко замотала головой, ее лицо побелело.

— Нет! Ты что? Это же чистое безумие! Он и так уже весь в синяках и крови! Посмотри на руку! Аня, скажи ему!

— А что, интересно же! — Парировала Аня, но в ее голосе уже не было прежней бравады. Было любопытство, смешанное с нарастающей тревогой. — Макс? Решать тебе. Ты же хотел проверить пределы. У тебя нет навыка бессмертия, как у меня. Может всё же остановишься?

Я посмотрел на свое окровавленное предплечье. Кровь уже