Александра. Большая игра. (книга вторая) - Олег Ростов

три версты. Шли подводы с пушками для новых кораблей — галеонов. Но не только для них. По мимо галеонов, на вервях Риги и Ревеля строились так же каракки с каравеллами. Кроме карронад везли и новые, ещё более мощные орудия. Немного, для того, чтобы опробовать их на именно на галеонах. Если карронады на моих двух каракках и каравеллах были 12-ти фунтовые, то есть, калибр равнялся в метрической системе 110 миллиметрам, то эти пушки были 68-ми фунтовые, то есть калибр был в метрической системе — 214 миллиметров. По сути, это были те же карронады, только более мощные. И ещё, мои пушки только считались в моём измерении карронадами. На самом деле это было несколько иное оружие. Все они 12-ти фунтовые, были стальными. За счёт этого я смогла уменьшить толщину стенок орудий, а значит сделать их более лёгкими. Что позволило мне немного удлинить ствол. И тоже самое произошло с орудиями в 214 миллиметров. У этих ещё более удлинился ствол, что сделало их ещё более дальнобойными.

Я ехала то на коне, то в карете с детьми. Здесь были мои дети. Вячеслав, Дашка, Андрей. Ленка вообще отпустила Андрея с трудом. Разревелась у меня на груди.

— Сань, пожалуйста, не забирай у меня Андрюшку. Я так его люблю. Он мой мальчик. Мой сынок.

— Вот именно, Лена, он твой сынок, а значит, как минимум князь. И помолчи. Не гневит Бога. Они с Вячеславом и Дарьей связаны неразрывно. А вот Костя будет связан так же с Соней. Иное поколение. Андрея я забираю. Вопрос решён.

Сейчас ехала на коне и вспоминала. Вспоминала, как встречали Новый год. Конечно, нарядили с Еленой и моими сержант-дамами Ёлку, которую в Кремль притащили мои палатины. Но к этому в Кремле уже стали привыкать. Потом играли спектакль, как это принято уже у нас. В этот Новый год играли сказку «О спящей царевне и семи богатыря» Александра Сергеевича Пушкина. И роли играли мои палатины и Алексей Кобыла. Палатинов то шесть, а богатырей семь. Вот и пришлось Алёше играть самого старшего богатыря из братьев. На этот раз царевну играла Саша Ходкевич. Я же как обычно играла ведущую, Снежную Королеву. В этот раз по моему настоянию пригласили в Кремль и старост слобод и концов Москвы с детьми. Вернее, с внуками, так как старосты были уже в годах. И имели все уже внуков.

Была Ёлка с хороводом детей вокруг неё. И раздача подарков. Сладких медовых пряников, леденцов и игрушек. Девочкам кукол, которых сделали по нашим с Еленой лекалам. От чего девчонки были в восторге. Мальчишкам дарили деревянных, расписных коней, деревянные сабли и прочее. А потом праздновали Рождество и устроили с Еленой и сержант-дамами бал в Грановитой палате. Было весело. Мы с Василием танцевали вальс. Он уже научился.

А ещё шло формирование Девятого Испанского Легиона. Отбирались самые лучшие. Не только среди русичей, но и среди иностранцев. Особенно туда рвались почему-то поляки и испанцы, которые специально приезжали в Москву. Испанцы вообще, увидев золотого орла Девятого легиона, впадали в какой-то экстаз, чему я очень удивилась. Я рассчитывала набрать 10 тысяч солдат и офицеров. Фактически я создавала полноценную дивизию. Создавать полки в составе дивизии я не стала. Рано. Дивизия состояла из батальонов, которые делились на роты. Те, в свою очередь, на взвода и отделения. Все офицерские должности принадлежали исключительно выходцам из Корпуса. А те, кто шёл к нам в Легион, все шли только рядовыми солдатами. И мне было плевать, кто были у того или иного претендента родители и его социальный статус. Офицерской должности ему было в Девятом Легионе не получить, только через обучение в Корпусе и через присягу Корпусу.

Вспоминала, как договорились с Василием насчёт реконструкции Москвы. Он долго не решался. Всё же его можно было понять. Затеивать такую масштабную стройку… Мы несколько раз с ним садились и считали. По всему выходило, что у нас должно было получится. Но всё решилось в один из дней. В Москву прибыл Строганов Аникей. Ко мне в кабинет постучались. Заглянул Богдан.

— Матушка, тут прибыл этот… — Богдан замялся, не зная, как правильно назвать посетителя.

— Кто, Богдан?

— Ну, этот, который на Каменный пояс уехал с казаками.

— Аникей Строгонов? Где он?

— Возле Спасских ворот. Его караул там держит.

— Срочно его сюда.

Через некоторое время Аникея завели в мой кабинет Богдан и Божен.

— Матушка-Государыня. — Воскликнул он и повалился на колени. Я поморщилась.

— Ты что валятся сюда прибыл? Что случилось, Аникей? Почему прибыл в Москву? Один прибыл? А где казаки?

— Нет, Матушка. Не один. Со мной трое казаков. Я смотрела на него вопросительно. Даже бровь правую изогнула. Аникей прокашлялся. — Матушка, мы нашли. — Бровь у меня выгнулась ещё больше.

— Что нашли, Аникей?

— Серебро, Матушка. Богатая жила. Если рудник там заложить, много прибытку казне будет.

Я замерла. Да неужели⁇!! До того, как на Урале, а потом в Сибири не были найдены серебряные и золотые месторождения, на Руси не было своих месторождений благородных металлов. Поэтому серебро и золото завозилось из-за границы. И поэтому его очень сильно не хватало. Не даром в русских княжествах в качестве денег использовались и другие средства обмена. Тот же мех — беличьи, куньи, соболиные, бобровые и прочие шкурки, которые использовались в качестве денег. Это были так называемые куны или по другому коуны. А позже кунами стали называть и монеты, которые проникали на Русь с востока. На Востоке эти монеты назывались дирхемами. Но использование меха пушных животных с появлением монет не исчезло и шло параллельно с использованием монет и серебряных брусков-гривен, так как именно серебра и золота не хватало. И вот наконец, Русь получила свои прииски серебра.

— Где серебро? Образцы?

— Там, Матушка. У Спасских ворот. Груз казаки охраняют.

— Богдан. Пусть пропустят казаков, что прибыли с Аникеем и груз с ними. Быстрее.

Дождалась казаков. Они занесли кожаный мешок. Положили его на пол. Один из них развязал мешок и отошёл. Я открыла. Там были куски металла светлого цвета. Вытащила один из них. Сомнений не было. Это было самородное серебро, как говорили в старину. Я взглянула на казаков, на Аникея. Улыбнулась.

— Ну, Аникей. Ты хоть понимаешь, что вы сделали, для Руси Московской? Для Государя нашего? Благодарствую я тебе Аникей. Вам, казаче. — Низко поклонилась