Рядовая темная лошадка - Самат Айдосович Сейтимбетов

Живые вокруг - все та же ударная группа бойцов первой линии, только теперь уже из живых всего отряда, того, что от него осталось, повиновалась и отступила, даже не спрашивая зачем. Ысынгуны выскакивали из стены, шлепались на пол, кто-то тут же начинал зарываться, остальные мчались к "мясу", грозно щелкая своими панцирями и жвалами.

Не слишком большая тварь, примерно втрое больше паразита, но принцип действия оставался похожим - грызть, кусать, атаковать. Прогрызатели мчались и поверху, Лошадкин сорвал с пояса феромоновый заряд, швырнул так, чтобы тот разбился о стену. Опоздал, те, что уже успели выскочить, замедлились на ничтожное мгновение.

— Уничтожать, не ждать команды! - гаркнул Михаил.

Земля дрожала, с потолка сыпалась коричнево-серая пыль, ысынгуны шли мощнейшим потоком, словно лемминги из историй, и это было не единственное направление атаки, конечно же. На мгновение Лошадкина окатило слабостью, желанием отступить в сторону и дать им прорыться до шахты, взломать там защиты и только затем промчаться по проложенному ими туннелю.

— Получайте!

— Жги их, жги!

— А-а-а-а-а!!! - заорал пронзительно Гаргх, словно заработала камнедробилка.

Его защиты лопнули под натиском, и прогрызатели прыгнули, сразу десяток их впился в силикоида, пытаясь забуриться под каменную кожу. Карраха окатила их огнем, Трорг оказался рядом и начал бить молотком – разбивателем, и Михаил тоже выстрелил, спеша помочь силикоиду.

Бантрод, вот кто здесь был бы незаменим!

— Огня!! Огня!! – орал Гаргх, ударяя тех, кто впился в него и они лопались, будто переспелые виноградины.

Туннели затряслись, будто луну било судорогами, прогрызатели лезли и шлепались, впивались друг в друга, словно дрались за те частицы феромонов. Лошадкина опять чуть не сбило с ног и Гаргх упал, начал кататься, давя тех, кто все еще пытался прогрызть путь в его теле.

Михаила передернуло, он подпрыгнул, будто танцевал и сбил еще одного ысынгуна, уже летевшего, раскрыв жвала, прямо в лицо. Приземлился и плевок промчался мимо, врезался в коричневатую стенку туннеля. Как они вообще тут бегают без воздуха, мелькнула мысль, а сам Михаил уже был рядом с Гаргхом, схватил его и потащил, под неслышный вой перегруженной брони.

— Взрывай! Взрывай! – заорал Лошадкин, видя, что их вот-вот захлестнет волной ысынгунов.

Еще один блестящий план – дать ысынгунам издырявить луну и только потом взорвать – провалился! Наверняка их уже ощутили, передали сведения и сюда текли новые и новые орды, еще бы туннель до самой шахты, да не заминированный закрастянами, который не надо прогрызать и тратить время.

— Сам взрывай! – огрызнулась Карраха, которая отбивалась от трех ысынгунов.

Лошадкин отвлекся на мгновение, разнес в клочья прогрызателя, впившегося жвалами в броню, и увидел, что та на последнем издыхании. Силовые поля то и дело отключались под атаками, только скафандр дважды спасал его чудом, словно поддоспешник и хорошо еще, что им не выдали совмещенную модель.

Хотя, лучше бы дали нормальную броню.

— В туннель! - крикнул Лошадкин, пятясь туда. – Быстрее!! Иначе нас сомнут!!

Не выходило не орать, наверное, такое требовало опыта, и он уже ощущал першение в горле. Стрелял, словно хотел сломать «Урзал» и одновременно с этим слал сигнал на подрыв, а тот не проходил, будто ысынгуны и тут наставили помех.

— Сейчас! – Трорг вдруг метнулся вперед и выстрелил.

— Назад! – заорал ему Михаил, но было поздно.

Невидимый великан просунул ладошку в туннель и отвесил Лошадкину оплеуху от души, швырнул его прямо на Карраху, словно хотел склеить их воедино в одно тело. Все вокруг почернело на несколько долгих мгновений, системы брони, скафандра, даже манопа - отключились от удара, и Михаил мчался сквозь тьму, вжимаясь в шерсть Каррахи, которая что-то орала и кусала его, кажется, хотя наверняка он и не сказал бы.

Его ударило, и вышибло дух, воздух напрочь и Михаил даже успел подумать, что это хорошо - не вдохнет сынского газа! - и сразу следом пришла боль, и он заорал, попробовал, обнаружив, что сам кусает Карраху и рот его полон чужой шерсти. Удар, толчок, что-то болело и хрустело, еще удар, шевеление, и волна паники ударила Михаилу в голову, словно перезапуская манопу.

Все разом расцвело красками, и он оттолкнул Карраху.

— Мы же только начали, - попыталась пошутить та, но тут же скривилась от боли.

Лошадкина и самого прострелило болью, словно он сутки спал в неудобной позе на камнях и гвоздях. Нога ударила по прогрызатели и промахнулась, но ысынгун не ответил, тоже был оглушен или ошарашен, и Михаил вспомнил, сдернул батарею, быстро меняя ее и обливаясь холодным потом. Прогрызатель вяло подергивался и из завала высунулась окровавленная серая рука, сжала его и раздавила беспощадно. Трорг помог, прибил тварь. Еще несколько ысынгунов пошатывались и истекали кровью, и их тут же добили.

— Как ты…, - Михаил уже рыл, вытаскивал Трорга и замер на мгновение.

Трорг перестал быть серым и окрасился в коричневый и красный.

Туннель обвалился и отрезал дорогу ысынгунам, ненадолго, но хоть что-то! Взрыв швырнул их, помог сэкономить время в дороге, и он же подломил туннель, заставил его частично обрушиться впереди. Сканирование манопы ничего не дало, тут требовалась мощность выше.

Проклятье! Ну что мешало Закрасте сразу выдать нормальное снаряжение?

Михаил даже знал, что - нормальное снаряжение они оставили себе. Одна и та же мысль, об экономии и расчетливости закрастян, о том, что мясо никому не нужно, пока не пережило первый бой