"Фантастика 2025-97". Компиляция. Книги 1-20 - Владимир Георгиевич Босин

в город, только полюбовались на небольшую очередь у ворот и пошли на торжок. Походили по сытным рядам, но лично меня больше интересуют ряды с убоиной. Здесь рыбаки и охотники продают свою добычу. И если рыбы много, на любой вкус и цвет, всё-таки город стоит на немалом озере. То дичи откровенно мало. Битая птица представлена относительно неплохо, а вот крупного зверя немного. Мужик с помощником разделывает лосиную тушу. Заметил небольшого кабанчика, заветренная оленина. Всё, покупатели прицениваются, но в основном отходят. Дорого.

Хм, настроение потихоньку улучшается, это я поинтересовался ценами на свежую убоину. Продавцы отвечают неохотно, чуют, что мы не будем покупать. Только один мужичонка охотно нам поведал, что зверь сейчас осенью сытый и прошедшая недавно ярмарка распугала всю живность. Охотникам приходится рыскать в поисках подходящей добычи:

— Сам-то охотник? Или только торгуешь? — мой вопрос возник не на пустом месте. Мужик рассуждает так, будто передаёт чужое и не совсем правильное мнение на охоту.

— Да не, куда мне в лес-то. С моей ногой, — и он показал нижнюю конечность с негнущимся коленом.

— Так-то сосед Степан с сыном промышляют зверя, а я, стало быть, стою на рынке.

Я понаблюдал, как он ловко отделил подошедшей покупательнице шмат мяса с костью.

Познакомились, его величают Антипкой. Не только убоиной торгует. Ещё у него выставлены прикольные свистульки из глины в виде птичек. Дунул, раздался сиплый и громкий звук.

— А это моя старшенькая балуется. Лепит и отжигает в печи. Покупает народ для детишек-то.

Отдельно, чуть в сторонке, крестьяне торговались с местными продавцами, договариваясь о натуральном обмене своего урожая на нужную в хозяйстве утварь. И таких подавляющее большинство. Видимо это следствие того, что на руках у населения очень незначительная денежная масса.

Здесь же харчевни для проголодавшихся и шинок для страждущих. И они отнюдь не пустовали. Тёмные личности сомнительного вида попытались было сунуться к нам, но уткнувшись в недобрые глаза Скоряты и оценив мою фактуру, предпочли не заметить нас. Оружие мы не брали, здесь это не приветствуется. А вот ножи, с которыми и на медведя не стыдно выйти, висят на поясах.

Вечеряли мы густой похлёбкой. В ней разваренные волокна мяса, надеюсь ничего такого нам не скармливают. И овощи, хлеб ноздреватый серый, попадаются внутри куски клейкой непропеченной массы. Но в целом наелись. Невольно вспомнил стряпню Глафиры, а заодно её женские стати. Сравнил со служанкой в грязном сарафане, разносящей по столам еду. Несмотря на неопрятный вид и потрёпанную внешность, женщина пользовалась спросом у посетителей. То один, то другой охаживал её по объёмному заду. Тётка огрызалась, но так, добродушно. Было заметно, что ей это привычно и не доставляет проблем.

Если честно, я побоялся оставлять свои пожитки в номере. Ещё вчера заметил, что около нашей двери тёрся какой-то мужичок. Я его приметил внизу, на конюшне. А у меня в комнате оружие и кольчуга, которые стоят весьма немало. Я даже не говорю о «козках» с мехом. Пять свёртков лежат в сундуке, на котором я и сплю.

Поэтому с утра Скорята, как более опытный и шустрый пошёл в город, искать покупателей на наш мех. Вернулся он в полдень. На мой вопрос только довольно ощерился.

— Нашёл тут одного ганзейца из Любека. Купец завтра отплывает и не прочь прикупить мех.

Я не особо удивился, когда Скорята мне поведал, что торговля стратегическим товаром, а это был не только мех, но и пенька с дёгтем, шла только через специальные дворы Новгорода и Пскова. За этим строго следили и сами ганзейцы, и новгородские гильдии. Зато разрешалось торговать зерном, кожей, мёдом и иными дарами леса.

Но, как всегда, находятся желающие контрабандой провести нужный товар. Тем более объём для купца незначительный, но и он принесёт многократную прибыль.

Встретились мы ближе к вечеру, когда солнце пошло на убыль. Немчина пришёл в сопровождении двух крепких слуг, вооружённых дубинками. Мы тоже явились во всеоружии. Просто не хотел оставлять в комнате ничего ценного. В городе запрещалось входить чужим оружным, кроме оговоренных случаев. А вот в посаде на это никто не обращал внимание.

Купец проверил состояние меха и остался доволен, он ласково провёл ладонью по соболиной шкурке. Торговались мы беспощадно и не стало препятствием наше плохое знание немецкого. Вернее, мой напарник его вообще не ведал, а я как раз учился в спецклассе с углубленным изучением немецкого. Но то ли разволновался, то ли современный немецкий чересчур архаичен для моего уха. Понимал с пятое на десятое. Я не сильно ориентируюсь в ценах, но сходу поднял цену втрое против его и упёрся рогом. В итоге сошлись на приемлемой сумме. Купец пытался уговорить нас взять товаром. Сукном или металлом. И у меня вдруг прорезался язык, я стал довольно бойко ему отвечать. Мне срочно нужна наличность, поэтому мы стукнули по рукам. У меня на руках оказались две золотых монеты с изображением Христа. Дукаты, отчеканенные в далёкой Венеции. И десяток ганзейских серебряных талеров. Скорята чуть не облизал монеты, проверяя на зуб и на полновесность. Но остался доволен. А значить сделка была выгодной для обоих сторон. Я затрудняюсь ответить на счёт их покупательной способности. Но знаю, что золото вообще очень редкая вещь. Серебряные ордынские деньги имеют хождение. Как, впрочем, и монеты, которые чеканили наши удельные князья. А вот золотые монеты шли только как награды, навроде ордена. Не совсем понятно, как так получилось, что у ганзейца было в основном золото. Вероятно, он позаботился о том, чтобы не обременять себя тяжёлым серебром. Мы выяснили у менялы в лавке, что за дукат он даст не десять серебрушек, как казалось. А значительно больше. Здесь секрет в весовом содержании серебра. Вот возьмём новгородскую гривну 204 грамма серебра, которую приравнивали к условному рублю.

За рубль дают 200 денег.

Алтын приравнивается к двум рязанкам, или к трём новгородкам, к четырём тверским деньгам, или шести московкам.

Восемь алтын это сорок восемь денег. Которые делятся на большие и малые. Любой меняла тщательно осматривает монеты, если нужно пробует на зуб, чтобы определить состав, а потом взвешивает на малых специальных весах. Те серебрушки, что я видел, имел неправильную форму и обгрызенные края, будто мышка подточила. А немчина вручил мне монеты, выгодно отличающиеся правильной формой и чётким рисунком.

После не шибко роскошного завтрака, от прогорклой каши меня немного замутило, мы направились в город.

Нас осмотрели на воротах охранники, но пропустили без