Упрямый хранитель - Алекс Рудин

class="p1">Домовой попытался добраться до нас, но увяз в этих секундах, как муха вязнет в липком варенье. Движения домового стали медленными. Он почти не двигался.

— Миша, забери у него нож, — попросил я.

На нас с Мишей замедление времени не действовало. Сева Пожарский предусмотрительно встроил в Плащи Скрытности защитное магическое плетение.

Миша шагнул к домовому и без труда отобрал у него нож. Затем ловким движением защелкнул на худых запястьях магического существа специальные кандалы. Невежливо взяв домового за шкирку, он толкнул его в старое кресло, которое стояло возле окна. Кресло протестующе скрипнуло.

— Он больше не опасен, — сказал Миша, вертя в руках нож.

К сточенному от времени лезвию прилипли крошки бисквита. Я отпустил в кармане фигурку инженера Изюмова, и время снова потекло, как обычно.

— Где вы? — надтреснутым голосом спросил домовой.

Он недоуменно вертел головой. Я сообразил, что домовой по-прежнему нас не видит, хоть и ощущает наше присутствие. Я сбросил капюшон плаща, чтобы домовой мог меня увидеть. И Миша сделал то же самое.

Домовой уставился на нас, так словно увидел привидение.

— Кто вы? — спросил он. — Что вам здесь нужно?

— Моё имя Александр Васильевич Воронцов, — улыбнулся я. — И ещё меня называют Тайновидцем. — А этот господин — полицейский следователь Михаил Кожемяко.

С этими словами я снял Очки Видения и довольно кивнул. Теперь домовой был виден и без очков. Магические кандалы здорово ограничили его способности.

— Зачем вы надели на меня эти штуки? — спросил домовой. — За что?

Он поднял худые руки и потряс кандалами. Кандалы тоскливо зазвенели.

— Это для безопасности, — объяснил я. — Нам нужно с вами поговорить, и мы хотим быть уверены, что разговор пройдет без неожиданностей.

— Как бы не так, — неожиданно вмешался Миша. — Вообще-то этот домовой совершил преступление, и не одно. Он напал на городовых, а сегодня чуть не убил человека.

— Я защищал свой дом, — прорычал домовой, — а они лезли сюда без приглашения.

— Дом принадлежит вам? — вежливо спросил я. — И у вас есть документы?

Домовой опустил голову и сгорбился в кресле.

— Нет, — признал он, — но я всегда жил здесь.

Он покачал головой.

— Прав был Арсений Глебович. Он всегда говорил, что люди злые. Опасался, что однажды они придут сюда и выгонят нас. Говорил мне, чтобы я был осторожным. И он не ошибся. Вот вы и пришли.

— Как вас зовут? — вежливо спросил я.

— Семен, — глядя в пол, пробубнил домовой.

Затем он резко вскинул голову.

— Что вы сделали со временем? Почему я не смог двинуться?

Я пожал плечами.

— Немного магии, вот и все. Драка с вами не входила в наши планы, мы хотели просто поговорить.

— А эти оболтусы за оградой? — домовой кивнул в сторону окна. — Они тоже с вами?

— Нам нужно было как-то выманить вас из дома, — улыбнулся я.

— Понятно, — мрачно кивнул домовой, — все предусмотрели, да? И магию использовали, только бы выжить меня из дома. Ну что ж, ваша взяла. Я всегда знал, что рано или поздно это случится. Уже и узелок с вещами приготовил.

Он тоскливо посмотрел на нас с Мишей.

— Ну так что, выгоните или сразу убьете, чтобы не мучился?

Миша растерянно посмотрел на меня.

— Это какой-то странный домовой, — сказал он. — Почему он считает, что мы хотим его убить?

— Мне кажется, у него была трудная и безрадостная жизнь, — улыбнулся я и повернулся к домовому, который по-прежнему сидел в кресле. — Уважаемый Семен, давайте просто поговорим. Мы с другом не собираемся причинять вам вреда. По документам этот дом принадлежал скульптору Померанцеву. Ведь так?

— Ну так, — неохотно кивнул домовой.

— Но скульптор Померанцев умер, — продолжил я, — и теперь дом принадлежит его наследникам.

— Да какие они наследники, — буркнул Семен, — за десять лет ни разу старика не навестили.

— Вот как? — удивился я. — А Померанцевы говорили, что они пытались наладить отношения со своим дядей, и он сам их прогнал.

— Конечно, прогнал, — весьма непоследовательно возразил домовой. — От людей ничего хорошего ждать нельзя. Арсений Глебович всегда так говорил.

— И, тем не менее, он составил завещание, — возразил я. — И по этому завещанию теперь владельцем дома является племянник Арсения Глебовича. Ведь так было дело?

— Не знаю, — поморщился домовой. — Я никогда у Арсения Глебовича не спрашивал. Может, и решил он напоследок порадовать своих родственников. Все-таки родная кровь.

— Ну вот, видите, — кивнул я, — а теперь Померанцевы хотят продать этот дом, а мой друг собирается его купить. Вот и все. Это совершенно законная сделка. Вы согласны с этим? — Может, и законная, — неохотно буркнул домовой, — только мне от этого не легче. Останусь на старости лет без крыши над головой.

Он снова тряхнул кандалами.

— Отпустите меня, а? Я уже понял, что не смогу с вами справиться. Вещи свои соберу и уйду.

— Так, может, вам и не нужно никуда уходить? — усмехнулся я. — Вы ведь живете в этой мастерской?

— Ну да, — кивнул Семен.

— А мастерская скрыта магическим пространством. Я думаю, что вы можете договориться с Михаилом и остаться в доме.

— Саша, я как-то не уверен, что хочу жить в одном доме с этим существом, — сказал Миша, показывая на домового. — Не хочется, чтобы однажды ночью он огрел меня сковородкой. И что я Насте скажу?

— Я тоже не хочу жить в одном доме с чужими людьми, — мрачно сказал домовой.

— Давайте обсудим это позже, — предложил я. — А пока расскажите нам про скульптора Померанцева. Почему он забросил свою работу и поселился здесь?

— Не стану я ничего вам рассказывать, — ответил домовой. — С какой такой стати?

— Не забывайте, что вы обвиняетесь в нескольких нападениях, — напомнил я, — в том числе и на полицейских. Конечно, вы магическое существо, но в Петропавловской крепости существуют магические камеры, и они вполне способны вас удержать. Хотите переехать в камеру?

— Не хочу, — подумав, ответил домовой.

— Тогда рассказывайте. А господин Кожемяко уговорит городовых не подавать на вас