Другие грабли. Том 1 - Сергей Сергеевич Мусаниф

Я заглянул в окно другой комнаты, но свет там был потушен, так что ничего рассмотреть мне не удалось. Ну что ж, предварительная разведка прошла успешно, можно выдвигаться.

Я выдвинулся на крыльцо — надо сказать, что бдительность у ребят была так себе, никто даже на скрипнувшую ступеньку не отреагировал — и обхватил дверную ручку ладонью левой руки.

Правая рука у меня была в кармане и лежала на пистолете.

Дверь оказалась не заперта. Я вошел в прихожую, обратил внимание на шесть пар стоящей там обуви (точность подсчета, конечно, сомнительная, но так у меня появилось представление хотя бы о порядке численности оппонентов), толкнул следующую дверь.

В комнате было пятеро. Трое сидели за уставленным пивными бутылками и нехитрыми закусками столом, двое сидели на придвинутом к стене диване. Работал телевизор, по нему шел какой-то концерт, на котором выступали завсегдатаи любимых некоторыми категориями моих современников ретро-дискотек.

В мою сторону уставились пять пар глаз.

— Добрый вечер, — сказал я. — Надеюсь, не слишком помешал?

С самого начала я видел лишь два пути урегулирования возникшей между нами конфликтной ситуации, и после некоторых размышлений решил начать с трудного.

— Ты, мужик, кажись не в тот дом зашел.

— Вполне возможно, — сказал я. — И для того, чтобы удостовериться, не ошибся ли я адресом, задам вопрос. Есть ли среди вас Леха Лобастый?

— Ну, я Лобастый, — сказал молодой человек, сидящий на диване. Спортивное телосложение, цепь на шее, глубокие залысины… Да, определенно, он был похож на Лобастого. Но, совершенно определенно, он был не тем чуваком, которому я сломал челюсть на стрелке. Вероятно, он считал, что базарить с Тимуром ему не по масти и послал одного из своих помощников. Кстати, а где он? — А ты кто такой?

— Я — Чапай, — сказал я.

Вне всякого сомнения, он уже должен был знать, кто я такой. Или хотя бы имя мое запомнить.

Он скривил губы в неискренней улыбке, подтверждая мои выводы.

— Ты должен быть очень глупым или очень храбрым, если сам сюда пришел, — по комнате прокатилась волна мелких движений.

Кто-то чуть-чуть отставил стул, кто-то крепче ухватил бутылку, которая стояла перед ним на столом, кто-то потянулся за оружием.

Но все же, они были расслаблены и уверены в себе. Они почему-то были уверены, что я один. Хотя эти идиоты не заметили и батальон спецназа, который к этому времени уже окружил бы их избушку.

И хотя я и на самом деле был один, я бы на их месте не расслаблялся.

— Есть еще третий вариант, — заметил я.

— И какой же?

— У меня на кармане ствол.

— Ствол? — ухмыльнулся один из тех, кто сидел за столом. — Типа, вот такой ствол?

Он сунул руку за пояс, и вытащил из-под спортивной куртки какой-то древний «наган», но делал это слишком медленно, так что я успел прострелить ему предплечье.

Он грязно выругался и выронил револьвер, схватившись здоровой рукой за больную. Остальные попытались дернуться, но я покачал головой.

— Небольшой урок математики, — сказал я. — Вас тут пятеро, может быть, в соседней комнате есть кто-то еще. Если вы решите на меня прыгнуть и вам очень повезет, то прежде чем дело войдет в стадию неконтролируемого насилия, я успею пристрелить троих. Вы видели, я стреляю очень быстро. Что будет потом, я не знаю, на это будет влиять множество факторов, которые сейчас трудно даже спрогнозировать, не то, что просчитать. Может быть, вы меня и одолеете. Но прежде вам стоит ответить самим себе не вопрос — кто будут те первые трое? И готов ли каждый присутствующий стать одним из них?

— Слишком много болтаешь, — сказал Лобастый.

— Есть такая проблема, — я чуть сдвинул ствол, чтобы он смотрел ему прямо в живот. — Ты, если что, будешь первым. Ну, просто потому, что ты тут главный.

— Ты кто, вообще, такой?

— Я — Чапай, — повторил я.

— Ты сдал моих пацанов ментам.

— С моей стороны это был акт милосердия, — сказал я. — Или ты предпочел бы, чтобы я закопал их в лесу? Все, что с ними случилось, это твоя ответственность, Лобастый. Это ты их ко мне прислал.

— Ты не с Тимуром, — сказал он. — Мы бы знали, если бы ты был с ним. Зачем ты за него вписался?

— Друг детства, — сказал я.

Друзья пришли на помощь к подстреленному, помогли ему снять куртку и изучали рану.

— Пуля прошла навылет и ничего важного не задела, — подсказал я. — Наложите тугую повязку и через какое-то время он будет как новенький. Не сразу, конечно, но это заживет.

— Думаешь, если у тебя гэбэшная крыша, то ты самый крутой? — спросил Лобастый. Он был уже не такой расслабленный, как раньше, но, как мне кажется, напрягся еще недостаточно.

Их все еще было больше, и он считал, что у них есть шансы. Возможно, в другой комнате не один человек, а больше. И у него тоже есть ствол.

Или он подкрепления ждет.

Или он просто дурак и еще не понял, что тут происходит, и кто его навестил. Впрочем, это в любые времена довольно распространенная ошибка.

— Мне крыша не нужна, — сказал я. — Я сам себе зонтик.

— С утра половину моих пацанов приняли, — сказал Лобастый. — Менты без приказа сверху ничего бы делать не стали.

Я подвинул к себе свободный стул и сел. В ногах правды нет, как говорится.

Впрочем, в стуле ее тоже нет. С правдой в реальной жизни вообще большие проблемы.

Мало того, что она у каждого своя, так еще и трактуют ее по-разному.

— Я, как видишь, в крыше не нуждаюсь, — сказал я. — Иначе разве я бы сюда пришел за себя говорить?

Он хлопнул в ладоши.

— Ладно, — сказал он. — Похоже, мы не с того начали. Что тебе надо, Чапай?

— Разве это не очевидно? — спросил я. — Вы покоцали мне машину. Мне нужна компенсация.

— Ну, покоцали, — он хотя бы не стал включать дурачка и не пытался отрицать. — Пацаны погорячились, все такое. Ты вообще Саньку